XI МАРТИНО ОБ ЭВОЛЮЦИИ
(Напечатано в первый раз "Contemporary Review", июнь 1872 г.)
Статья Мартино в апрельском номере Contemporary Review "Положение разума в природе и интуиция человека" напомнила мне о том, что я намеревался отвечать на возражения, выставлявшиеся время от времени против общего учения, изложенного в "Основных началах". Рассуждение Мартино хотя и не прямо направлено против положений, утверждаемый или подразумеваемых в "Основных началах", но противоположно им по выводам. Исполнение своего намерения я, однако, все еще стал бы откладывать, если бы не узнал, что доказательства г-на Мартино многими считаются последним словом науки и что отсутствие возражений на них может быть сочтено за невозможность этих возражений. Поэтому на доводы г-на Мартино желательно обратить внимание, особенно ввиду того, что, как мне кажется, сущность их можно с пользой рассмотреть в сравнительно небольшом очерке.
Первое определенное возражение, которое выставляет Мартино, это то, что гипотеза общей эволюции бессильна дать отчет в фактах простейшего порядка, не признавая существования многочисленных различных элементов. Он рассуждает, что будь вся материя однородна, то явления, подобные химическим превращениям, были бы невозможны. - "Для того чтобы направить мир по его химическому пути, необходимо прежде всего развитие его наличных средств, необходимо представлять мир во всеоружии его разнородного состава. Проследите следствие, вытекающее из этого тезиса, свалите в одно весь список известных элементов и представьте работу их свойствам." - Очевидно, отсюда следует вывод, что для начала эволюции необходимо нужно признать существование отдельно созданных элементов.
Мы видим, что Мартино поддерживает такой тезис, какой мало кто из химиков, быть может даже ни один, решается поддерживать и многие отрицают совершенно. Нет таких веществ, которые считаются элементами, если подразумевать под этим названием такие вещества, про которые известно, что они простые тела. То, что химики, ради удобства, называют элементами, не что иное, как вещества, которые им до сих пор не удалось еще разложить, но, помня прошлый опыт, химики не осмеливаются сказать, что элементы абсолютно неразложимы. Вода считалась элементом в продолжение более двух тысяч лет, потом же было доказано, что вода - сложное тело, пока Дэви не разложил солей щелочных и щелочноземельных металлов гальваническим током, эти соли также считались элементами. Насколько далеко от истины то предположение, что эти "известные элементы" абсолютно простые тела, - это доказывается и той массой споров химиков относительно процессов соединений и замещений, посредством которых тела эти образовались из первоначального вещества Некоторые химики считали такой составляющей единицей атом водорода, но другие возражали, что при этом положении атомные веса так называемых элементов не могут быть объяснены. Если я не ошибаюсь, сэр Джон Гершель, один из многих, лет 25 назад высказал предположение относительно системы соединений, могущей объяснить эти отношения между атомными весами.
Что было в то время предположением, теперь стало фактически доказанным. Заключения, вытекающие из спектрального анализа, также вполне не мирятся с предположением, что так называемые простые вещества - просты в действительности. Каждое из них дает спектр, число линий в котором варьирует от 2 до 80 и даже более. Каждая линия предполагает пересечение эфирных волн известного порядка с чем-то колеблющимся в унисон или гармонично с ними. Если бы железо было абсолютно элементарно, то было бы непонятно, как от его атомов исходят эфирные колебания восьмью различными способами, отсюда вовсе не следует, чтобы молекула железа заключала столько отдельных атомов, сколько линий в его спектре; следует лишь то, что она должна представлять сложную молекулу. Очевидно, что так называемые элементы образуются из первоначальных единиц, подобно тому как из этих элементов путем соединений и замещений получаются окиси, кислоты и соли.
Гипотеза о сложности элементов вполне согласуется и с явлениями аллотропии Различные вещества, условно рассматриваемые как простые, могут являться в нескольких видах, обладающих совершенно различными свойствами. Полупрозрачное, бесцветное, чрезвычайно активное вещество, называемое фосфором, может быть изменено до такой степени, что сделается и непрозрачным, темно-красным и инертным. Известны подобные же явления и с газообразными металлоидами, как, например, с кислородом, а также и с элементами металлическими, как, например, сурьмой. Такое полное изменение свойств, происходящее без всякого превращения, которое можно было бы назвать химическим, может быть объяснено только новым перемещением атомов внутри частицы. Если перемены в свойствах вещества могут быть произведены интрамолекулярными перемещениями, это еще раз доказывает, что свойства различных элементов зависят от различного строения вследствие повторного перемещения однородных первоначальных единиц.
Итак, возражение Мартино превращает наше незнание природы элементов в положительное утверждение того, что элементы - простые вещества, это самое меньшее В действительности его возражение побивается двумя рядами доказательств, указывающих на сложность так называемых элементов.
Затем Мартино показывает, что на пути общей доктрины эволюции стоит роковое препятствие - именно пропасть, отделяющая одушевленный мир от неодушевленного Мартино говорит: "Берите периоды времени в каком угодно большом масштабе, все же в конце всякого исследуемого перехода дверь жизни все еще остается закрытой".
Здесь наше неведение снова фигурирует в роли знания. Тот факт, что мы в точности не знаем, каким образом происходил вышеуказанный переход неодушевленного в одушевленное, преобразовался у г-на Мартино в утверждение, что перехода этого и вовсе не было. Приведем в самой общей форме аргумент, который до последнего времени считался доказательным так как генезис каждого из видов творения объяснен не был, следовательно, каждый вид был создан отдельно. Сделав такое замечание, укажу еще на то, что научные открытия день за днем суживают пропасть, о которой идет речь, или, употребляя в несколько измененном виде выражение г-на Мартино, "открывают дверь" все больше и больше. Еще недавно считалось достоверным, что так называемые органические химические соединения не могут быть получены искусственно. В настоящее время именно таким образом уже получены более тысячи органических соединений. Химики открыли искусство их синтеза, начиная с простейших до более сложных и, без сомнения, будут в состоянии получать и самые сложные.
Более того, факты, сопровождающие явления изомерии, дают ключ к пониманию тех движений вещества, в которых только и проявляется для нас жизнь в своей низшей форме. В различных коллоидальных веществах, как, например, в альбумине, изомерные изменения сопровождаются то сокращением, то расширением, т. е., следовательно, движениями вещества, и даже в таких простейших телах, как протогены Геккеля, которые, по-видимому не отличаются от малейших частиц альбумина, наблюдаемые движения становятся понятны, если принять, что они сопровождают изомерные изменения, а эти последние происходят от постоянно изменяющегося физического воздействия окружающей среды.
Вероятность такого представления очевидна, если припомнить, что многие свойства высших организмов в существенных своих чертах представляют результат многочисленных переходов белкового вещества из одного состояния в другое.
Итак, ответом г-ну Мартино может служить следующее во-первых, пропасть, считавшаяся непроходимой, суживается с обеих сторон, и, во-вторых, то, что даже если бы пропасть и не заполнялась, мы настолько же вправе были бы сделать свои предположения о сверхъестественном возникновении жизни, насколько Кеплер имел такое же право предполагать существование руководящих духов, охраняющих планеты в их орбитах, он просто лишь не мог еще объяснить, почему планеты могут оставаться в своих орбитах.
