В этом символическом изображении «Бога-Троицы» круги «Отец», «Сын», «Св. Дух» — вне треугольника «Бог», хотя и соединены как с ним, так и друг с другом. Но более того:рисунок может быть интерпретирован как план трёхгранной пирамиды, основание которой — треугольник «Отец — Сын — Св. Дух», а «Бог» — вершина пирамиды — находится вне плоскости бытия «Отец — Сын — Св. Дух» (триединства меры-материи-инфор­ма­ции), которой принадлежит всё тварное.

Подобного назначения символы оттачивались веками, и если уж «Троица»: «Отец — Св. Дух — Сын» (мера-информация-материя) — оказалась вне Бога, к тому же в ниже лежащей плоскости (при интерпретации рисунка как плана трёхгранной пирамиды), то это потому, что авторы символа хотели в изо­бражении разделить Бога и Троицу; либо же Свыше им не было позволено изобразить иначе, чтобы Бог действительно отождествился с «Троицей» в изображении. В противном случае дóлжно признать, что декор трапезной в главной лавре России был выполнен профессиональными богомольцами и под контролем профессиональных богомольцев по наущению духа нечистого.

Так же и православный писатель Борис Зайцев — автор многих произведений, в которых выражены жизненные идеалы православных, — в повести «Преподобный Сергий Радонежский», основанной на исторических документах, приводит в качестве цитаты из письма преподобного Сергия князю Московскому Дмитрию Ивановичу, ещё только ведущему полки на Куликово поле:«Иди, господин, иди вперёд, Бог и святая Троица помогут»(«Люди Божии», Москва, «Советская Россия»,1991 г., с. 393).

Если Борис Зайцев не ошибся в цитировании старинного документа, то преподобный СергийВсевышнего Бога осознанно отделяет от Троицы (о сути которой в этом письме он однако не говорит)вопреки тому, что Троица по официальной догматике открытого всем экзотерического учения Православной Церкви и есть «Сам Всевышний триединый = единотроичный Бог».

То, что оборот речи «Бог и святая Троица» появился и сохранился в языке и дошёл до Б. Зайцева, когда он писал повесть о Сергии; то, что православные души писателя и многих читателей не отвергли его, как догматически чуждый, еретичный, — также знаменательно.

Догмат о «Троице», положенный иерархами в основу церковной догматики, влечёт за собой многое. Но наиболее знаменательно и жизненно важно то, что во времена апостолов его не было, а Дух Святый нисходил на уверовавших в апостольское учение — это было повсеместное и массовое явление среди христиан (см. Деяния апостолов). В после-Никейские времена, в эпоху, когда догматика церквей и их вероучения стали неоспоримо традиционными для паствы, христианин, приемлющий Духа Святого, стал чем-то исключительным.

То есть исторически реально в массовой статистике в душу человека входит:

· либо учениецеркви, в любой момент готовой породить «святую инквизицию»,и вместе с ним — «любовь» к никейской догматике, после чего Бог не может достучаться до души индивида, отгородившегося от Него свою верой;

· либо любовь к Богу и людям и в ответ Дух Святый нисходит от Бога на верующего Богу.

И нет в этом разницы между католицизмом, православными и прочими церквями имени Христа.

В связи с этим обратимся к книге священника Родиона «Люди и демоны» («Православная община», Калуга,1992 г.). В ней он приводит одно предостережение Григория Синаита, весьма значимое в контексте рассматриваемой нами проблематики соотношения церковного вероучения и истинной религии:

«Когда, делая своё дело (то есть во время молитвы)[456], увидишь свет или огонь вне или внутри, или лик какой, не принимай того, чтобы не претерпеть вреда».

В нашем же понимании веры как религии ответом Григорию Синаиту и Церкви, издавшей книгу «Люди и демоны», могут быть слова В.О. Ключевского:

«Высшая иерархия из Византии, монашеская, насела как чёрная беда на русскую верующую совесть и доселе пугает её своей чернотой» (с. 437). «Русское духовенство всегда учило паству свою не познавать и любить Бога, а только бояться чертей, которых оно же и расплодило со своими попадьями» (с. 434). «Богословие на научных основаниях — это кукла бога, одетая по текущей моде» (с. 424)[457].

Но и само по себе высказывание Григория Синаита знаменательно: Для верующего Богу и не сомневающегося в Его Вседержительности и Милосердной Отзывчивости естественно искать у Бога защиты от разного рода наваждений и устремлений бесовщины к властвованию над человеком, как то и делал Мухаммад ещёдо ниспослания ему Корана.

Соответственно такого рода вере Богу и надежде на Него, в Коране рекомендуется:«А если нисходит на тебя какое-нибудь наваждение от сатаны, то проси защиты у Бога, — ведь Он — слышащий, мудрый»(сура 41:36; аналогично 7:199 (200));«И скажи: “Господи я прибегаю к Тебе от искушений диаволов, и я прибегаю к Тебе, Господи, чтобы они не явились ко мне!”»(сура 23:99, 100).

И в Коране многократно сообщается, что Бог отвечает молитвам верующих; в частности:«Он отвечает тем, которые уверовали и творили благое и умножает им Свою милость. А неверные — для них жестокое наказание»(сура 42:25 (26)).

Но в отличии от поучений Григория Синаита, который учит отвергать сопутствующие молитве явления, Коран содержит учение об обоюдосторонней направленности религии: от человека к Богу и от Бога к человеку:«А когда спрашивают тебя рабы Мои обо Мне, то ведь Я — близок, отвечаю призыву зовущего, когда он позовёт Меня. Пусть же они отвечают Мне и пусть уверуют в Меня, — может быть, они пойдут прямо!»(сура 2:182);«Отвечайте вашему Господу, прежде чем наступит день, которому нет возврата от Бога(Г.С. Саблуков: отсрочки у Бога). Нет вам убежища в тот день и нет у вас отречения!(от совершенного в жизни; от того, что стало достоянием души: — наше пояснение при цитировании)» (сура 42:46 (47)).

Если же молящийся, исполняя рекомендации Григория Синаита и аналогичные им, отвергает сопутствующие его молитве явления, когда воистину они — знак от Бога, отвечающего молитве, то такой молящийся сам, по своему произволу, рвёт свою личностную религию в клочья. Это — одна из разновидностей отступничества от Бога (хотя, казалось бы, человек истово верует), со всеми вытекающими из неприятия Бога последствиями:«Плох пример тех людей, которые считали ложью Наши знамения: самих себя они обидели» (Коран, 7:176 (177)).

Если же молитве сопутствуют воистину наваждения от сатаны, то:

· либо молитва выражает некоторым образом смысл ложно измышленного вероучения, вследствие чего она обращена не к Богу Истинному;

· либо же человек в прошлом и настоящем позволяет себе лицемерие, строптивость и уклончивость по отношению к исполнению по совести известнойему воли Божией; не отзывчив сам к зову Божьему и упорствует в насиловании Мироздания своей отсебятиной, не внемля ничему, даже Божьему попущению прямого явления ему бесовщины по его молитве.

О властных же притязаниях сатаны в Коране сообщается:«101 (99). Поистине, нет у него власти над теми, которые уверовали и полагаются на своего Господа. 102 (100). Власть его только над теми, которые избирают его покровителем и которые придают Ему(Богу: по контексту Корана)сотоварищей»(сура 16).«35 (36). А кто уклоняется от поминания Милосердного, к тому мы приставили сатану, и он для него — спутник. 36 (37). И они(шайтаны: по контексту),конечно, отвратят их от пути(истинно Божиего — по контексту), и будут те думать, что идут по прямой дороге»(сура 43).«37 (36). Разве же Бог не достаточен для Своего раба, а они пугают тебя теми, кто ниже Его. Кого сбивает с пути Бог[458],нет тому водительствующего! 38 (37). А кого ведёт Бог, тому не будет сбивающего. Разве ж Бог не велик, обладатель воздаяния?»(сура 39).«5. Поистине, Бог не ведёт прямым путём того, кто лжив, неверен!»(сура 39).«23 (22). Не делай с Богом другого божества(иными словами: Не боготвори, не обожествляй никого и ничего, ибо Бог — единственный Бог), чтобы не оказаться тебе порицаемым»(сура 17).