В прошлом году у неё уже был жених и она уже почти вышла замуж. Даже отдалась ему до свадьбы, дура. Ох, как она себя потом ругала за это… потому что её жених оказался никчёмным трусом, не сумевшим защитить её. Он просто убежал, оставив на улице одну с тремя бандитами. Которые оказались совсем не бандитами. Их нанял папа для проверки жениха на мужество, перед свадьбой. Асся тогда плакала не из-за потери этого труса, как думали родители, а из-за потери чести. В тот раз она поклялась, что не совершит больше такую ошибку в выборе. Она выберет САМОГО СМЕЛОГО мужчину.

Собрав всю свою смелость, Асся твёрдой походкой пошла рядом с «воином», села в машину и чуть не заорала от неожиданности и ужаса, но вовремя сумев сдержать вопль, только до боли прикусила губу: за рулём сидел белый, совсем белый человек, с неестественно ярко-синими глазами, будто герой из страшного мультика.

— Здравствуйте, — выдавила из себя Асся, стараясь изо всех сил не показать своего страха.

— Привет, красавица, — улыбнулся белый человек. — Не бойся, мы тебя сейчас отвезём в безопасное место.

— Я не боюсь. Со мной всё в порядке, — ответила Асся, глядя как усаживается в машину «Воин».

Так она и оказалась тут, в этом подвале с этими людьми. Когда проснулась от шума и увидела, что эти воины суетятся над телом маленького ребёнка, пытаясь спасти его, она тут же подскочила на помощь им.

Укротитель монстров оказался ещё и хирургом. Он умело работал инструментами, устраняя кровотечения и сшивая разрывы, а потом стал колдовать.

Бабушка рассказывала про шаманов, но Асся никогда в это не верила, теперь она видела это своими глазами.

Сколько прошло времени, пока шла операция, Асся не знала. Устали все, особенно хирург, который воин, который принц, который шаман и кто он ещё, Асся даже боялась себе представить. Таких людей она ещё не встречала. В её глазах Док был круче Супермена.

— Это мой шанс, — подумала Асся, когда он позвал её в чужую квартиру, за вещами.

Ей действительно было страшно подниматься по тёмной лестнице, но не настолько, насколько она показывала, чтобы прижаться всем телом к этому мужчине.

Она жутко боялась опозориться, но всё же решилась и будь что будет, думала она, когда впилась губами в его шею.

Теперь же он лежит раненый, весь в крови, абсолютно весь, и колдует над своей раной.

Эта собака чуть не откусила ему руку, а он нашёл в себе силы смеяться и шутить, чтобы хоть немного успокоить и защитить её, Ассю, ту, которую он почти не знает. Он даже не позвал друга на помощь, чтобы скрыть их поступок и уберечь её от позора. Да, именно таким должен быть её муж и никак иначе, думала девушка, рассматривая лежащего Дока, лазая по шкафам, в поисках подходящих и нужных вещей, и ожидая окончания колдовства, чтобы помочь ему помыться и одеться.

— Почему подгружаются только русскоговорящие участки Земли? Сколько ходим, я ещё ни одного иностранца не видел, — произнёс вслух то, что давно уже кружило в моей голове. Растянувшись на траве я долечивал свою несчастную руку. С той «весёлой» ночи прошло уже четыре дня. Сегодня наступило пятое утро. Немного подлечив разрывы сосудов, я тогда вызвал Муху. Дойти самостоятельно я мог, но случись обратно встретить заражённого, отбиться точно не сумею. Повреждённую руку мне зафиксировала Асся, да так профессионально, будто всю жизнь только этим и занималась.

— Ты где так научилась? — полюбопытствовал я тогда.

— Я техникум закончила, на операционную медсестру училась. Хотела на врача поступать, — замолчала, опустив голову, вздохнула, — но, видимо, не судьба… а, родителей, я тоже больше никогда не увижу, да? — на глазах блеснули слёзы.

— Асся, тут всё не так просто. Давай я тебе обо всём подробно расскажу, но только не сейчас. Ты, главное, не плачь, ладно?

— Я не плачу. — Вытерла она ладонью лицо. — Хорошо, потом поговорим, а то твой друг скоро волноваться начнёт, нас слишком долго нет. Давай я тебе куртку помогу надеть. Вот так… осторожно.

Зашипела рация.

— Док, я у двери. Приём.

— Выходим. Конец связи.

Увидев псину, Муха только приподнял бровь. Окинув взглядом коридор и нас в чистой одежде, с умытыми лицами и руками, неопределённо хмыкнув, молча пошёл вниз по лестнице. Асся оказалась очень заботливой девушкой. Она хлопотала то над моей рукой, делая качественные перевязки, то над ребёнком. Малыш всё ещё оставался жив, хоть и не приходил в сознание уже сутки, но состояние его маленького организма было стабильным.

— Может, ему жемчужину дать? — спросила Тамара, рассматривая ребёнка со слезами на глазах, — Рыся сказала, что есть какие-то жемчужины, которые здорово повышают регенерацию, только они сильно дорогие и ни у неё, ни у нас с Капитаном их нет. Леший, мы отработаем… не знаю как, но как-то отдадим…

— Я помогу отдать долг, — раздался от дверей комнаты голос Рыси.

— И я тоже! — Аби стоял рядом с девочкой, — Леший, мы настреляем с Рысей, ты же знаешь, мы можем, вы только нас в рейд возьмите, хоть пару раз. Да мы даже за один раз сможем, если матёрых найдём! Да, Рыся, — Аби гордо посмотрел на девочку.

Малыша днём перевезли в дом, вместе с Ассей. В подвал на смену заступили Арман и Торос. Моя способность видеть иммунных была уже не нужна. Ребята готовили свежаков к переходу в Парадиз.

— Сговорились, смотрю, — Леший строго окинул всех взглядом. — Вы понимаете, что нельзя вот так относиться к происходящему вокруг? Дело не в долге. Никаких запасов жемчуга не хватит, если делать так, как вы предлагаете. Я надеюсь, вы понимаете, что тут не о жадности речь?

— Я усыновлю его… — прошептала Тома, гладя пальцем маленькую ручку. — Мы с Капитаном уже говорили на эту тему, только думали в приют ехать… Я сердцем чувствую, это мой ребёнок… — крупные слёзы капали на грудь и рукав, изрядно помолодевшей женщины. Выглядела она теперь лет на сорок, не больше.

Леший витиевато выругался в бороду и уже громче добавил:

— Вот, что за люди… Ты сразу сказать не могла? Надо было из меня душу выкручивать, да? — при этих словах он снял с шеи шнурок и вытряхнул на ладонь красную жемчужину. — Никаких долгов. Это мой подарок на «рождение» сына. — Приоткрыв рот малышу, вложил туда красный шарик и провёл вертикально указательным пальцем по всему горлу. Ребёнок сделал глотательное движение.

Тамару вместе с Фениксом, так они назвали сына, отвезли к Батону. Ассю тоже оставили там. Батон чуть лезгинку не станцевал, когда узнал, что девочка училась на операционную медсестру, причём закончила с отличием. За такой подгон персонала, отказался брать плату за лечение ребёнка.

— Ну, щто ти мне свой спараны сунешь, убери сказал! Савсем, батона, обидеть хочешь, да? Ти, Док, маладой савсем, не панимаишь ещё, есть вещи дороже какой-то там спаран. Иди, батоне, иди. И за свой Ассия не переживай, присмотрю, — так

он меня и выпроводил из клиники.

С жильём тоже помогли, определив девушку в женское общежитие. Руку мою он осмотрел и сказал, что делаю всё правильно, и дня через три и следа не останется, если буду в день по нескольку раз проводить сеансы самолечения.

Вот я и валялся на траве, занимаясь этими сеансами, пока Арман готовил завтрак.

— Как это не видел, а Чугуняка? — Фома хрустел сухими галетами.

— Какой же он иностранец, он русский. Отец у него из Руанды, мать русская. Парняга вообще в Сочи родился, — вспомнил я, как Чугуняка рассказывал о себе, когда мы познакомились с ним в «Баракуде»

— Да есть тут разные кластеры и иностранные тоже есть, — вытирал Кир бритую физиономию полотенцем. В походе кроме него никто не брился. Я вообще отпустил бороду, как и мечтал, а остальные ходили уже с двухдневной щетиной.

— Вот ты замечал, что если на одном кластере дорога упирается в границу обреза, то на другом она обязательно продолжается? А лес? Если один кусок подгрузился, то и второй, и третий, рядом стоящие, тоже лесные. Пусть он из разных пород составлен, но всё лес. Так же и с населением. Если русскоговорящие, значит регион весь такой будет. Вон там, — Кир указал на запад, — я был в японском регионе.