Кроме специфики инстинктивных программ поведения мужчин и женщин оба пола отличаются статистически по хронологической ориентации своего поведения.

Обратимся к рис. 10.3-1 (ниже по тексту). На нём показано распределение мужчин и женщин по привязке мотивов их поведения к хронологической оси; ориентируясь на свойственную каждому из них хронологическую привязку этих мотивов, муж­­чи­ны и женщины стро­ят своё поведение вне зависимости от того, осознают они хронологическую обусловленность их деятельности или нет. Ри­сунок — схематичный, а не масштабный: то есть на нём показаны только характерные от­личия статистик, описывающих ти­пыпсихики мужской и женской составляющихчеловечес­ко­го общества, но не численные значения каждой из групп мужчин и женщин, ориентирующих своё поведение на тот или иной интервал, расположенный на оси времени. На оси времени от глубокого прошлого до весьма отдалённого будущего также нет единиц измерения.

Тем не менее, на рисунке можно видеть три интервала на оси времени, весьма отличных один от другого по численному пре­обладанию в них муж­чин и женщин. Назовём их усло­в­­но «Прошлое», «Насто­ящее», «Будущее».

«Настоящее» — это та область, в которой сосредоточились те, кто, метафорически говоря, «живёт сей­час»: сегодня доде­лы­вает то, что следовало за­вер­шить ещё вчера; что-то делает сегодня насегодня и «ищет зонтик назавтра потому, что пообещали дождь».

Среди этой категории довольно много людей, ко­торые в «Настоящем» не ду­мают о том, что ныне они пожинают плоды своих про­ш­­лых поступков и без­дей­ствия; а также не ду­ма­ют о том, что совер­шаемое ими ныненеизбежнопринесёт свои плоды в будущем. Это бес­смыс­лен­ное от­но­шение к прошлому и к будущему приводит к тому, что многие из нихпо своему дурному нравув прошлом посеяли то, что неприемлемо для них сейчас, а сейчас сеют и взращивают то, что будет неприемлемо для них в будущем.

При этом — в силуобщности и целостности мира для всех людей— с дурны­ми последствиями их безоглядности и непредус­мотрительности так или иначе приходится сталкиваться не только им самим, но и многим другим.

В общественной жизни эта полоса «Настоящее» на оси времени занимает интервал примерно от «две недели тому назад» до «спус­тя две недели» и включает в себя разного рода оперативную реакцию на поступающую житейскую информацию, которая утрачивает значимость примерно в течение двух — трёх недель для подавляющего большинства людей.

Интервалы «Прошлое» и «Будущее» математически иден­тич­ны в том смысле, что это — «хвосты» статистических распределений. В правом и левом «хвостах» в совокупности сосредоточена весьма малая доля статистики: в общей сложности в пределах 3 — 5 % от обще­го количества наблюдаемых единичных явлений. Но, как заметил К. Прутков, от малых причин бывают большие последствия.

В «Прошлое» попали те, кого А.С. Грибоедов в «Горе от ума» охарактеризовал словами:«Сужденья черпают из забытых газет времён очаковских и покоренья Крыма»[126]. Это те люди, которые пытаются втащить в настоящее не то, что нормы вчерашнего дня, а нормы прошлого века или даже позапрошлых тысячелетий. В политике они являются действительными реакционерами и ретроградами.

В «Будущее» попали те, в чьём поведении преобладает индивидуальная и коллективная деятельность, плоды которой возможны в весьмаотдалённом — по меркам бытовой повседневности— будущем: спустя годы, десятилетия, столетия, тысячелетия.

Следует сделать особую оговорку: распределения пред­ста­в­ле­ны в привязке мотивов поведения ко временны́м интервалам, а не по критериям Добра и Зла, Хорошо либо Плохо. Опыт истории показывает, что в прошлом не всё было плохо, в сопоставлении с настоящим, и в будущем не всё будет столь хорошо, как это представляется ныне, опять же с точки зрения осуществления сегодняшних идеалов. И хотя, известно утверждение: «Что ни делается — всё к лучшему», — тем не менее в обществе есть и дальновидные злодеи[127], которые по характеру их деятельности попадают в группу «Будущее». То есть от бессознательного и во многих смыслах правильного автоматизма восприятия «Будущее» = «хорошо», «Прошлое» = «плохо» по отношению к рассматриваемому рисунку следует отстроиться. Есть и те, кто помнит благие достижения прошлого и против того, чтобы они были утрачены или искоренены в настоящем и будущем.

Рис. 10.3-1 интересен тем, что показывает качественные различия в мотивации поведения, обусловленные свойствами психики мужской и женской составляющих общества: то есть в мотивации поведения множества мужчин и множества женщин, а не в мотивации поведения конкретного отдельно рассматриваемого человека, который вне зависимости от его пола может реально принадлежать всякому интервалу на оси времени разные периоды своей жизни может смещаться вдоль хронологической оси в ту либо в иную сторону. В полосе «Настоящее» женщины численно преобладают над мужчинами, а в «хвостах» распределений наоборот: мужчины численно преобладают над женщинами. Но эти особенности распределений полов по хронологической мотивации поведения их представителей выражаются во множественных явлениях жизни общества.

Те, кто ориентируется в своём поведении на полосу «Настоящее», не воспринимают течения продолжительных процессов или не осознают их значимости и потому не способны управлять ими, хотя в ряде случаев способны интуитивно бессознательно найти в них своё место, в котором им комфортно.

Эти особенности психологии полов проявляются как в общественной жизни в целом, так и в политике. Политика, если это политика устойчивого при смене поколений общества, предполагает памятливость о далёком прошлом и дальновидность в отношении будущего. Если этого нет, то общество сталкивается с непредвиденными ситуациями или повторением уже забытых прежних, к которым оно оказывается не готово, вследствие чего терпит ущерб вплоть до исчезновения его из последующей истории.

Если эту необходимость памятливости и дальновидности в политике рассматривать, соотнося с рис. 10.3-1, то понятно и численное преобладание мужчин среди политиков исторически устойчивых культур, и исчезновение локальной цивилизации амазонок, о которых сообщают мифы древних греков. Тем не менее, если традиции и законодательство общества налагают запрет на публичную политическую деятельность женщин, то женщины, численно уступающие мужчинам в «хвостах» распределений («Прошлое» и «Будущее» на рис. 10.3-1), порождают исключительно женские субкультуры: гетеры древней Греции, хозяйки великосветских салонов феодальной и ранне-капиталистической Европы и Америки, гейши Японии и т.п. Во всех этих специфически женских субкультурах секс вне супружества, если и имел место, то не был целью их существования: главным было поговорить о серьёзных вещах в жизни общества, в том числе — и вне официального протокола государственной деятельности. И такого рода исключительно женская субкультура в полноте культуры породившего её общества дополняетбезымянную субкультуру мужчин, принадлежащих тем же самым «хвостам» распределений.

Круг интересов и деятельность малочисленной группы мужчин и женщин, по своей хронологической мотивации поведения оказавшихся в «хвостах» распределений, чужд подавляющему большинству общества, сконцентрировавшемуся в полосе «Настоящее» и вокруг неё, поскольку с их точки зрения вся деятельность тех, кто сосредоточился в «хвостах» рас­пре­деле­ний, весьма далека от реальных жизненных проблем, т.е. от «прямо сейчас ± две недели». Поэтому не каждая женщина и не каждый мужчина из полосы «Настоящее» способны преодолеть мировоззренческую пропасть и войти в субкультуру, свой­ст­венную крайностям распределений, что и объясняет своеобразие инеподражаемостьженских субкультур гетер, хозяек салонов, гейш, дополняющих безымянные мужские субкультуры того же хронологического диапазона мотивации поведения, сущест­ву­ющие казалось бы в явном «патриархате».