Во-первых, сущностью можно считать бытие какой-либо вещи, благодаря чему она есть то, что она есть. Так, сущностью вещей можно называть их реальное внутреннее строение (обычно неизвестное в субстанциях), от которого зависят их обнаруживаемые качества. Это и есть собственное, первоначальное значение слова, как видно из его образования: essentia в своем первичном смысле обозначает собственно <бытие>. В этом смысле оно еще употребляется тогда, когда мы говорим о сущности отдельных вещей, не давая им никакого названия.
Во-вторых, вследствие того, что в университетских научных занятиях и диспутах много толковали о родах и видах, слово <сущность> почти потеряло свое первичное значение и вместо реального строения вещей почти целиком применялось к искусственному строению рода и вида. Правда, обычно предполагают, что существует реальное строение разрядов вещей, и нет сомнения, что должно быть некоторое реальное строение, от которого зависит всякая совокупность совместно существующих простых идей. Но так как вещи явно причисляются под определенным именем к разряду, или виду лишь постольку, поскольку они соответствуют определенной отвлеченной идее, которой мы дали это имя, сущностью каждого рода, или разряда является, оказывается, не что иное, как отвлеченная идея, которая обозначается родовым, или разрядным (если можно сказать так от слова <разряд>, как говорят <родовой>, от слова <род>) названием. И мы
==474
найдем, что в этом значении [слово] <сущность> употребляется всего чаще. Эти два разряда сущностей, на мой взгляд, можно кстати назвать: один - реальною, другой - номинальною сущностью.
16. Постоянная связь между именем и номинальною сущностью. Между номинальною сущностью и именем существует столь тесная связь, что имя какого-нибудь разряда вещей можно приписать лишь такому отдельному предмету, который обладает этой сущностью и потому соответствует отвлеченной идее, знаком которой является данное имя.
17. Предположение, что виды различаются своими реальными сущностями, бесполезно. О реальной сущности телесных субстанций (ограничимся ими), если я не ошибаюсь, существуют два мнения 8. Одни, употребляя слово <сущность> вместо неизвестно чего, предполагают, что есть некоторое число таких сущностей, по которым созданы все естественные вещи и к которым точным образом причастна каждая вещь, отчего вещи и принадлежат к тому или другому виду. Другого, и более разумного, мнения придерживаются те, кто считает, что все естественные вещи имеют реальное, но неизвестное нам строение своих незаметных частей, из которого проистекают чувственные качества, позволяющие нам отличать вещи друг от друга сообразно с имеющейся у нас возможностью причислять их к разрядам под общими наименованиями. Первое из этих мнений, согласно которому сущность есть определенное число форм, или образцов, в которых отлиты и к которым в равной мере причастны все существующие естественные вещи, на мой взгляд, очень много затрудняло познание естественных вещей. Частое появление уродов у всех видов животных, а также идиотов и других странных порождений в [роде] человеческом представляет собой трудности, не согласующиеся с этой гипотезой; ибо существование различных свойств у двух вещей, точно причастных одной и той же реальной сущности, невозможно, как невозможно существование различных свойств у двух фигур, причастных одной и той же реальной сущности окружности. Но если бы даже не было других доводов против этого мнения, предположение о непознаваемых сущностях, которые тем не менее представляют как то, что различает виды вещей, столь совершенно бесполезно и непригодно для любой части нашего познания, что этого одного достаточно, чтобы отвергнуть это предположение и довольствоваться такими
==475
сущностями разрядов или видов вещей, которые находятся в пределах нашего познания. А такими сущностями, как я говорил выше, при серьезном рассмотрении окажутся те отвлеченные сложные идеи, которым дают особые общие названия.
18. В простых идеях и модусах реальная и номинальная сущности тождественны, в субстанциях - различны. Разделив, таким образом, сущности на номинальные и реальные, мы можем далее заметить, что в простых идеях и модусах разных видов те и другие всегда тождественны, в субстанциях же всегда совершенно различны. Так, фигура, в которой пространство ограничено тремя линиями, есть и реальная и номинальная сущность треугольника; это не только отвлеченная идея, с которой связано общее имя, но также истинная essentia, или <бытие> самой вещи, основа, из которой вытекают все ее свойства и с которой все они неразрывно связаны. Совсем не то с кусочком материи, составляющим кольцо на моем пальце, у которого эти две сущности очевидно различны. От реального строения его незаметных частиц зависят все те свойства - цвет, вес, плавкость, [химическая] устойчивость,- которые мы в нем находим. Этого строения мы не знаем и, не имея отдельной идеи его, не имеем и названия, которое было бы его знаком. Но именно его цвет, вес, плавкость, [химическая] устойчивость и т. д. делают кольцо золотом или дают ему право так называться, в чем и состоит его номинальная сущность, ибо золотом может быть названо только то, что по своим качествам сообразно с отвлеченной сложной идеей, с которой связано это имя. Но это различение сущностей, относящееся специально к субстанциям, мы будем иметь случай разобрать подробнее, когда дойдем до рассмотрения имен субстанций.
19. Сущности вещей не рождаются и не разрушаются. Что такие отвлеченные идеи со своими именами, о чем была речь, представляют собой сущности, видно, далее, из того. что нам говорят о сущностях, а именно что все они не рождаются и не разрушаются. Это не может быть верно для реального строения вещей, которое возникает и гибнет вместе с ними. Все существующие вещи, кроме их творца, подвержены изменению, в особенности те вещи, которые мы знаем и распределяем на разряды под различными названиями или знаками. Так, например, то, что сегодня было травою, завтра будет мясом овцы, а еще через несколько дней частью человека. Ясно, что
==476
при всех этих и подобных переменах реальная сущность этих различных вещей, т. е. строение, от которого зависят их свойства, разрушается и гибнет вместе с вещами. Но если принимают сущности за идеи, установленные в уме вместе с относящимися к ним названиями, то считают, что они остаются неизменно теми же самыми, каким бы изменениям ни подвергались отдельные субстанции. Что бы ни случилось с Александром и Буцефалом, идеи, связанные с названиями <человек> и <лошадь>, тем не менее считаются неизменными; следовательно, сущности этих видов сохраняются целыми и неразрушенными, каким бы изменениям ни подверглись некоторые или все особи этих видов. Поэтому сущность вида остается целой и невредимой, хотя бы не существовало ни одной особи данного сорта. Если бы теперь нигде в мире не было ни одного круга (а, быть может, в точном начертании фигура эта и не существует нигде), связанная с этим названием идея все-таки не перестала бы быть тем, что она есть, и не перестала бы служить образцом для того, чтобы определить, какие встречающиеся нам отдельные фигуры имеют и какие не имеют права называться кругом, и, следовательно, чтобы показать, какие из них принадлежат к этому виду благодаря обладанию его сущностью. Пусть в природе нет и не было такого животного, как единорог, и такой рыбы, как сирена, тем не менее, если мы предположим, что эти слова обозначают сложные отвлеченные идеи, не заключающие в себе никакого противоречия, сущность сирены является столь же понятной, как и сущность человека, а идея единорога столь же определенной, постоянной и неизменной, как идея лошади. Из сказанного очевидно, что, как доказывает учение о неизменности сущностей, последние представляют собой лишь отвлеченные идеи; это учение опирается на [представление об] отношении, установленном между идеями и определенными звуками как их знаками, и будет верным все время, пока одно и то же имя может иметь одно и то же значение.
