– Надеюсь, она привыкнет. Мне же пришлось, – широко улыбнувшись, сказала мать Зейда. Она обняла Кэтрин, потом отступила на шаг, чтобы получше рассмотреть невестку. -Итак, он поехал в родные места, чтобы найти жену. Может, я ошибаюсь, но, мне кажется, что в вас нет ничего от жительницы нашей долины.

– Моя мать была итальянкой, – тихо произнесла Кэтрин. – И мы переехали в долину всего шесть лет назад.

– А, чужачка, – коротко засмеялась Джин Маккензи и широко улыбнулась, когда Зейд проворчал:

– И еще какая! Там ничего не изменилось. Я увел ее у них прямо из-под носа.

– И бедняжка даже не поняла, что на что меняет? – раздался холодный голос, и Кэтрин, подняв глаза, столкнулась с внимательным взглядом зеленых глаз.

Женщина была выше Кэтрин, такая же загорелая, как Зейд, стройная, прекрасно сложенная и явно местная. Одета она была в джинсы и в клетчатую рубашку. Та еще штучка, поняла Кэтрин.

– Стелла Каннингэм, – представил ее Зейд. -Тебе лучше всерьез отнестись к ней, Кэт. Она часть здешнего пейзажа, и ее не так-то легко игнорировать.

– Я собираюсь и впредь оставаться частью здешнего пейзажа, как ты выразился, – отрезала Стелла Каннингэм, опалив взглядом Зейда. – А тебе, я надеюсь, удастся отсюда выбраться, Кэт.

– Брак – дело постоянное. – В голосе Зейда прорвалось раздражение.

– В наши-то дни? – Стелла посмотрела на него с вызовом. – А вдруг твоя Кэт не выдержит здешних холодов и заброшенности этих мест?

Ответ Зейда оказался неожиданным. Он обнял Кэтрин за плечи и посмотрел ей в глаза.

– Разве ты оставишь меня, Кэт? – ласково спросил он.

Едва не лишаясь сил, она прошептала:

– Нет, я навсегда останусь с тобой, Зейд.

Кэтрин сомневалась, что должна была сказать именно это, но Зейд явно обрадовался. А Стелла, недовольно проворчав что-то, затерялась в толпе гостей, уже поднимавших тосты за молодоженов. Во взгляде Зейда мелькнул гнев, но он быстро подавил его. Казалось, никто не заметил этого маленького инцидента. Кэтрин стояла теперь рядом с матерью Зейда, а Барт Маккензи начал длинный и подробный отчет о делах на ранчо.

– Оставим их, – сказала Джин Маккензи и взяла Кэтрин за руку. – Барт совсем не думает о том, что вы оба с дороги. Зейд, кстати, такой же. На первом месте у него ранчо.

– Постараюсь к этому привыкнуть, – неуверенно улыбнулась Кэтрин.

Из ее головы не шла стычка со Стеллой. Она совершенно не думала о том, что в жизни Зейда до нее могла быть другая женщина. Он сказал, что живет одиноко, и она поверила. Стелла Каннингэм явно не в восторге от его женитьбы, и это неспроста.

– Я так давно привыкла, – сказала Джин. – Здесь хорошо.

– А кто такая Стелла? – выпалила Кэтрин, тут же пожалев об этом.

– Не обращай внимания. – Джин взяла Кэтрин под руку и серьезно посмотрела на нее. – Она уже не один год гоняется за Зейдом. Но он выбрал тебя, и ей придется смириться.

Кэтрин в этом сомневалась, но сомнения оставила при себе. Мать Зейда повела знакомить ее с гостями с соседями, с работниками ранчо. Все относились к Джин Маккензи с большим почтением и называли не иначе как «мэм».

– Не думаю, что мне здесь будет одиноко, – засмеялась Кэтрин. – Никогда в жизни не видела столько гостей.

– Да, гостиная вместительная, – сказала Джин, оглядываясь по сторонам. – Ты оценишь ее настоящие размеры, когда она опустеет и вы с Зейдом останетесь в доме одни.

– А вы разве живете не здесь? – испуганно спросила Кэтрин.

– Нет. Барта только пусти сюда, и он все время будет работать. Сейчас он на пенсии, и мы живем в нескольких милях отсюда, тоже на земле Маккензи. Но достаточно далеко, чтобы Барт не мог влезать во все хозяйственные дела. У него пошаливает сердце. Только не говори ему, что я тебе сказала. Мы предпочитаем делать вид, что он здоров как бык. Во всяком случае, он сам так считает.

– А с больным сердцем не опасно жить вдали от большого города?

Вопрос Кэтрин рассмешил Джин.

– Дорогая, постарайся, чтобы подобного никто от тебя больше не слышал. И Зейд, и все остальные считают, что именно здесь находится центр цивилизации. А что касается Барта, то, если ему понадобится помощь, она прибудет немедленно. У Зейда есть вертолет. Да и Барт не настолько уж плох, хотя и нуждается в покое.

Гости наконец разошлись. Огромная гостиная опустела, огонь в большом камине догорал.

– Я займусь уборкой, – сказала Кэтрин, когда Зейд принялся рассматривать бумаги, которые ему оставил отчим.

– Оставь, скоро утро, – сказал он, не глядя на нее.

Кэтрин стало тоскливо. Ничего себе жизнь! Он что, собирается с ней вот так перекидываться словом раз в год?

– И все-таки я начну, – резко ответила она. -По крайней мере хотя бы отнесу все это в кухню.

Кухня ее удивила – сияющая чистотой, современно оборудованная. Правда, Кэтрин не заметила посудомоечной машины. Никогда в жизни она не имела дела с таким количеством гостей, и ее глаза округлились при виде бесчисленного множества тарелок и бокалов.

Она так и не поняла, какие обязанности ждут ее в этом доме. Кэтрин слышала только, как Зейд говорил работникам, что они встретятся в пять тридцать, и те восприняли это без удивления.

Любопытно, сколько же людей будет завтракать в столь ранний час? И кто должен им готовить? Не она ли?

Когда Кэтрин подняла сердитый взгляд, она увидела, что Зейд стоит в дверях кухни и насмешливо смотрит на нее.

– Ты приготовилась встать в четыре утра, чтобы, закатав рукава, мыть посуду? поинтересовался он. – Пока ты будешь крепко спать, Хэнк все уберет и помоет.

– Кто такой Хэнк? – спросила Кэтрин и подозрительно посмотрела на Зейда.

Он подошел к огромному старому столу, засунул стопку бумаг в ящик.

– Хэнк Торренс присматривает за домом.

– Значит, у тебя слуга – мужчина? – удивилась Кэтрин.

Он ухмыльнулся.

– Только, пожалуйста, не скажи при нем, что он слуга. Хэнк работал поваром у Барта еще в походной кухне. Это было очень давно. Сейчас кухня хорошо оборудована, и его дело нажимать на кнопки. Хэнку скоро семьдесят, и он хитер как лис. В кухне он самый большой начальник. Постарайся не путаться у него под ногами, а то он разозлится. Убираются в доме жены двух работников. До сих пор они приходили дважды в неделю. Меня это вполне устраивает, но, если захочешь, чтобы они приходили чаще, просто предупреди их. Вот и все.

Кэтрин почувствовала смятение. Какой-то злобный старый повар, какие-то две неизвестные тетки и абсолютно равнодушный муж.

– А что буду делать я? – спросила она, отворачиваясь от его насмешливого взгляда.

– Немногое. Ты жена хозяина. И тебе придется входить в эту роль. – Вдруг ей показалось, что Зейд испугался своего поучающего тона. – После того как ты осмотришься, тебе, может пить, захочется что-то изменить. Пожалуйста. Деньги не проблема. Но вот это не трогай, – кивнул он через плечо на гостиную, где стояли письменный стол и несколько стульев вокруг пего. – У меня нет кабинета и в ближайшем будущем не предвидится. Мне нравится здесь работать. Все остальное можешь менять по своему усмотрению. – Зейд пошел к лестнице, ожидая, что Кэтрин пойдет следом. – Я отнесу вещи наверх. Завтра распакуешь. А то, похоже, ты сейчас свалишься от усталости.

Кэтрин и представить не могла, как далеко забралась и какая куча свободного времени у нее будет. Ведь его надо чем-то занять. Зейд, видимо, работает с утра до ночи, а вечерами сидит за столом с бумагами и, похоже, не намерен обращать на жену никакого внимания.

Но в одном Зейд был прав: долгая дорога вымотала Кэтрин. И еще эта вечеринка в их честь. Сейчас она мечтала добраться до постели…

Кэтрин, еле передвигая ноги, шла за Зейдом по лестнице, удивляясь, как легко тот несет багаж. Он все делал легко. И в этот момент она почувствовала, что совсем не подходит ему. Пройдя по длинному коридору, он ключом открыл дверь комнаты.

– Я поставлю твои вещи здесь, – сказал Зейд, опуская чемодан возле огромной кровати. – Может, тебе захочется поменять комнату, когда осмотришься. Но пока поживи тут. Постель готова, а ты очень устала. Отложи все дела до завтра. Если что понадобится, я в соседней комнате.