— А что в нем говорится? — оживилась я.

— Погоди, об этом позже! — улыбнулась Катя. — Вернемся к эльфам. Магия исчезла, народ в шоке! Начались упреки в сторону друг друга. Иногда даже потасовки. Чтобы сплотить народ, консервативный и нудный светлый король выдал свою дочь, принцессу Астерин, за сына своего советника — темного эльфа… как его? Эти имена меня просто убивают!

— Узравиэль! — низким голосом оповестил Рэн.

— Точно! Он! Но не суть, все равно она его убила в первую брачную ночь.

— Это я тоже слышала. А потом сбежала с королем драконов.

— Верно! — воскликнула девушка. — Вот только принцесса эльфийская с сюрпризом была…

— Касэрин! — недовольно фыркнул дракон.

— А что? Правда ведь! Брадур высвободил душу своей дочери из артефакта. Угадай, в кого она вселилась?

Мне понадобилось еще несколько секунд, чтобы переварить информацию. А от догадки глаза на лоб полезли.

— Нет! В Астерин?

— Ага! — кивнула Катя и покосилась на Рэна.

Я и сама провела параллели, вспоминая все рассказы гномов.

— Но тогда выходит…

— Да-да! Астерин, эльфийская принцесса, которая обладала силой могущественной ведьмы, влюбила в себя Райнэйта, тогдашнего принца драконов. И родился у них Рэн.

— Выходит, ты внук самого Брадура? — охнула я.

Не знаю теперь, хорошо для меня это или плохо.

— Расслабься, — поспешила успокоить девушка. — Ты не дослушала. Рэну достались в наследство внешность эльфа, магия Тьмы и природная сила дракона. Можешь себе представить, насколько он уникальное существо? Такой себе парень — три в одном!

Рэн вздохнул и недовольно качнул огромной мордой. Но на этом рассказ Кати не закончился.

— Когда я перешла портал и впитала в себя часть магии, Брадур сделал все возможное, чтобы поместить ее в артефакт. Я как бы была не против ее отдать, вот только он забыл упомянуть одну маленькую деталь. После того, как человек отдает магию, он просто высыхает, как овощ. Это тебе не Земля, Светочка. Здесь каждое существо, каждая зверюшка и растение подпитаны энергией Виктуса. Мы, как иномирянки, можем жить лишь благодаря магии внутри нас. Потому, когда Брадур высосал все мои силы, оставались секунды, чтобы спасти меня. Я сама до сих пор не поняла, как Рэну удалось это сделать. Возможно, все дело в том, что я его пара. Непревзойденная, неповторимая и долгожданная! В общем, поскольку в нем таилось сразу две магии — драконья и Тьма, он отдал мне ту, которую мог отдать. Так я стала вот такой страшной и жуткой.

И, чтобы придать рассказу эмоциональной окраски, Катя зловеще рассмеялась.

Видимо, Рэн привык, потому что никак не отреагировал. А вот я все еще находилась в состоянии легкого шока, переваривая информацию.

— Мы уверены, что твою магию он тоже попытается забрать, — произнес дракон.

Катя прекратила хохотать и вмиг посерьезнела.

— Это так. Он будет манипулировать тобой, ведь магию нельзя отобрать принудительно.

Я нахмурилась, вспоминая пирамидку. Видимо, об этом мои спутники не знают.

— Этот жук расставляет ловушки, — продолжила девушка. — Он влил Тьму в родную сестру Рэна — Морэну. Она прикольная, я обязательно вас познакомлю. Я из самых благих побуждений хотела помочь ей, а в итоге осталась без магии совсем. Брадур высосал ее полностью с помощью заколдованного артефакта.

— Пирамидки? — уточнила я.

— Нет, это были песочные часы.

И вновь я нахмурилась. Кажется, Кирий упоминал, что он создал часы для Фатула. Они с Синмой как раз возвращались домой, когда нашли меня в зарослях.

Я тут же провела параллели. Брадур заверял, что Синма объята Тьмой, и предлагал мне спасти ее. Выходит, если бы я сделала это раньше, то уже была бы мертва. Но с другой стороны, у мага есть пирамидка, и теперь он может без особых усилий опустошить меня, как поступил ранее с Громом.

Катя продолжила:

— У тебя два варианта, Света: либо спрятаться так, чтобы он тебя никогда не нашел, либо повторить мою историю. Но для этого понадобится твой демон. Ты его пара, а это значит, что он сможет поделиться своей магией. Ведь вы, вроде как, единое целое. Только с ним это подействует. Остальные существа если и смогут отдать тебе свою незначительную энергию, то точно погибнут. У меня нет знакомых самоубийц. У тебя есть, Рэн?

— Нету, — буркнул дракон подо мной.

Катя посмотрела на меня и подняла бровь в немом вопросе.

— И у меня нету, — ответила я. — Но Гром… Что с ним будет, если он поделится? У него останется магия?

Катя пожала плечами. Этот ее неопределенный ответ вовсе не внушал доверия.

— Лучше спрятаться, — поторопилась успокоить девушка. — Как только я стала более-менее понимать Тьму, смогла найти себе подобных. То есть, иномирянок. Я почувствовала тебя в Подземном и еще одну девушку в Светлом. Но сейчас, — Катя немного запнулась, и это мне не понравилось, — я ее не чувствую. Будем надеяться, что она жива. Но раз мы нашли тебя, нужно забрать твоего демона и спрятать вас. А затем мы с Рэном возобновим поиски третьего сосуда.

Я непонимающе уставилась на черную ведьму и нахмурилась. Зачем все-таки Брадуру наша магия?

— Что было в пророчестве? — вспомнила я, а затем меня тут же посетила невероятная догадка. — Та магия, что собралась в камне — она ведь вселилась в нас? В тебя, меня и еще одну? Все вокруг удивляются, откуда во мне столько силы.

— Догадливая, — похвалила Катя. — Мы с Рэном нашли древнее пророчество, которое списано с того самого камня. В нем сказано, что он восстанет из праха своего народа. Там что-то было про три реки, но если простыми словами, то вся магия разделилась на три части, каждая из которой открыла портал в другой мир, чтобы призвать сосуд. Каким-то образом мы, не имевшие о магии даже малейшего представления, стали теми, кто эту самую магию может удерживать в себе. Да настолько мощную, что любого тартарийца просто разорвало бы на части. А Рэн еще удивляется, как Тьма меня не разрушила до сих пор. Все дело в том, что мы — сосуды, носители магии. Мы точно не знаем, как Брадур собирается использовать магию своего народа, когда соединит все три части в одну. Знаем лишь, что ему нужно три артефакта. Для меня он использовал песочные часы.

Немного подумав, я решила поделиться своей информацией.

— Песочные часы заказывал у гномов Фатул. И я уверена, что он делал это по приказу Брадура. Маг был в замке. И часы сейчас должны быть там. Думаю, он хотел манипулировать мною с помощью Грома. Он увидел, что у нас с демоном возникла связь, и даже помог мне проникнуть к нему в камеру. Но потом я сбежала, и Брадур нашел новую жертву — гномиху, которая помогла мне сбежать. Я привязалась к Синме и Кирию, они очень мне помогли. А он тут же этим и воспользовался.

Теперь все пазлы сложились в композицию, и я увидела ясную картину. Только вот перспективы были весьма пасмурными.

— Никогда не привязывайся к гномам, — надоумила Катя. — Они все до жути меркантильные и вредные.

— Нет, — возразила я. — Синма и Кирий не такие. Они были добрыми ко мне…

— Только потому, что ты ведьма, — отрезала девушка. — Будь уверена, что они приютили тебя лишь для того, чтобы в будущем использовать. А как только ты попала в беду — где оказались твои гномы? Готова поспорить, что они сделали вид, что не знакомы с тобой.

Я застыла. Практически так оно и было. Я узнавала свою ситуацию в описании Кати, но все равно не могла поверить. Они ведь были так добры ко мне…

— Хорошая новость, что мы знаем, где часы, — перебила мои раздумья ведьма. — Мы найдем их и уничтожим.

— Он сделает новые, — скептически хмыкнул дракон. — Единственную пользу, которую нам может принести артефакт — выиграть время для Светы. Если она добровольно отдаст магию, поместив в часы, демон успеет спасти ее. Артефакт легче скрыть, чем живую девушку. Тем более, если учесть, что демон ее не отдаст. Мы сможем спрятать часы в Затуманном.

Немного подумав, я была вынуждена согласиться с этим утверждением. Если Брадул явится за мной прямо сейчас, то Гром уже никак меня не спасет. Я не смогу прятаться вечно. Гром — король. Ему нужно позаботиться о своем троне и королевстве, а не убегать вместе со мной и защищать от напасти злого мага. И захочет ли он? Я хмыкнула от абсурдности собственных мыслей. Какая наивная! С Чего я вообще взяла, что такой мужчина, как Гром, бросит корону ради меня? У Фатула десятки наложниц. Да, я вернула Реару огонь, но это вовсе не значит, что теперь он жизненно зависим от меня. Я заставила себя не думать о его выборе, а снова начала анализировать.