Государственному адвокату не рассказывайте ничего! Он должен знать только то, что следователь заносит в протокол.

2. Между Вашим задержанием и допросом в присутствии адвоката (которого еще надо найти — если есть свой, то пусть он, мотивируя чем угодно, потянет время в районе суток, чтобы допрос стал возможен не ранее чем к вечеру следующего (!) дня после Вашего задержания) существует некий временной зазор, который надо использовать с максимальной выгодой.

Время между задержанием и допросом (если оно более 3-х часов) Вы проведете в СИЗО, куда Вас доставят по постановлению следователя. Вот и отлично — как только Вас туда привезли, начинайте действовать.

Ваш предварительный устный (!) разговор со следователем (Вы отказывались допрашиваться без адвоката) к делу не подошьешь — разговор и есть разговор. Соответственно Вы можете «не знать» и «ничего Вам в голову не приходит», за что и почему Вас задержали. Следователь Вам «объяснил», что «по Закону» подозреваемым сообщают, в чем их подозревают, «в течение 10 суток»! Получается, что «бравые» сотрудники Органов без объяснений (!) схватили человека и запихнули в камеру (кстати, это не фантастика — так бывает). Ваша подпись о том, что Вы ознакомились с постановлением о задержании, отнюдь не означает того, что Вы знаете (!) причину задержания. Вот на этом и надо строить свое первое заявление.

В СИЗО при оформлении Вас в камеру обязательно поинтересуются, есть ли какие жалобы, вопросы и т. д. Их надо высказывать после того, как следователь или оперативники, которые Вас привели, уйдут. Обычно они сдают задержанного дежурному офицеру, подписывают бумагу о передаче и убывают. Ждать, пока будут оформлены внутрен-ние документы (отпечатки пальцев, фотографирование) никто не хочет. Вот и славненько!

Подождав, когда привезшие Вас милиционеры уйдут (в большинстве случаев в СИЗО отвозят обычные патрульные, которые и сами не знают, в чем дело). Вам надо сделать круглые глаза и поин-тересоваться, за что Вас сюда привезли. Дежурный сначала на поймет, о чем речь, поэтому Вам надо коротко, несколькими фразами, объяснить ему, что следователь Вам сказал (!), что «по Закону» права подозреваемого объясняют сотрудники СИЗО, они же разъясняют суть дела. Такое свинство вызовет у дежурного некоторое раздражение, причем не в Ваш адрес. Надо учесть, что сотрудники СИЗО и ИВС, равно как и оперсостав, следователей ни в грош не ставят, считая их довольно никчемными людишками и «бумажными душонками». Вот на этом антагонизме можно попробовать осторожно сыграть.

Увидев, что «клиент дозревает» (морщит лоб, хлопает глазами, мычит что-то нечленораздельное, вроде: «Ну и бардак!»), попросите у него лист бумаги и ручку — в этом отказать Вам не могут. Кстати, из СИЗО Ваше заявление доберется до прокуратуры быстрее, чем если Вы передадите его через следователя, который его еще и «замылить» может. Итак, пишем!

ОБРАЗЕЦ:

Прокурору Х-ского р-на г. Свято — Петрухска г. Сидоркину У.У. от гр. Израителя Сергея Марксовича, прож.: СПх., пр. Кириенко, дом 1, кв. 100

(адрес СИЗО указывать не нужно — Вы там не живете! — Прим. Автора)

В 19.00 01.01.1999 года я, Израитель С. М., был задержан в своей квартире сотрудниками 20-го отделения милиции СПх. Кривоткаченко и Глухо-Скрипарем на осно-вании санкции следователя 20-го отделения милиции Николашки-ЮнгеА. А. В 20-м отделении милиции следователь Николашка-Юнге А. А. с 19.30 до 21.00, не объясняя мне причин моего задержания, угрожал мне «сроком в тюрьме», если я не подпишу какие-то «показания» и не напишу под его диктовку «явку с повинной».

На все мои вопросы, в чем меня обвиняют (именно «обвиняют» — получается, следователь даже не объяснил человеку его права и статус. — Прим. Автора), я не получил никакого ответа. Единственно, что постоянно говорил следователь Николашка-Юнге А. А., это то, что «потом» я «все узнаю, но будет поздно».

В 21.45 я был доставлен в ИВС Х-ского р-на по распоряжению следователя, и до сих пор мне никто не может объяснить, что же я якобы совершил.

Исходя из вышеизложенного, прошу Вас принять меры прокурорского реагирования и назначить проверку обоснованности моего задержания (а без снятия с Вас объяснений положение у следователя довольно шаткое, он же не знает Вашей версии. Поэтому проверку желательно возбудить до своего допроса. — Прим. Автора).

Считаю действия следователя Николашки-Юнге А. А. грубейшим нарушением Конституции и прошу Вас при-влечь его в ответственности.

(ВРЕМЯ (!), число, подпись.)

При поступлении такого послания в прокуратуру там может сложиться мнение, что «наш клоун (следователь) опять наколбасил!» Провести проверку прокуратура обязана, особенно если Вы убедите сотрудников СИЗО в «дебилизме» следователя и они со своей стороны это прокомментируют. Такое заявление будет дополнительной гарантией, что хорошенько вздрюченный «Мегрэ» не начнет «вышибать из Вас признанку».

3. Существует также так называемый «сильный способ» осложнения жизни своему оппоненту. Он заключается с том, чтобы «нагрузить» на следователя физическое насилие в отношении Вас, если на Вашем теле нет (или не осталось в случае реального применения) следов.

Способ этот применяется отнюдь не для того, чтобы «подвести под монастырь» честного работника милиции, — нормальный следователь как раз и не посадит подозреваемого в камеру, а сначала снимет с него объяснения, в крайнем случае, отберет подписку о невыезде и станет собирать, а не «выдавливать» доказательства. Страховочные меры применяются при угрозе здоровью на допросах, неправомерных способах ведения следствия и Ваших обоснованных предположениях о предвзятости или нечистоплотности оппонента в форме.

Шаги в этом направлении необходимо хорошо рассчитать. Даже если Вы уже поимели «по черепу» в отделении милиции или в кабинете у следователя, то не спешите об этом рассказывать всем и каждому. Все зависит от предполагаемой Вами перспективы. Их только две — либо Вас арестовывают, либо отпускают под подписку о невыезде (существуют еще сказочные варианты: следователь находит доказательства Вашей невиновности и извиняется (!); Вас признают невменяемым и пр.).

Учитывая, что Вы собираетесь бороться дальше, Вам необходимы следы физического воздействия. Не забывайте, что Ваши родственники должны подтвердить, что Вы были задержаны «неповрежденным» и могли утратить «товарный вид» только (!) от рук сотрудников Органов, а не упали с лестницы на вчерашней пьянке! Стандартная милицейская «отмазка» — мол, «подрался с сокамерниками» — не проходит: во-первых, люди, сидящие с Вами в камере, при разбирательстве эту версию следствия не поддержат (что и Вы должны четко запомнить — сдавать и подставлять сокамерников нельзя никогда!), во-вторых, никто из Ваших товарищей по несчастью не будет брать на себя лишнюю статью, идиотов нет. А вот в смысле «барбосику» («Барбосик» — следователь (жаргон) прим. Автора) хвоста накрутить» — тут Вы можете рассчитывать на полное понимание и поддержку.

Нет никакой необходимости наносить травмы на лицо — это грубо и неэстетично, к тому же сильно заметно. Для травм есть более привлекательные места: спина и шея, они безопасны и не очень болезненны. На шее Вы сами путем сдавливания (аккуратно) можете оставить «следы удушения» в виде четких следов от пальцев «следователя-садиста и сатрапов-оперов»; на спине, в районе лопаток, Вам может поспособствовать сокамерник — нанести сверху вниз (с «оттягом») несколько ударов основанием кулака. Бить надо аккуратно, стараясь попасть именно по лопатке, — там не очень толстые мышцы и гематома обеспечена.

Наносить удары по животу и груди не рекомендуется — можно повредить жизненно важные органы (что с непрофессионалами случается гораздо чаще, чем с подготовленными людьми) или не достичь необходимого эффекта — Вы уже на ногах не стоите, а внешне — как огурчик свеженький! Ваша задача — не выносливость, а должная демонстрация результатов действия «палача в погонах».