Лили всегда говорила, что они созданы друг для друга. Рядом со смуглым темноволосым Мишелем ее белая кожа казалась еще светлее. Они дополняли друг друга, как две стороны одной монеты, они были предназначены друг другу, и никакая на свете сила не могла их разлучить… Лили всегда говорила что-нибудь в этом духе — правда, обычно Мишель ее не слушал. Ему хватало одного ее присутствия. Он принадлежал Лили душой и телом, хотя и знал, что умрет из-за нее, если кто-нибудь увидит их вместе…

Ему наконец удалось немного отодвинуться от своей возлюбленной, хотя отпускать ее совсем он не стал.

— Возможно, в этом здании меньше скрытых камер, чем мы привыкли, но это не значит, что никто на нас не смотрит, — выдохнул он. — А твоя машинка для отключения жучков может не сработать. Да, Дэниэл и Стефания действительно по уши заняты делами фабрики и потому ненадолго спустили нас с короткого поводка, но это еще не повод терять всякую осторожность. Если Вольфам представят доказательства нашей неверности, они просто вынуждены будут казнить нас, чтобы не стать посмешищем в глазах окружающих. Хуже того, они могут выгнать нас из клана. Я люблю тебя, Лили, но нищим ради тебя не стану.

— Вечно ты нервничаешь. — Лили тихонько рассмеялась, глядя на него из-под ресниц.

— Зато ты вообще не волнуешься! — Мишель нашел в себе силы выдержать ее взгляд. — Мы с тобой попали в эту богом забытую дыру только потому, что наши супруги нам не доверяют и боятся оставить нас одних. Пока что они не располагают никакими фактами. Все, что у них есть, — это всего лишь подозрения. А они слишком горды, чтобы верить слухам, не подкрепленным доказательствами. Так давай не будем делать глупостей и снабжать их этими самыми доказательствами! Мы должны быть очень осторожны, Лили. Нам есть что терять.

— Каким же ты становишься занудой, когда говоришь разумно, — сказала Лили. Она по-детски надула губки и вывернулась из его объятий. — Почаще прислушивайся к древним голосам внутри себя, к темному биению своих примитивных чувств. Цивилизация — это только одежда нашего духа, но всегда можно избрать иной путь… Но на этот раз я с тобой согласна. Я пришла поговорить.

Мишель сложил руки на своей могучей груди:

— Так говори. Я слушаю тебя, дорогая.

Лили одарила его сияющей улыбкой, а потом внезапно перестала прикидываться маленькой девочкой.

— Дэниэл и Стефания из кожи вон лезут, чтобы с фабрикой все было хорошо. Если что-нибудь здесь пойдет не так, им станет совсем не до нас. То есть мы с тобой заинтересованы в их провале. Уверена, что тебе эта идея понравилась. А теперь слушай дальше. Если Дэниэл и Стефания умрут на этой планете, мы с тобой унаследуем их имущество и положение в семье. Вспомни, что милая Констанция всегда плевать на все хотела, а душка Валентин невменяем и вообще не жилец — с такими-то дозами наркотиков! — так что если мы правильно разыграем свои карты, то сможем в конце концов получить все.

— Мы сможем в конце концов получить место на кладбище! — взорвался Мишель. — Убить их, говоришь? Да ты, наверное, спятила. Опять думала, да? Каждый раз, когда ты это делаешь, у меня волосы дыбом встают! Наше положение и так весьма ненадежно. Одно дело — какая-нибудь неприятность на фабрике, и совсем другое — гибель Дэниэла и Стефании. Что бы с ними ни случилось, первым делом арестуют нас с тобой. Именно потому, что нам так выгодна их смерть. А лгать экстрасенсу ты не сможешь.

— Все это верно, но ведь можно подстроить так, чтобы подумали на кого-то другого, — спокойно сказала Лили. — На кого-то, кто ненавидит их больше, чем мы с тобой. Например, на местных террористов.

— Ясно, — сказал Мишель. — Боюсь, я скоро пожалею об этом разговоре, но все равно, продолжай.

Лили отвернулась и уставилась куда-то вдаль.

— Ты никогда не верил, что я ведьма, Мишель, но с тех пор, как мы сюда приехали, мой талант стал намного сильнее. Я чувствую что-то, слышу в вое ветра, вижу в снежных вихрях… Это жуткая планета, Мишель, и здесь творятся жуткие вещи. Они притягивают меня, призывают к себе. Я стала более сильной, более собранной и дерзкой. Ты удивишься, когда узнаешь, на что я осмелилась, любимый.

Мишель кивнул, но промолчал. Он давно подозревал, что у Лили есть зачатки таланта экстрасенса, но о таких вещах в среде аристократии говорить не принято. Экстрасенсы — это собственность. И только. Вероятнее всего, вынужденное воздержание в сочетании с неприрученной природой странной планеты как-то воздействовало на талант Лили. В последнее время она действительно сделалась более дерзкой и нетерпеливой.

— Ну ладно, — сказал он мягко. — Допустим, перед тобой открывается великое будущее. Ты у нас станешь лучшей в Империи предсказательницей погоды. Ну и чем это нам поможет?

— При чем здесь погода? — отмахнулась Лили. — Я говорю не о погоде. Туземцы на этой планете гораздо страшнее погоды. Я чувствую их присутствие, там, под землей. И они что-то затевают. Какую-то масштабную операцию. Возможно, мы сможем этим воспользоваться. Ведь у меня здесь есть друзья, милый. Хорошие друзья и очень, очень могущественные.

И тут оба они услышали чьи-то шаги в коридоре и поспешили отодвинуться друг от друга как можно дальше. Через несколько мгновений в комнату, пыхтя, ввалился Тоби Шрек в сопровождении своего оператора Флинна. На лице Тоби сияла профессиональная улыбка. Мишель и Лили надменно выпрямились.

— Убирайтесь! — сказала Лили.

— Извините, что побеспокоил вас, — как ни в чем не бывало начал Тоби. — Но мне нужно записать небольшое интервью с вами обоими. Ничего сложного — просто знакомство с членами клана, который уполномочил меня сделать репортаж об открытии фабрики. Всего несколько минут вашего драгоценного времени и…

— Убирайтесь, — сказал Мишель.

— Позвольте напомнить вам, что ваши уважаемые супруги желали бы, чтобы вы нам помогли, — сказал Тоби. — Поверьте мне, это ненадолго. Улыбнитесь, расслабьтесь, и все кончится, не успеете вы и глазом моргнуть.

— Убирайтесь, — повторила Лили.

— Честное слово, вы только попробуйте, и вам понравится, — уговаривал Тоби. От фальшивой улыбки отчаянно болели скулы. — Неужели вы никогда не хотели увидеть себя на экране головизора? Ваши изображения будут транслироваться по всей Империи! Открытие завода по производству новейших космических двигателей соберет у экранов огромную аудиторию. Мою передачу будут смотреть все. И все будут говорить о вас.

Он с надеждой посмотрел на Лили и Мишеля и вздохнул:

— Понял. Убираюсь. Пойдем, Флинн. Попробуем поговорить с ними в другой раз, когда они не будут воображать себя аристократами.

Он небрежно поклонился Лили и Мишелю и вышел, забрав с собой оператора. Флинн кланяться не стал. Когда дверь за ними закрылась, Мишель позволил себе немного расслабиться.

Лили нахмурилась:

— До чего же нахальный тип! И как он с нами говорил! Воображаю, какие он мог бы задать вопросы… Нет, такая известность нам не нужна. Особенно если учесть, что я задумала…

— Так что же ты все-таки задумала? — нетерпеливо спросил Мишель. — И кто, черт возьми, эти твои таинственные друзья? Почему ты мне о них никогда не рассказывала? Ты говорила с ними о нас?

— Пришлось, — призналась Лили. — Они сами об этом заговорили. Поэтому они ко мне и обратились.

— Кто, черт возьми? Кто они?

— Клан Чоджиро. Я уже сто лет, как их агент. Они понимают, что я ведьма, и к тому же очень хорошо платят. У них и без меня полно агентов, но я могу добраться до таких вещей, которые раньше были для них недосягаемы. И они готовы проследить, чтобы мы получили то, что нам хочется, а они — то, что хочется им. У них даже среди мятежников есть агенты, представляешь? Так что, честное слово, все обстоятельства складываются в нашу пользу. Лучше не придумаешь.

— Не знаю, — сказал Мишель. — Совместные заговоры с кланом Чоджиро напоминают мне рыбную ловлю — ловим мы акул, а вместо приманки используем себя. Мне нужно время, чтобы все обдумать.