Если же припомнить что указанные мною случаи превосходят числом все другие, т. е. что паразитов по числу видов больше, чем всех других животных, взятых вместе то станет очевидным, что выражение "переживание лучшего" в данном случае совершенно неуместно и защищать доводы, которые на нем основывает Мартино невозможно В самом деле, если бы вместо целесообразного приспособления человеческих органов чувств, которое Мартино так красноречиво описывает, он описал бы бесчисленные средства, которые выработаны паразитами и при помощи которых они причиняют настоящую пытку животным, стоящим неизмеримо выше их, и которые, с его точки зрения, не менее целесообразны, я думаю, что восклицательные знаки, которыми г-н Мартино заканчивает свое изложение, не показались бы ему столь уместными.
В рассматриваемом сочинении есть еще одно слово, из внутреннего значения которого г-н Мартино выводит нечто обладающее всесильной доказательностью, - именно само слово "эволюция". Он говорит:
"Это слово значит развивать изнутри, оно взято из истории семени или зародыша живого существа. А что такое семя? - Это сокровищница, полная грядущих фактов, заранее приведенных в связь, в которых содержится будущее заранее предопределенное и предустановленное имеющими осуществиться целями".
Эта критика имела бы гораздо больше смысла, если бы слово "эволюция" точно выражало действительно процесс, который называется этим именем.
Если бы процессу эволюции в его научном определении придавалось понятие эволюции в первоначальном значении этого слова, Мартино был бы прав в своих выводах.
К несчастью для Мартино, слово "эволюция" было в ходу уже тогда, когда процесс не был еще уяснен, и удержалось впоследствии просто потому, что замена его другим словом казалась непрактичной. Слово "эволюция" было даже и принято с предосторожностью против недоразумений, могущих возникнуть из его неприспособленности. Вот что говорилось в предупреждение этих недоразумений: "Слово эволюция имеет разные значения, из которых иные не согласны, а иные даже прямо противоположны по смыслу с тем значением, какое ему здесь дается. Противоположный термин - инволюция (завертывание) - гораздо вернее выразил бы характер процесса и гораздо лучше указал бы на те второстепенные черты его, о которых мы должны будем теперь говорить"{"Основные начала", 97 (2-е изд.).}.
Таким образом, значения, заключающиеся в слове "эволюция", которые г-н Мартино считает столь роковыми для гипотезы, уже отстранены, как не относящиеся к гипотезе.
Перейдем теперь к существенным возражениям, выставленным г-ном Мартино против гипотезы эволюции, поскольку она представлена в строго научной форме, обобщающей ход всяких явлений, во-первых - наблюденный, во-вторых выведенный из известных основных принципов. Рассмотрим видоизменение этой же гипотезы, предлагаемое г-ном Мартино, т. е. эволюцию, определенную Разумом и Волей, - эволюцию, предустановленную божественным деятелем. Г-н Мартино, по-видимому, отвергает примитивную теорию творения по решению "Всемогущей Воли", а также теорию творения, "исходящего от соображающей и приспособляющей силы", и, по-видимому, признает именно эволюцию, требуя только, чтобы "производящий Разум" был принят как нечто предшествующее ей. Спросим, во-первых, в каком отношении, по понятиям г-на Мартино, стоит "производящий Разум" к развивающейся Вселенной. Из некоторых мест его статьи выходит, что присутствие Разума необходимо всюду. Он говорит: "Теория эволюции не может вести к самому корню вещей. Если мыслить все силы как проявление единой силы, эту последнюю надо представлять себе в форме высшей, все в себе заключающей, - таков и есть Разум; и его надо представлять таким образом, что он упрощается шаг за шагом по мере приближения к низшим категориям закономерности явлений, пока в самом низу он не будет представлять собой не что иное, как простую динамику".
Утверждение, что куда бы ни направлялся ход эволюции - всюду в ней замечается разумность, кажется безошибочным. Но в конце этих доводов г-н Мартино выставляет уже совсем иное мнение. Он говорит: "Если идея о божестве не отодвигается по повелению нашей спекулятивной науки а, напротив, сохраняет свое место, то естественно спросить, в каком отношении она находится к ряду так называемых сил мироздания? Но вопрос этот слишком обширен и глубок, чтобы на него можно было здесь ответить. Достаточно будет сказать, что для этих сил не требуется никакого управления волею божества так, чтобы сверхъестественное нарушило бы естественное, ни дополнения этих сил так, чтобы он мог восполнить их недостатки. Скорее промышление божества относится к силам мира, как у человека сила ума относится к другим силам, низшим". Здесь неуместно было бы детально разбирать все вопросы, которые возникают по поводу этой выписки. Возникает вопрос и о том, откуда появились эти силы, о которых говорится отдельно от божественной воли, - существовали ли они раньше воли божества? Тогда откуда появились божественные силы? Существуют ли они по воле божества? И какова же их природа, если они действуют помимо воли божества? И еще вопрос как эти вспомогательные силы действуют в каждом отдельном случае, если руководящая воля не контролирует их? Орган, развивающий свою способность функционировать, развивается ли под действием этих сил в присутствии и под управлением Разума, или он развивается при отсутствии Разума? Сказать, что он развивается при его отсутствии, это то же, что отказаться от гипотезы, с другой стороны, если сказать, что "руководящий Разум" необходимо тут присутствует, то мы должны предположить существование отдельного провидения в каждом отдельном органе каждого отдельного творения во всей Вселенной. Еще один вопрос если "промышление божества относится к силам мира, как у человека сила ума относится к другим силам, низшим", то каким образом "промышление" может быть рассматриваемо как причины эволюции? У человека умственные силы относятся к силам низшим не как творец относится к своему творению и не как регулятор к регулируемому, если только не в самых узких пределах.
Большая часть сил, действующих в человеке, как структурных, так и функциональных, безусловно, не подчиняется его умственной силе. Более того, довольно повредить нерв, чтобы видеть, что власть умственной силы над физическими зависит тоже от условий физических, и, приняв по ошибке вместо магнезии морфий, мы откроем, что власть физических сил над духовными не обусловливается ничем духовным.
Впрочем, не останавливаясь на этих вопросах я лишь обращу внимание на совершенное несогласие этого мнения с прежним, на которое я уже указывал.
Принимая, что г-н Мартино, когда это будет нужно, выберет первое мнение, которое только и имеет кое-что в свою защиту, спросим, насколько эволюция сделается более понятной, если допустить, что внутри ее повсеместно присутствует Разум, как причина.
В полемике метафизиков многие тезисы, предложенные и принятые как вполне вероятные, безусловно непонятны. Смешение соответствующих действительности идей с какими-то псевдоидеями встречается постоянно. Предложения, выражающие действительные мысли, очень трудно отличить от идей, имеющих только форму мысли.
Мыслимое предложение есть такое, в котором оба термина могут быть соединены в сознании именно в том отношении, какое утверждается между ними. Но часто если о субъекте предложения мыслят как о чем-то известном, о предикате же предложения также, как о чем-то известном, тогда предполагается, что мыслимо и само предложение, но то, что мыслится об элементах предложения отдельно может быть и ошибочно, если мыслится о комбинации их, которую выражает собою утверждаемое предположение. Этим объясняется тот факт, почему предложения, вовсе немыслимые, считаются не только мыслимыми, но и соответствующими действительности. Одно из таких предложений есть то, в котором утверждается, что причина эволюции - Разум Тот и другой термины мыслимы в отдельности, но рассматривать отношение, в каком они находятся один к другому, как отношение действия к причине, невозможно.
