Встревожился и новый американский президент Д. Картер, занявший этот пост в 1977 году и почти сразу приказавший ЦРУ провести тщательный анализ советских усилий в этой области. К 30 марта 1978 года отчет под названием «Варшавский пакт — научно-исследовательские работы в области парафизики (несекретно)» был готов. Согласно данному отчету, никакой реальной парапсихологической угрозы для США со стороны СССР и других стран Варшавского пакта не было. Тем не менее все, что имело отношение к этой области исследований в СССР, оставалось и далее предметом особого интереса спецслужб Соединенных Штатов Америки.
Так, в 1980 году, анализируя добытый материал, подполковник Д. Б. Александер пишет статью «Новое парапсихологическое поле боя», опубликованную в декабрьском номере специализированного журнала армии США «Военное обозрение». В ней он отмечает: "Как правило, считают, что СССР и его союзники в парапсихологических исследованиях идут далеко впереди. <…> Более того, в СССР разработаны методы, позволяющие контролировать и активно использовать на практике знания в области парапсихологии. В Советском Союзе научно подтверждена «передача энергии от одного организма к другому и связанная с этим способность ряда людей дистанционно лечить или же, наоборот, вызывать внезапное заболевание и даже убивать на расстоянии. Такая способность пока продемонстрирована на низших организмах, мухах и лягушках; возможность вызывать смерть человека продолжает обсуждаться».
Д. Б. Александер пришел к выводу, что «СССР и его союзники уже в течение многих лет работают над созданием психотронного оружия. Их убежденность в том, что психотрони-ка имеет военное значение, несомненна. Они продолжают финансировать работы по этой программе, которые ведутся в научно-исследовательских центрах, таких, как новосибирский. Если бы эта область исследований не была перспективной, вряд ли она нашла бы в этих странах финансовое и научное обеспечение. Другой показатель — степень секретности советских парапсихологических исследований. <…> Все это вызывает большую озабоченность по поводу возможного „психического вторжения“ и обусловливает необходимость начать работы по принятию контрмер, например по конструированию детекторов биоэнергии».
Уже в 1988 году газета «Вашингтон пост», ссылаясь на доклад Разведывательного управления Министерства обороны США, писала: «Вооруженные силы и разведывательные организации беспокоятся, что русские, возможно, идут впереди в развитии экстрасенсорных способностей. Это беспокойство подогревается сообщениями об обширных исследованиях в области парапсихологии, поступающими от советских перебежчиков. Согласно этим сообщениям, русским удается оказывать влияние на поведение других людей, изменять их эмоции и состояние здоровья, заставлять людей терять сознание и даже <…> убивать их при помощи телепатии», «некоторые западные исследователи экстрасенсорных явлений обеспокоены <…> пагубными последствиями методов подсознательного восприятия, направленных против находящихся в ракетных шахтах военнослужащих США и их союзников».
Эти и многие другие публикации добились своей цели. Согласно признаниям самих американцев, их военные занимались парапсихологическими исследованиями из-за опасений в связи с возможными достижениями Советского Союза в этой области. Данные достижения, по мнению аналитиков, могут означать, что в один прекрасный момент американские вооруженные силы могут быть «тихо» выведены из строя. Специалисты даже спрогнозировали примерный сценарий внезапного нападения с использованием психотронного оружия — от парапсихологического воздействия на цели до посылки сообщений ниже порога их обнаружения и противодействия со стороны потенциального противника.
«Парапсихологическое оружие может сделать устаревшим любое другое», — так сформулировал распространенное мнение части американской военно-политической элиты конгрессмен Чарльз Роуз, демократ из Северной Каролины, член палаты представителей Конгресса Соединенных Штатов Америки, входивший в комиссию этой палаты по делам разведки. Аналогичные же опасения питали и советские военные по другую сторону «железного занавеса». Получался замкнутый круг…
Любой сталкивавшийся с этой проблемой ответственный руководитель, будь то в Советском Союзе или в Соединенных Штатах, немедленно оказывался перед мучительной дилеммой. Если за сверхсекретными разработками психотронного оружия противоборствующей стороны действительно что-то стоит, то тогда необходимо немедленно наверстывать упущенное, бросая на эти проекты огромные материальные и интеллектуальные ресурсы. При этом необходимо было отдавать себе отчет в том, что у подобных проектов, выглядящих на первый взгляд абсолютно безумными и фантастическими, неизбежно было слишком много врагов в политических, военных, научных и финансовых сферах, которые не замедлят воспользоваться любой ошибкой инициатора разработки психотронного оружия, и первый же прокол может стоить руководителю его собственной будущей карьеры. Для любого крупного политического деятеля это был колоссальный риск. С другой стороны, это запросто могло оказаться тщательно разработанной дезинформацией, следующей стратегии учреждения ведущих в тупик теневых программ, предназначенных для отвлечения внимания и ресурсов противника. Американцы отдавали себе отчет и в возможности подобного варианта: «Если окажется, что советские исследования в этой области — мистификация, то отвлечение людских и денежных ресурсов на исследование ЭСП может привести к игнорированию других разработок, а также к бесполезной трате усилий».
Все это умножалось на совершенно фантастические преимущества, которые могло дать монопольное обладание психотронным оружием. Лучше всех эту головоломную проблему, вставшую перед принимающими решения по этому поводу ответственными руководителями, сформулировал в своей статье американский исследователь Р. А. Бьюмонт: «Любая солидная программа, учрежденная в этой области, встретится с рискованными парадоксами. Если будет затрачено слишком много средств, а исходом будет тупик, то политические результаты окажутся смертельными. Но если потенциальные возможности будут проигнорированы, а противник добьется успеха в овладении ЭСП, то результаты будут гораздо хуже».
В результате так до сих пор и остается неясным: либо СССР и США только играли друг с другом, либо действительно в области психотронного оружия есть нечто реально разработанное. В свете этого нельзя исключать и того, что вся шумиха с психотронным оружием есть не что иное, как филигранная игра КГБ, призванная ввести в заблуждение американцев.
Выше мы проследили, как оценивали советский парапсихо-логический потенциал американские разведывательные службы. Теперь попробуем проследить (если в этой области вообще допустимо говорить хотя бы о более или менее объективной оценке) то, что было действительно сделано в Советском Союзе в направлении разработки психотронного оружия.
Достоверно известно весьма немногое. Тем не менее можно совершенно определенно сказать, что 31 января 1974 года Государственный комитет СССР по делам изобретений и открытий зарегистрировал «Способ вызывания искусственного сна на расстоянии с помощью радиоволн». Этот уникальный прибор был изобретен двумя учеными: Иваном Сергеевичем Качалиным, уже умершим, и сотрудником одного из институтов Академии наук СССР — Иваном Антоновичем, предпочитающим в интересах собственной безопасности не разглашать свою фамилию.
Практическую помощь и содействие в оформлении открытия оказывал генерал-полковник авиации Владимир Никитович Абрамов. Курировал сверхсекретные работы дважды Герой Советского Союза маршал авиации Евгений Яковлевич Савицкий. В одной из справок, относящихся к этому изобретению, говорится, что «в лаборатории биоэлектроники ИРЭ АН СССР заслушан доклад авторов изобретения „Воздействие на биологические объекты модулированными электрическими и электромагнитными импульсами“. <…> В 1973 году в войсковой части 71592 города Новосибирска была создана первая установка „Радиосон“ и проведена предварительная апробация. Положительные результаты отражены в акте испытаний войсковой части…» Справка заверена печатью Института радиоэлектроники АН СССР.
