Град падающих стрел прекратился так же внезапно, как и начался. Снаружи воцарилась зловещая тишина, нарушаемая лишь криком равнодушных ко всему чаек и равномерным шумом моря. Ни топота, ни криков, ни бряцания оружия. Нехорошая такая тишина, зловещая.

— Что бы это значило? — первым не выдержал Мираб, опасно свешиваясь сверху и пытаясь ценой собственного носа разведать обстановку на поле боя. — Вообще ничего не вижу и не слышу. Да и наши куда-то делись… Не нравится мне это.

Но неопределенность нервировала не только впечатлительного ребенка. Стоять распластанной по каменной стенке было жутко неудобно, да и исколотая спина уже давно просила о пощаде. Я постаралась хоть немного сменить позу.

— Милая, перестань там возиться, — каким-то нехорошим голосом предупредил мой благоверный. — И не прижимайся ко мне слишком сильно, напрягает, знаешь ли..

— Как я могу не прижиматься, если ты почти размазал меня по камням своей тушей! — справедливо возмутилась я. — Мне неудобно!

— Сати, если ты не перестанешь так энергично шевелиться, боюсь, неудобно будет уже мне…

— А пожинать плоды этого неудобства придется обоим, — ехидно прокомментировал вредный Мирабчик наши терзания, усиленно изображая примерного хранителя семьи и брака.

— Если нас в ближайшее время не нашинкуют мелкой соломкой, я последую совету твоей спасительницы и откручу одному не в меру наглому наследнику длинные уши, — зловеще пообещал Полоз. — А сейчас заткнулся бы ты, пока нас не обнаружили.

— Твоими стараниями нас обнаружат гораздо быстрее, — не остался в долгу языкастый эльфыреныш.

Честное слово, эти двое друг друга стоят и когда-нибудь доведут меня до белого каления или еще до чего, гораздо хуже!

— Можете прекращать свои дебаты — уже обнаружили! — Сверху что-то неожиданно спикировало и заслонило собой наш единственный выход к свободе. Причем вниз головой.

Ну что тут говорить? Наше дружное трио очень слаженно подскочило, а мы с Мирабом еще и взвизгнули с перепугу. Лишь Полоз как истинный представитель своего рода (мужского имеется в виду) с уже полностью сформировавшейся и отработанной на практике неустрашимостью повел себя самым наидостойнейшим образом — молча врезал нежданному посетителю в так удачно подставленную голову.

К сожалению, не попал, но надо отдать ему должное — он старался. Просто напугавший нас гад оказался чуть проворнее моего благоверного и вовремя успел увернуться. Наверное, ждал от нас какой-либо каверзы.

— Я пришел к ним тут с приветом, протянуть руку помощи, спасти их от смертельной опасности, а они дерутся, — обиженно покачал головой странный пришелец. — Нехорошо как-то…

— Ты кто? — неучтиво вопросил Полоз, не торопясь пока налаживать дипломатические отношения. Вот что мне в муже невольно стало нравиться, так это его врожденная дотошность — пока досконально не убедится, что следующий шаг ему выгоден и ничего гадкого не сулит, останется при своем мнении. Правда, это подчас попахивает мелочностью и меркантильностью, но иногда такая черта характера бывает полезной. Вот как сейчас. Верить первому встречному, собирающемуся ни с того ни с сего помочь, особенно после того, как в нас стреляли, очень глупо. Может, стоит еще раз дать ему по физиономии, а потом уже разговаривать? Вдруг неизвестно как повисшее вверх ногами существо просто зубы нам заговаривает?

Две последние фразы я не преминула произнести вслух, если вдруг Полоз сам никак не может принять решение.

— Ой, не надо ему по физиономии! Это же Найдин! — вдруг радостно пропищал Мираб, до этого изо всех сил пытающийся изображать часть скалы, и, надо отметить, не без успеха.

— Наконец-то хоть одно разумное создание тут нашлось, — не без сарказма выдал неведомый Найдин, отвешивая что-то вроде учтивого поклона в сторону мальчишки. — Ваше высочество, с вами все в порядке?

— Да… Да. Да! Вытаскивай нас скорее отсюда! Я домой хочу! К папе!

Когда мне показалось, что я вот-вот оглохну, истошные вопли оборвались самым банальным образом. Мирабчик так усиленно радовался, что не удержался на своем «насесте» и с громким плюхом бултыхнулся в воду. Полоз успел схватить мальчишку за шиворот прежде, чем тот камнем пошел на дно, и, выдернув его на поверхность, молча передал из рук в руки клыкасто улыбающемуся Найдину. Лиебе осторожно, словно величайшую драгоценность, принял найденного наследника и, коротко сообщив нам, что атака неизвестных отражена, исчез.

Мы с Полозом остались в непонятном одиночестве. Торчать тут и дальше, обживая столь гостеприимную пещерку, совершенно не хотелось, тем более что необходимость прятаться отпала, но чего ждать от свалившихся нам на головы эльфырей, мы тоже не знали.

— Пойдем, что ли, пока плавники или клешни не выросли, — несколько неуверенно предложил Полоз и первым покинул наше убежище, вплавь отправляясь к берегу.

Мне вода тоже порядком надоела, да и замерзла я, поэтому долго не стала раздумывать и отправилась следом за своим благоверным. Была не была. Двум смертям не бывать, одной не миновать. А если учесть, что я уже несколько раз благополучно избежала встречи с извечной конкуренткой жизни, то у меня хоть и маленький, но есть шанс выкрутиться и на этот раз.

Однако додумать столь оптимистичную мысль я не успела. Широкая тень упала на воду, закрыв от меня теплое ласковое солнышко, а затем чьи-то сильные руки обхватили меня за талию и резко выдернули изводы. Я лишь успела слабо пискнуть и в ужасе вытаращить глаза, наблюдая, как земля и море стремительно остаются далеко внизу.

— Не бойтесь, милая леди, мы доставим вас в лучшем виде, — проворковал сверху бархатный чарующий голос, и его обладатель покрепче прижал меня к себе. — Вас и вашего кавалера.

— Он мне не кавалер, — машинально огрызнулась я, наблюдая, как еще один эльфырь, широко расправив огромные крылья, спикировал к воде и легко вздернул в воздух Полоза. «Интересно, а чайки рыбу так же ловят, как нас сейчас? — пришла вдруг в голову странная мысль. — И с теми же целями?» От подобной перспективы мне стало нехорошо. Предрассудки — вещь по сути своей долговечная, и быстро избавиться от них, даже если факты в глаза тыкают, невозможно. На задворках сознания еще очень долго, возможно не одно поколение, будет метаться тревожная мысль: «А вдруг все, что говорили, — правда? Предки ведь умные были, на ровном месте такие сказки не могли придумать». И это при условии, что жертва кровожадных оговоров будет самой закоренелой вегетарианкой или вообще святым духом питаться. Я заметила, в плохое всегда верится гораздо быстрее и с большей охотой, нежели в хорошее, даже если это не соответствует действительности. Моя мнительность была полностью согласна с хорошо известным утверждением, что дыма без огня не бывает. И как Мираб ни убеждал меня в обратном, в невинность и гуманизм эльфырей верилось лишь по необходимости. По принципу — пока меня не трогают, они белые и пушистые, а уж как обстоят дела на самом деле…

— И куда вы нас? — снова подала голос я. Молчать, когда страшно и не знаешь, что ожидает тебя в ближайшее время, было невыносимо.

— Туда. — Лиебе вытянул одну руку, указывая куда-то за горизонт, при этом мое оставшееся без дополнительной поддержки тело опасно накренилось.

— Эй! Я летать не умею! — заверещала я, судорожно вцепившись ему во вторую руку и уже жалея, что задала такой опасный вопрос. — Уронить хочешь?

— Ни в коем случае. — Меня снова заботливо обхватили и крепко прижали к сильной груди. Я спиной чувствовала, как сокращаются и расслабляются натренированные мышцы в такт взмахам огромных крыльев. Что-то мне все это напоминает… Не хватает только сменить ипостась и юркнуть в удобный безопасный карман. Только и то и другое было в данный момент невозможно.

Тем временем мы продолжали набирать высоту. Я хоть уже имела некоторый опыт в освоении воздушного пространства, но голова все равно закружилась от осознания, на какую высоту поднялись лиебе. Как ни странно, но холодно мне не было. Напротив, от эльфыря исходило какое-то до боли знакомое и мягкое тепло, мигом высушившее мою рубашку и удивительным образом согревающее. Странный жар объятий представителя одной из самых древнейших рас Мира Царств по ощущениям был как две капли воды похож на настоящее пламя, которого мне так не хватало в последнее время, вот только открытого огня не было видно.