Но всякий раз мне удавалось снова усадить их за стол переговоров.

Я не прибегал к иному нажиму, кроме угрозы экзекуции. Одного этого было вполне достаточно, чтобы заставить их продолжить работу. Я заботился о том, чтобы они сытно ели, и время от времени давал им возможность немного отдохнуть. Они спали сколько хотели, хотя порой и из этого возникали крупные ссоры.

Скорписы предпочитали спать днем, а люди и тзины – ночью. Слава Богу, что арахноиды почти не спали совсем.

На пятьдесят второй день конференции текст мирного договора был согласован по всем пунктам. Пятьдесят один день назад они сели за один стол смертельными врагами; сейчас, когда они лучше узнали друг друга, ненависть сменилась терпимостью, а в некоторых случаях и уважением.

Даже необщительный по натуре арахноид принимал активное участие в составлении окончательного текста договора.

Они уже были готовы приступить к торжественной церемонии подписания документа, когда я выступил с новым предложением.

– На мой взгляд, – заявил я, – в документе отсутствует одна важная статья, имеющая особое значение для гуманоидного состава конференции.

– Какая именно?

– Определяющая судьбу ваших армий. Ваших солдат. Что вы намерены делать с ними?

Люди по обеим сторонам стола недоуменно переглянулись.

– Никаких проблем. Отправим их в криогенные камеры, и дело с концом. Что ещё делать с ними?

– Позволить им жить, – предложил я.

– Они не умеют жить. Они были созданы, чтобы стать солдатами, и война – их единственная профессия.

– Найдите незаселенные миры и поселите их там. Они заслужили хотя бы это.

– Они не сумеют там выжить. Искусство возделывать землю, строить и даже жить в мире никогда не было частью их подготовки.

– Так научите их этому, – сказал я твердо. – Научите их, прежде чем отправите осваивать новые миры.

– Они вымрут в первом же поколении, – возразил мужчина с одутловатым лицом. – У них не может быть детей. Они стерилизованы.

– Они могут заиметь детей, используя тот же процесс клонирования, но их дети уже не будут стерильными, – предложил я.

– Но если мы отправим их на другие планеты, мы сами останемся безоружными, – вступила в разговор одна из женщин. – Кто защитит нас, если в будущем возникнет такая необходимость?

– Научите ваших собственных детей владеть оружием, – посоветовал я. – Со временем они смогут защитить вас.

– Что за странная идея! Мои дети не могут быть солдатами!

Я наклонился вперед, опершись о край стола обеими руками.

– Только когда ваши собственные дети станут солдатами, вы поймете, что такое война. Эти мужчины и женщины сражались за вас и не получили ничего взамен. Ни прав, ни привилегий, ничего, кроме обязанности сражаться снова и снова.

– Но они и созданы для этого. Они – профессиональные военные.

– Как и все, они хотят жить. Их страшит перспектива страдания, боли, смерти. Они – такие же люди, как и вы, и их следует принимать такими.

– Неприемлемо, совершенно неприемлемо, – пробормотал кто-то.

– Вы отдаете себе отчет в том, во сколько обойдется освоение новых миров?

– Как можно допустить, чтобы наши собственные дети стали солдатами?

– Это мое условие заключения мирного договора, – объявил я. – Вы освобождаете своих солдат из рабства и позволяете им жить собственной жизнью.

– Но это просто невозможно. Мы не можем этого сделать.

– Или вы сделаете это, – ответил я, – или проведете остаток вашей жизни за этим столом.

– Но это уж слишком!

– Это хоть в какой-то степени научит вас тому, что чувствует человек, когда у него нет перспективы. Вы останетесь здесь до тех пор, пока не поймете, что никакая из форм рабства не имеет права на существование.

– Если вы, люди, так боитесь, что вас некому будет защищать, – вступил в разговор дракон, – почему бы вам не нанять нас, чтобы служить в вашей армии? У нас давние и славные военные традиции. Мы в любой момент готовы заключить договор о военном сотрудничестве с правительством Содружества… или Гегемонии, – добавил он, обратив взор на сидевших напротив него людей, – раз уж мы все равно договорились покончить с этой войной.

Дискуссия грозила затянуться надолго.

Некоторые из людей категорически возражали против использования в своих армиях наемников, других не устраивало вручение своей безопасности в руки представителей других рас, третьих ужасала сама идея увидеть своих детей одетыми в военную форму.

– Разрешите мне сказать пару слов, – попросила Фреда, до сих пор хранившая угрюмое молчание.

Все политики, как один, повернули головы в её сторону, удивленные и скандализированные тем обстоятельством, что армейский офицер осмелился попросить слова, находясь в их обществе.

С первых дней конференции они воспринимали часовых, стоявших за их спинами, как часть своеобразного декора, наподобие деревьев, цветов или энергетического купола, защищавшего их от плохой погоды.

– Я знаю по собственному опыту, что любой солдат будет счастлив начать новую мирную жизнь. Может быть, мы и не знаем ничего другого, кроме умения убивать, но оно включает в себя и искусство выживать в экстремальных условиях. Дайте нам шанс, и мы будем только счастливы научиться тому, что необходимо для нормальной жизни. А если мы когда-нибудь вам понадобимся, мы всегда готовы прийти на помощь.

– Вы согласитесь оставить ваши новые дома и снова сражаться за интересы Содружества, если мы призовем вас? – уточнил один из делегатов.

– Да, если это будет необходимо и вы сможете объяснить нам, почему это необходимо. Полагаю, что и солдаты армии Гегемонии согласятся с моими словами, – добавила она, немного подумав.

Тем не менее дискуссия затянулась на несколько часов.

Люди попросили разрешения предварительно обсудить этот вопрос между собой, и впервые за все время конференции мужчины и женщины враждующих сторон попытались совместно решить их общую проблему.

Впрочем, недоумевали не только они.

– А почему, в самом деле, не отправить их в холодильники, если в них отпала необходимость? – спросил у меня старый дракон.

– Потому что они человеческие существа, – попытался втолковать я ему, – и должны обладать всеми теми же правами, что и остальные люди.

Генерал скорписов потрясла своей кошачьей головой.

– У людей нет боевых традиций. Они относятся к воину как к существу второго сорта, как к рабу.

– Прискорбный факт, – глубокомысленно согласился тзин.

– Думаю, что ситуация скоро изменится, – утешил я его.

– Но пока нам приходится оставаться здесь заложниками, – недовольно напомнила женщина-скорпис.

– Прискорбно, весьма прискорбно, – вторил тзин.

Никому из представителей, равным образом и Гегемонии и Содружества, не понравились выставленные мною требования, но в конце концов мы пришли к соглашению и по этому пункту.

До установления мира оставалось рукой подать. Но для этого мне надо было преодолеть ещё одно, самое сложное препятствие – противодействие Творцов.

Я вернул политиков в их дома, в точности в то же время, когда я похитил их.

Фреда и её товарищи только охнули, когда вся группа исчезла вместе со столом и всеми другими аксессуарами конференции.

– Обычная волновая транспортация материи, – объяснил я.

Но вряд ли мои объяснения убедили их.

– Я отошлю вас обратно на Лорис, – продолжал я, – но, разумеется, не в тюремную камеру. Вы поживете некоторое время на бывшей военной базе в прекрасных условиях. Если политики сдержат свое слово, процесс освоения новых планет начнется совсем скоро.

– А если нет? – спросила Фреда, не скрывая своего скептицизма.

– Тогда я вернусь и заберу вас. Она заглянула мне прямо в глаза.

– Так кто же ты на самом деле, Орион? Черт тебя возьми.

– Солдат, как и все вы.

– Надо же придумать такое! Солдат! Я подмигнул ей.

– Просто я пожил подольше тебя и научился кой-каким трюкам.

– Ты не вернешься на Лорис вместе с нами?