Впрочем, одна из причин, повлекшая за собой столь неблагоприятные последствия, известна — в течение последних нескольких недель люди Джабраила не раз подвергались нападениям, а трое из них, включая такую ценную фигуру, как Караванщик, были похищены неизвестными лицами в самом начале мая и до сих пор не найдены.

Так что дела у Чермоева складывались далеко не блестящим образом. Имеющий в своем распоряжении немалый контингент людей и денежные средства для создания новых формирований, он был способен, казалось, на многое. Реально же сражаются сейчас с федералами лишь три его небольших отряда, численностью в 15 — 20 человек каждый.

Чтобы поставить под ружье несколько сот вайнахов и обеспечить фронт работ для «воинов ислама» и наемников, нужно срочно раздобыть где-то оружие, амуницию и средства радиосвязи — причем в немалых количествах.

Существует только один выход из этой неприятной ситуации. Кровь из носу, но он должен добиться возобновления поставок — от того же Джабраила. В противном случае он не сможет выполнить взятых на себя обязательств — превратить вверенный его заботам клочок ичкерийской земли в кромешный ад для русских оккупантов.

Запасной лагерь-отстойник, куда после вчерашней стычки с егерями перебазировался отряд амира[2]  Вахи Хурциева, был оборудован на лесистом восточном склоне довольно протяженного горного дефиле. Чермоев находился здесь уже вторые сутки. На сегодня у него назначена встреча с человеком, от переговоров с которым многое будет зависеть в дальнейшем. Что касается самого «контактера», то его в данный момент интересует не столько сам Асланбек Чермоев, сколько посреднические услуги этого авторитетного вайнаха, его помощь в разрешении острой конфликтной ситуации.

Дело в том, что запасная «база» находится на самой границе зоны ответственности Чермоева. По другую сторону дефиле простираются обширные владения Шамиля, Черного Араба и подотчетных им амиров. Такое территориальное деление носит довольно условный характер — кто может запретить вольному горцу ходить там, где ему вздумается?

И все же, все же...

Трое людей Джабраила, а среди них и Караванщик, сгинули именно там, по ту сторону залегшей меж двумя горными кряжами глубокой складки.

Как только Чермоев выбрался наружу из землянки, оборудованной на краю лесной прогалины, тут же словно из-под земли перед ним возник Ваха Хурциев. За те два месяца, что он провел в горах, его лицо заросло черным курчавым волосом. Асланбек был доволен своим дальним родственником, которого он забрал у своего старшего брата: Хурциев ловок, хитер, прекрасно подготовлен как боевик, умеет командовать людьми и обладает большим личным мужеством.

— Что делать с этими двумя? — поинтересовался Хурциев. — Я их только что допросил по второму разу, но ничего нового от них не разузнал.

Солнечные лучи редкими пучками золотистых стрел пронизывали густую сочно-зеленую листву. Из того края, где недавно взошло солнце и откуда, собственно, после удачной вылазки с захваченными трофеями и двумя пленными «егерями» перебрался на одну из своих баз отряд амира Хурциева, временами доносилось назойливое жужжание — как будто невидимый глазу шмель кружит над головой, того и гляди, спикирует и больно ужалит. Захватить живьем, кстати, удалось троих, но один из них истекал кровью, а тащить его на горбу полтора десятка километров не было смысла — подранка по дороге закололи.

— "Вертушки" выслали, да? Похоже, Ваха, твоих «егерей» ищут.

— Поздно спохватились, — усмехнулся Хурциев. — Трупы мы припрятали, их еще найти нужно...

«Егерей» накрыли в тот самый момент, когда они, поднимаясь снизу от речной долины, выбрались на террасу. Там, в зарослях кустарника их и накрыли, разом всех восьмерых. Причем нападение было столь внезапным, что командир разведывательно-поисковой группы не успел даже снестись по рации со своим командованием и вызвать на подмогу барражировавшую над расположенным к востоку пограничьем дежурную пару «Ми-24».

— Они, наверное, думают, что им здесь Швейцарские Альпы, — после паузы сказал Хурциев. — Ошибаются. В наши горы вход русским свиньям строго воспрещен! А с этими двумя предлагаю... Ну, в обычном порядке.

— Ты — амир, тебе в данном случае и решать.

— Но я вот еще о чем подумал, Асланбек... Мы могли бы их выгодно обменять. На оружие, да?! Можно предложить сделку тому человеку, которого ты ждешь. По десять «калашей» и ящику патронов за каждого. И еще пусть «мух» нам подбросит... Это ж почти задаром! Для него это пустяк!

Чермоев отрицательно покачал головой.

— Нет, Ваха, так не пойдет. Он занят своим бизнесом, и разный там продажный скот его не интересует. Мы, кстати, тоже заложниками не торгуем, и тебе это должно быть известно.

Чермоевы чурались процветающей в их стране работорговли по двум причинам. Во-первых, нынче этот «бизнес» уже не приносил больших доходов, а братья давно научились черпать средства из других, гораздо более доходных источников. Во-вторых, не хотелось светиться в столь неблаговидных — в глазах федералов — делах. Асланбек, всегда избегавший излишнего внимания к своей персоне, в такой «рекламе» не нуждался. А потому с плененными федералами его люди поступают «обычным порядком» — кое о чем расспрашивают и тут же «отпускают».

Чермоев прошелся ладонью по заросшему двухдневной щетиной подбородку, затем вскинул голову.

— Молодец, Ваха! Ты меня навел на одну неплохую мысль... Ну-ка, волоки на поляну этих русских скотов!

...Приготовления заняли совсем немного времени. В иной ситуации здесь собралось бы немалое число зрителей, но сейчас явно не тот случай — у Чермоева возникла идея посекретничать кое о чем с плененным вчера российским офицером.

На краю поляны, в нескольких десятках шагов от землянок, где отдыхали не занятые в охранении боевики, находились пятеро людей, включая двух плененных федералов — эти были связаны. Ваха вызвал себе на помощь моджахеда Сабу, одного из троицы прикрепленных к его отряду афганцев. Общаться с ним приходилось на диковинной смеси арабских и вайнахских слов, но зато он не знает русского, за исключением нескольких матерных слов и выражений.