Лия с удивлением заглянула в пакет и вытащила оттуда двумя пальцами за бретельку нечто, в перспективе вполне способное стать платьем… если прибавить ткани. В таком наряде можно разве что в стриптиз-баре появиться.

— Лек, если это шутка…

— Я абсолютно серьезен. Да брось, там все так одеваются. Привлечем внимание, если начнешь стесняться и прикрываться. И потом: я тебя еще ни разу не видел в открытом купальнике. Любопытно, знаешь ли…

— Лек!

— …А если боишься, что брат не поймет, так мы сделаем несколько голографий на фоне местных… ахаха, ну, Лия, ну, не убивай меня! Сама говорила, я ценен для сопротивления!

— Надеюсь, мужики там ходят в стрингах? — мстительно буркнула Лия.

— Без понятия, — отозвался Лек. — Но если хочешь, отловим парочку и заставим раздеться. Мало ли…

— Ну ты гад!

— Еще какой! Спроси у Нейры, она тебе такого про меня порасскажет!

На Темайне располагалось всего несколько поселений, и городом среди них являлся только один. Он напоминал причудливую муравьиную ферму. Атмосфера планеты плохо подходила для дыхания, поэтому без респираторов можно было перемещаться только внутри зданий, а также по крытым стеклянным галереям, соединяющим большинство построек между собой.

Респираторы на Темайне стали одним из элементов моды: их покрывали жидкой кожей, кольчужной сетью, пластиком и металлом, украшали стразами, цветным стеклом, шнурками и тканью; они напоминали морды самых разных зверей, в том числе — фантастических, соединялись с щитками, защищающими глаза от пыли, а к некоторым даже крепились накладные ушки или рога.

Лек выдал Лие изящный «намордничек», украшенный разномастными цепочками и бусинами и соединенный с горжеткой, напоминающей кружевной ошейник. Платье-корсаж с лифом из переплетенных шнурков и цепочек прикрывало грудь куда меньше, чем силиконовые подкладки. Спину и ноги оно оголяло: декольте упиралось прямиком в копчик, а по низу корсаж был соединен с коротюсенькой юбочкой из шнурков и цепочек, которые открывали при ходьбе все, что казалось хотя бы чуть-чуть прикрытым. Кроме того, в запасах Лека обнаружились туфли на высоком каблуке, а также ножной браслет. Лия предпочла не спрашивать о происхождении «униформы». Она чувствовала себя танцовщицей стриптиза, только повязки с пером на голову не хватало!

Сам Лек облачился в клетчатые зауженные штаны с подтяжками и облегающую рубашку с короткими рукавами.

Ко всему этому безобразию прилагались лаковые ботинки, галстук-бабочка винного цвета, а также дорогущие часы-коммуникатор, стилизованные под деревянную панельку с шестеренками. Вся эта нелепость совершенно неожиданно Леку шла, глава сопротивления неуловимо изменился, будто вместе с одеждой поменял личность. Движения его стали ленивыми, развязными, с губ не сходила кривая ухмылка. Лек как будто даже помолодел на несколько лет, а под глазами сошли привычные темные тени. Лек передал Лии упаковку «Маски моментальной, тонизирующей «Жемчужные грезы», известнейшей в Империи фирмы и пояснил:

— Спер у Ней. Только молчи. Я обещал: никто не узнает, что она ими все еще пользуется!

Лия вздохнула. Вот и проявились замашки детей из богатой семьи. Маска, нанесенная на лицо, моментально впиталась и Лия сама себя не узнала, заглянув в зеркало. Кожа словно засветилась изнутри.

Лек по-свойски положил Лии руку на поясницу.

— Ну, что, кошечка моя, идем?

— Только посмей еще раз назвать меня кошечкой!

Бар, в который они явились в таком виде, напоминал театр с круглой сценой, закрытой красным занавесом. Лек уверенно направился вглубь зала, к закрытым кабинкам и вошел в одну из них. Там обнаружился круглый стол, по бокам от которого стояли диванчики, загруженные подушками. На столе стоял кальян, а на одном из диванчиков сидел человек, такой же щеголеватый, как и сам Лек. На нем была белоснежная рубаха, синий жилет, зауженные брюки и остроносые ботинки…

— Неплохо отдыхаешь! — хмыкнул Лек. — Знакомься: это крошка Лу!

— Пользуюсь моментом, — ответил человек очень знакомым голосом, совершенно не вязавшимся с обстановкой. — Здравствуй, крошка Лу.

Лия вытаращилась на собеседника. Наконец, она его узнала. Это был Хэрри, тот самый человек, что вел допрос на перевалочной станции! От разрыва шаблона она даже забыла возмутиться «Крошкой Лу», а Лек воспользовался этим, чтобы обнаглеть больше:

— Лу, крысюкатик мой, сгоняй за винцом, а я погляжу, не отклеились ли брюлики с твоей прекрасной попки!

Лия уставилась на Лека, а он лишь выгнул брови, словно хотел сказать: «Что?! Я же не назвал тебя кошечкой!»

К счастью, никуда идти не пришлось, на пороге кабинки появился официант в бриджах и обтягивающей футболке, поверх которой красовался нелепый донельзя галстук. Приняв заказ, он ушел, а Лек и Лия расположились напротив Хэрри.

— Рад вас видеть, — сказал Хэрри.

— Да и мы тебя тоже, — ответил ему Лек и вдруг с убийственной серьезностью спросил: — Хэрри, ты надел стринги?

Хэрри и бровью не повел.

— С какой целью интересуешься? — поинтересовался он тем же тоном.

— Да вот, Лу капризничала, отказывалась лететь, если ей не покажут парня в стрингах…

— Извини, Лу, не сегодня, — покаялся Хэрри. — Но если хочешь, мы…

Лек расхохотался.

— Просто заткнитесь, — простонала Лия, закрыв лицо руками, чтобы скрыть глупый румянец. Как раз в этот момент вернулся официант, застав картину веселья в разгаре.

Так, за якобы ничего не значащим разговором Лек и Хэрри неплохо провели время, а Лия в основном мысленно обещала открутить обоим головы и тянула вино. Судя по тому, что общались они так же, как Лек в свое время со связным на Ровелле — боялись прослушки. Иногда скрытые сообщения, которыми обменивались глава сопротивления и командир перевалочной станции были настолько завуалированны, что Лие начинало казаться, что это не сообщения вовсе, а Лек и Хэрри просто дурачатся под предлогом конспирации. А так как ей ничего говорить было не надо, то из-за выпитого вина (темно-фиолетового, тягучего, вяжущего рот) к концу встречи она слегка захмелела.

Наконец, мужчины пожали друг другу руки. Лек оставил Хэрри свой коммуникатор.

— И что? — спросила Лия, когда они покинули бар.

— И ничего, — ответил Лек. — Теперь мы отоспимся, а Хэрри для нас поработает. Завтра улетим. Ну, видишь: ничего страшного.

— Я чувствую себя воспитательницей в детском саду, — вздохнула Лия и Лек весело рассмеялся.

Во избежание проверок личностей ночевали они на «Птицелове». На следующее утро Лек разбудил ее ни свет ни заря, заставил одеться и потащил в ближайшую забегаловку.

— Я хочу оценить, как это смотрится, — когда они зашли в маленькое кафе, он стащил респиратор и плюхнулся за столик, от которого открывался замечательный обзор на информационный экран. В его глазах светилось предвкушение. — Ты ведь тоже хочешь, правда?

На экране шел новостной репортаж о новой разработке ученых в сфере экологии. Якобы нашелся способ очистки атмосфер на тех планетах, где людям приходилось носить защиту. Таких, как Темайн, например. Посетителей в забегаловке было не так много, но тема была жителям интересна, и Лия заметила, что глаза большинства из них прикованы к экрану.

— Не сомневаюсь, этот репортаж, они надолго запомнят, — пробормотал Лек.

Принесли две чашки с какой-то мутной жидкостью, которую здесь выдавали за кофе, но Лия не успела насладиться сомнительными прелестями ее вкуса.

Потому что на экране пошли помехи, затем загорелась надпись «Сигнал потерян», а затем… появилась она.

Лия завороженно смотрела на саму себя, и та Лия, что не походила на стриптизершу, сидя на неудобном диванчике, приосанилась и сказала:

— Жители Империи! На связи сопротивление! Последний Предел…

Тейла Алер оказалась упрямой. Протрезвев, Вилт попытался поговорить с ней начистоту, рассказал свою историю и попросил ему помочь. Наемница (а то, что эта женщина — наемница, ограбившая Империю на кругленькую сумму, у него сомнений не было) тогда одарила его долгим взглядом, в котором он смог прочитать сочувствие, участие и даже неуместное в данной ситуации страдание, и ничего не сказала. Она определенно не хотела связываться с сопротивлением, а если хорошенько подумать — Вилт для нее был никем, и она была совершенно не обязана ему помогать.