— На прошлой неделе притащился один из его прихвостней, Чапель. Разнюхивал тут. Да ты знаешь этого ящероголового. Он снова напомнил мне о награде. Как видишь, ублюдок оправдал твои ожидания. Я сказал, что не хочу вмешиваться в их дела. Кажется, такой ответ его устроил.

Ковбой выключил фонарь:

— Итак, Чапель. Кто еще работает на Аркадия?

— Сейчас посредники воюют между собой Многие курьеры стараются держаться от их драчки подальше. Панчо и Сэндман на стороне Аркадия. К Георгию и Сааведре подослали наемных убийц еще в самом начале войны. Фэйсман, Хейстэк и Дмитрий Стрела пытаются бороться против Аркадия, но пока безуспешно. А люди Доджера просто сходят с ума, еще немного, и они ударятся в панику.

При упоминании имени Доджера Ковбой вздрогнул, но быстро взял себя в руки:

— Что с ним?

— Идет на поправку. Прячется в горах. Его охраняют телохранители из «Огненных сил», ну, и электроника, конечно. Аркадий его там не достанет.

— Я хотел бы повидать его.

— Можно устроить.

Ковбой стянул с головы шлем, отсоединил кабели и выключил дисплеи.

— Но сюда являлись не только люди Аркадия, — продолжал Уоррен. — Два раза заходил Джими Гутьерес. Спрашивал, где ты, и не поверил, что я этого не знаю. Он хочет присоединиться к тебе.

— Хорошо. Скажи, что передал мне его предложение.

— Джими — неплохой парень, хотя и со сдвигами.

Ковбой пристально посмотрел на Уоррена и спросил:

— Хочешь бороться вместе со мной?

— У меня семья, — опустил глаза Уоррен.

— Ну что ж, — с досадой сказал молодой человек, — это можно понять.

— Но я не отказываюсь, — улыбнулся Уоррен. — Просто это обстоятельство меня немного связывает. А теперь скажи, ты, правда, сообщил жене Доджера, что в дело замешаны орбиталы?

— Да. По крайней мере фирма «Темпель». Аркадий работает на нее.

— Теперь понятно, почему он хочет заплатить за твою голову акциями именно «Темпеля», — презрительно хмыкнул Уоррен Тушевка! Значит, продался орбиталам.

Повеселев, Ковбой ударил по кабине кулаком и улыбнулся:

— Отличный случай отомстить орбиталам, старина! Мы позаботимся о твоей семье. Спрячем в каком-нибудь медвежьем углу, пока все не уляжется.

Лицо Уоррена просветлело:

— И сколько же лет, по-твоему, на это уйдет?

— Ну, не так уж и много. С орбиталами надо разобраться как можно скорее. Они очень богаты и, если война затянется, мы проиграем.

— Верно говоришь, Ковбой. Ну а что нужно делать? Ты знаешь, как победить? У тебя есть рецепт?

— Во-первых, необходим пилот с вживленным кристаллом, который поможет освободить мои вклады в банках. Во-вторых, вы с Доджером должны мне помочь. — Ковбой внимательно наблюдал, как Уоррен задумчиво потирает щетину на подбородке. — Ты до поры до времени останешься в стороне, пусть Чапель и Аркадий думают, что ты соблюдаешь нейтралитет. Тем временем ты станешь поддерживать боеготовность «дельты». «Пони-экспресс» в любую минуту должен быть готов к полету.

— Неужели ты собираешься лететь через Границу?! — воскликнул Уоррен.

— Может быть. — Ковбой откинулся в уютном сиденье, предвкушая, как его темный матовый зверь однажды снова взлетит к звездам. — Насколько я знаю, Аркадий любит следить с самолета за машинами, болтаясь над Колорадо и Вайомингом.

Глаза Уоррена сверкнули. Он понял Ковбоя.

Голос Марка Магомета был едва слышен сквозь ритмический плач музыки в стиле «хоб», доносившейся из невидимых источников. Морис не сводил глаз с фотографий на стене. Со стороны казалось, что бармен увлеченно смотрит фильм. Увидев Сару, Морис повернул к ней свои металлические глаза и слабо улыбнулся:

— Виски с лимоном?

Сара кивнула. После жары приятно оказаться в прохладе кондиционеров. Окунувшись в привычную обстановку любимого бара, она улыбнулась, но, не позволяя себе расслабиться, внимательно огляделась. Посетители еще не заполнили зал, только две незнакомые женщины с грустными глазами вели какой-то нескончаемый разговор, столь характерный для русских эмигрантов. Женщины, судя по всему, обсуждали в сотый раз причины распада Советского Союза. Но Сару это не интересовало. Она с удовольствием взяла холодный бокал.

— Выпей со мной. Я угощаю, — улыбнулась она Морису.

Бармен медленным, каким-то скользящим движением достал бутылку виски «Белая лошадь» и налил себе.

— Давно не виделись.

— Меня не было в городе. Уезжала по делам. Бизнес. Кроме того, надо было скрыться кой от кого.

— От человека с орбиты?

— Да. Терпеть не могу этих ублюдков. Никак не хотят оставить меня в покое.

— Тебя искали. Сам Каннингхэм приходил, спрашивал о тебе. Я послал его к черту.

— Спасибо, Морис, — благодарно улыбнулась Сара.

— Иногда сюда заглядывал еще один парень Вероятно, он работает на Каннингхэма. Однако утверждать не могу. А в последнее время никого подозрительного не было. Наверно, Каннингхэм улетел к себе на орбиту.

— Хотелось бы надеяться, что они отстали от меня, хотя на них и не похоже. Эти люди так просто не отвяжутся.

Русская подняла руку, требуя новую порцию водки. Морис отнес ей запотевшую рюмку. Сара чувствовала, как приятное тепло разливается по всему телу. В этот момент дверь открылась, и на инвалидной коляске в бар въехал немолодой человек. Один из старых друзей Мориса. Сара встречала его раньше, даже вспомнила имя — Джеймс. Уставившись в бокал, девушка слушала, как приветствуют друг друга старые друзья.

Морис поставил перед Джеймсом бокал и, несмотря на протесты товарища, наотрез отказался от денег. Насколько помнит Сара, такое происходило всякий раз, когда Джеймс появлялся в баре. Марк Магомет заунывно повествовал об утраченном вкусе к жизни, оплакивая тяжкую долю и потерянную любовь. Джеймс взял бокал и покатил в дальнюю комнату бара, а Морис вернулся за стойку к своим фотографиям. Его бокал остался нетронутым. Сара допила виски, заказала себе еще порцию и спросила:

— Морис, ты живешь на втором этаже?

— Да, мисс.

— У тебя есть свободная комната?

— Почему ты об этом спрашиваешь?

— Мне нужно безопасное жилье в Тампе. Я заплачу тебе, Морис. Заплачу вперед.

Бармен изучающе посмотрел на нее. Она надеялась, что ненависть Мориса к орбиталам возьмет верх над осторожностью, и он ей не откажет.

— Я не сдаю комнат в аренду. Это нарушение закона, и я не пускаю в дом незнакомых людей. Неприятности мне ни к чему.

— Не будет никаких неприятностей. Мне только нужно место, где я могу переночевать, вот и все.

— Ладно. — Морис подал Саре бокал. — Но только на одну неделю. А там посмотрим.

— Спасибо, — с облегчением вздохнула девушка. — Ты настоящий друг.

Из дальней комнаты бара выкатился Джеймс и начал пробираться между столиками к выходу.

— Замечательный человек, — сказал бармен, проводив его взглядом. — Был капитаном, потерял в сражении обе ноги. Но теперь постепенно теряет рассудок. Небо не отпускает его.

— Да, я хорошо это понимаю. — Сара с жалостью смотрела, как инвалид с усилием распахивает дверь. — Один мой знакомый тоже тоскует по полетам.

Дом, где укрывался Доджер, стоял на вершине небольшой горы в восточной части Сангре де Кристо. С одной стороны дома на многие километры хорошо просматривались долины, с другой — защищал неприступный обрыв. С военной точки зрения расположение идеальное, никто не сможет подобраться незамеченным. Туристы в эти края не заглядывали, поэтому любой чужак сразу же привлекал внимание местных жителей.

Автомат «хеклер-кох» лежал у Ковбоя на коленях. Старенький «паккард», напрягаясь из последних сил, петлял по высокогорной дороге, уводящей, казалось, к самим небесам. Всходило солнце, и его лучи, падая на горные хребты, постепенно наполняли жизнью узкие долины. Склоны покрывала молодая поросль, а ведь несколько лет назад все деревья здесь спилили орбиталы. Однако мощные гормональные удобрения быстро выгнали из земли новую поросль, за небольшой по меркам леса срок «химические» сосны вытянулись на довольно приличную высоту.