Тут до меня дошло: сегодня же первое апреля, возможно, этот день розыгрыша и шуток — «День дурака» — назвали в мою честь, так как вы наверняка думаете, что я малость того — придурковат. Возможно, вы правы. Но если парень знает, когда ему нужно выглядеть простачком, то дураком его уж никак не назовешь. До вас дошло?

Прихожу в «Савой» и справляюсь внизу, здесь ли мистер Клив. Клерк звонит по десятку телефонов, а потом отвечает, что мистер Клив изволил выйти, вернее уехать. Он предупредил, что вернется через два или три дня. Я благодарю клерка и иду восвояси.

Возвращаюсь к себе на Джермин-стрит, снимаю форму, принимаю душ и переодеваюсь в светло-серый костюм с иголочки. Светло-синяя рубашка, васильковый галстук. Смотрю на себя в зеркало и остаюсь доволен собой — красавчик, черт возьми.

После этого я вскрываю конверт, полученный от Херрика. Внутри британский полицейский пропуск, в котором сказано, что все полицейские силы страны должны оказывать мне всяческое содействие, две регистрационные карточки на разные имена, пара водительских прав, тоже на две фамилии, адрес гаража, возле Джермин-стрит, талоны на бензин и множество других полезных документов. На отдельном клочке было написано «желаю удачи, Лемми» и стояла подпись Херрика. По всему видно, что меня собирали в трудное путешествие, но только я не знал, куда именно.

Я принялся расхаживать взад и вперед по комнате, но это не навело меня на умные мысли, потому что, как вы понимаете, ребята, мне не за что было зацепиться. Тогда я подошел к буфету и налил себе немного спиртного, потому что это здорово прочищает мозги. Я как раз был занят этим делом, когда раздался телефонный звонок. Подхожу, снимаю трубку.

— Алло.

Звучит чей-то голос.

— Здорово, Лемми, как дела?

Я чуть не падаю с ног, потому что узнаю голос Домби.

— Послушай, что творится на свете? — спрашиваю его. — Какая-то непонятная возня? Ты говоришь из Парижа?

— Да нет, я совсем рядом.

— Понятно, значит, вот оно что. А в чем, собственно, дело?

— Послушай, в двадцати с небольшим милях от Лондона имеется местечко под названием Рейгейт. Если ты поедешь по дороге Рейгейт — Доркин, то доберешься до деревушки Брокхэм. Симпатичное старомодное местечко. Его любят туристы. Улавливаешь?

— Начинаю. Какие туристы?

— Это никого не касается. Как раз посреди деревни расположена лужайка. Ее называют Брокхэм-грин. За ней от главной магистрали тянется проселочная дорога. Если ты поедешь по ней, то попадешь к трактиру «Квадратная бутылка». Так вот, если у тебя сейчас нет срочных занятий, я бы посоветовал тебе поехать туда и там отдохнуть.

— Спасибо за дружеский совет. Послушай, что же все-таки происходит? Может быть, ты введешь меня в курс дела?

— Ладно, когда-нибудь, а пока мне некогда, да и народ ждет, я звоню из автомата. Увидимся, старина.

Он вешает трубку.

Возвращаюсь к буфету, доливаю виски и выпиваю до дна. Похоже, запахло жареным. Ведь я вам уже говорил, что Домби — парень не промах. Прежде всего меня интересует, что это за Брокхэм такой. Но кто я такой, чтобы задавать вопросы. Закуриваю сигарету, беру саквояж. Кладу в него пару рубашек, нарядную пижаму, еще какую-то мелочь и выхожу.

Где-то поблизости от Пиккадилли я плотно закусил, после чего двинулся к гаражу и взял свою машину. Я всегда за отдых на свежем воздухе.

5.30. Денек на славу. Сияет солнышко, дорога ровная, как стрела. Люблю английские дороги; где ни поворот, то новая неожиданность. Ямы да ухабы на каждом шагу. А эта — как в туристическом проспекте.

Отъезжаю от Рейгейта миль на семь, отыскиваю поворот с указанием на Брокхэм и еду по этой дороге. Вскоре попадаю на большую проселочную дорогу.

Примерно ярдах в 25 стоит забавная маленькая гостиница в окружении зеленых деревьев. Над входом красуется яркая надпись «Квадратная бутылка».

Вхожу в бар и заказываю себе виски с содовой. Внутри ни души. Только девчонка, стоящая за стойкой, — настоящая куколка. Я начинаю трепаться с этой красоткой. Уверяю ее, будто я американский бизнесмен. Приехал сюда по делам. Хочу присмотреть какой-нибудь заводишко после войны. Очень скоро она оттаивает и начинает посвящать меня в местные сплетни. Через некоторое время спрашиваю у нее, есть ли здесь постояльцы, а то меня уверяли, что лучшего места для туристов не сыщешь. Вот только добраться сюда трудно. «Здесь тихо, потому что нет бензоколонки, а до станции далеко», — говорит она. По ее словам, здесь в округе сейчас обитают один-два приезжих.

Я благодарю ее и говорю, что пошатаюсь вокруг и посмотрю, а потом сообщу ей, что я в конце концов надумал.

Приканчиваю свой стаканчик, выхожу наружу и шагаю по дороге. Справа от меня раскинулись поля, за ними видна площадка для игры в гольф. А по другую сторону — чудесный городок. Про себя думаю, что если у меня когда-нибудь будет своя птицеферма, то она обязательно будет в подобном местечке, где можно отдыхать в поэтическом одиночестве, вместо того чтобы гоняться по всему миру в поисках разных прохвостов. Как это было бы здорово! И вот иду я себе, погруженный в такие размышления, и вдруг слышу чей-то свист. И кого же я вижу? Самого Домби, чтоб мне не встать с этого места!

Он выглядит потрясающе. Клетчатый костюм, какая-то дурацкая кепочка, а через плечо — огромный мешок с клюшками для гольфа.

— Ну… ну… — недоумеваю я. — Что все это значит и что это за маскарад, Домби?

— Садись-ка, Лемми, отдохни малость. Нам надо поговорить.

Мы садимся, я протягиваю ему сигарету.

— Вот в чем дело. После того как ты ушел, шеф начал из-за чего-то сильно волноваться.

— Что ты говоришь? Значит, генерал встревожился? О чем? Может быть, он думает, что я буду опять болтать с какой-нибудь девчонкой? Не так ли?

— Я этого не думаю, — подмигивает мне Домби. — Знаешь, Лемми, мне почему-то кажется, что шеф что-то разнюхал про Клива.

— Ах, вот как? А что именно?

— Понимаешь, ему пришло в голову, что Клив преследует свои цели и что он знает немного больше о месте пребывания Варлея, чем говорит. Он обратил внимание на то, что Клив отчаянно рвался из Парижа и лез из кожи вон, чтобы оказаться здесь раньше тебя.

— Да-а, тут я согласен. Что еще?

— Ничего. Просто шеф не хочет, чтобы Клив обскакал тебя с этим заданием.

— Ага! Ты хочешь сказать, что он ждет от меня хорошей работы? Он хочет, чтобы Варлея сцапал я?

— Да, я думаю так, — кивает головой Домби. — Ты не забывай, что шеф тоже работал в Федеральном бюро. Он всегда ревниво относился к контрразведке. Он вне себя от всей той брехни, что наговорили ему про тебя. Ну, вот он и хочет, чтобы ты утер всем нос. А Клив уж слишком рвется действовать самостоятельно.

— Так, все ясно. Значит, сейчас он пытается уравнять мои шансы?

— Похоже так, — соглашается Домби. — Ладно, валяй дальше.

Домби затягивается, выпуская целую струю дыма, потом продолжает:

— Ну, так вот. Как только ты уехал, он связался с Лондоном и попросил, чтобы они тут приглядывали за Кливом, если он попробует дать тебе подножку.

— Наш генерал — голова, — говорю я. — Клив как раз это и сделал. Когда я сегодня утром заявился в «Савой», его там не было. Мне сказали, что он уехал на два-три дня.

— Правильно, он приехал сюда и остановился в Холмвуде. Это по другую сторону от Доркина.

— Все это прекрасно, но какого черта он сюда прискакал? Может быть, он что-нибудь знает?

Домби пожимает плечами.

— Зачем он мог явиться сюда? Есть только один ответ. По-моему, он считает, что Варлей обитает где-то в этих местах. Тут кругом полно канадцев. Если Варлей задумал играть под канадцев, лучшего места, куда можно заползти и спрятаться в случае необходимости, не найти. Его и за тысячу лет никто не отыщет.

— Может быть, ты знаешь адрес Клива?

— Знаю. Местечко называется коттедж «Торп». Не доезжая до Холмвуда, практически отсюда по прямой. Я закуриваю. — У тебя есть еще какие-нибудь инструкции?