Шувалов извлек из сейфа кассету и несколько листов машинописного текста.

— Я уже прослушал ее и даже, как видите, оформил в виде стенографического отчета. Материал существует в единственном экземпляре. Учтите: рот держать на замке! Мне даже пришлось запрашивать санкцию у... Не важно, у кого. Важно другое: вы теперь в деле, а потому не расслабляйтесь.

Включив магнитофон на воспроизведение, он вышел из кабинета, плотно прикрыв за собой дверь.

Бушмин ввел приятеля в курс дела. Рейндж мигом врубился в ситуацию. Слава Аллаху, Вова Мокрушин не относится к племени тугодумов, он из тех, кто способен схватывать все на лету.

Какое-то время, не слишком продолжительное, из динамиков доносились невнятные звуки: вот, кажется, кто-то кашлянул, потом почудились звуки заунывной мелодии, что-то восточное, и откуда-то издалека доносились обрывки фраз...

В «стенограмме», составленной Шуваловым — в качестве переводчика скорее всего выступал Дангулов, — так и написано: «Говорят по-вайнахски. Неразборчиво...»

" — За-аходи, дорогой, — прозвучала в динамике чья-то реплика. — Проходи... Бушлат не снимай, у нас холодно. Как добрались? Я распоряжусь, чтобы принесли чай и что-нибудь перекусить... Водку будешь?

— Спасибо, Руслан, ничего не надо. У меня в запасе часа два, максимум три. Где-то после полуночи надо выбираться назад..."

Слышимость была не идеальной — порой мешали какие-то трески и шумы, напоминавшие атмосферные помехи в эфире, — но в целом все было понятно.

Бушмин попытался мысленно перенестись в бункер Исмаилова, на который впоследствии, примерно через три часа после данного эпизода, устроили налет бойцы ГРУ, сокрушившие там все и вся, но самого кровавого ублюдка, к сожалению, к тому времени на месте не оказалось.

В подвале, где стены по традиции увешаны коврами, заодно предохраняющими от сырости, находятся два персонажа: коренастый, крепко сбитый чечен лет тридцати с небольшим, с лицом, заросшим шерстью до самых глаз и с бритым черепом, а также некий тип, которого Бушмин смог представить себе лишь в образе черного расплывчатого силуэта... Что еще? Наверняка в помещении имеется спутниковый телефонный терминал... На стене красуется стяг «независимой Ичкерии», бойцы сняли его и прихватили с собой в качестве трофея... К одной из стен пришпилена подробная топографическая карта Джохара и городских окраин, с пометками на ней, сделанными рукой самого «генерала», — карту эту, само собой, бойцы ГРУ также сняли со стены и увезли с собой.

Голос человека, пожаловавшего с визитом к Исмаилову, показался Бушмину знакомым. Очевидно, Шувалову, который уже успел как следует поработать с данной записью, идентифицировать личность визитера не удалось — персонаж обозначен при расшифровке переговоров символом "X", то бишь «Икс» — неизвестная величина.

Бушмин понял, что ему не удастся добиться полного эффекта присутствия, — он ведь не колдун и не экстрасенс, — и решил не напрягать вхолостую мозги, поскольку в будущем они ему еще пригодятся.

Он придвинулся вплотную к Мокрушину, прошитую стопку листов положил посередке, чтобы обоим было удобно читать текст и сличать звучавшие из динамиков реплики с шуваловскими записями, оформленными в виде стенограммы.

"X. — Руслан, ты уже в курсе, что я привез в Джохар Тимура? Он сам меня, кстати, об этом попросил.

И. — Да, мне доложили... Вас по дороге никто не останавливал?

X. — Нет, все нормально. Добрались благополучно.

И. — Я отвел своих людей за границы «коридора». Оставил бойцов по минимуму, но запретил останавливать, а тем более досматривать транспорт...

X. — И правильно сделал, потому что огласка вам не нужна.

И. — Боишься, что ваши могут прознать? Ты же говорил (неразборч.)...

X. — Что значит — почти официально? Думаешь, все так просто? У нас, конечно, есть прикрытие, но наглеть все равно не следует! Мы вам грузы исправно шлем, строго по заявке, но смотри, Руслан, чтобы кто-то из ваших не прокололся и не стал болтать лишку...

И. — Обижаешь, да-арагой генерал..."

Рейндж в этом месте даже присвистнул от удивления. Гэрэушники обменялись многозначительными взглядами, затем потянулись за сигаретами. Мало того что человек, прибывший на рандеву с Исмаиловым с позиций, занятых федералами, оперировал такими терминами и понятиями, как «заявка», «поставки», «транспорт» и «коридор», оговаривая при этом, что, хотя существует прикрытие и все делается почти официально, не нужно болтать лишку, — так вдобавок еще и выясняется, что он сам в генеральском чине.

Но уже спустя несколько секунд, когда разговор в бункере возобновился, они поняли, что их скороспелые выводы ошибочны.

"X. — Мне, конечно, лестно, Руслан, что ты постоянно величаешь меня генералом, может, я даже когда-нибудь действительно стану... Можешь меня хоть фюрером называть, главное, чтобы там (неразборч.)... объемы поставок.

И. — У нас с этим строго! Не то что без языка, можно и без головы остаться! Никого не интересует, откуда приходят грузы, кто и как их доставляет. Разгрузили транспорты — все! Какие вопросы? И потом... Люди, конечно, что-то обо всем этом думают... Но ты учти, что мы и сами кое-что в Джохар завозим, по другим каналам. И от кантемировцев получаем «посылки», наши люди там активно (неразборч.)... работают. Подробные карты минных полей в направлении Алхан-Калы, ваши укрепрайоны, местонахождение «блоков», система огневого поражения, промежуточные, запасные и отсечные позиции. Да... Нас такие сведения оч-чень интересуют! Можете сделать?

X. — Это дорогого стоит, Руслан.

И. — Как там говорится? Да... Мы за ценой не постоим!

X. — Я не понял... Вы собираетесь выходить из Джохара?

И. — Нет, да-арагой, конечно, нет. На крайний случай, да? Можете собрать для нас такие сведения?

X. — Вот когда они вам точно и наверняка понадобятся, тогда и поговорим более конкретно.

И. — Договорились, кунак... Но ты имей в виду нашу просьбу, ладно? А что Тимур? Где он потерялся?

X. — Встретил кого-то из знакомых. Сказал, что подойдет через пару-тройку минут.

И. — Нет, я о другом. Я так понял, что его в горах прихватили? Так? А потом в Моздок привезли?