- Чужая семья потемки, тут в своей бы разобраться, - отвечаю задумчиво. – У вас-то как с супругом? – вежливо интересуюсь.

- Никак. Задолбал. Снова нашел работу за три копейки, этих денег не хватает даже на оплату коммунальных услуг. Думаю, будем разводиться. Устала влачить свое существование с неудачником. Но тебе не понять, сытая жизнь она другая.

- Тонь…

- А что, Тонь? – перебивает на полуслове. – Новая шуба два месяца назад, серьги с бриллиантом в прошлом, что в этом? Не авто ли? – с ноткой злости выговаривает претензионным голосом.

- Михаил балует меня, ты права, но разве это плохо? У него постоянные командировки, некогда уделять внимание, пытается хоть как-то проявлять себя и компенсировать отсутствие. Когда возвращается, всегда очень заботлив и ласков, с детьми все свободное время проводит.  Любит их.

- Слишком сладкий твой Миша после командировок, не изменяет ли? – произносит подруга и меня пронзает укол боли в районе солнечного сплетения. Даже мысль об измене убивает. Понимаю, что Тоня проживает не лучший период в своей жизни и где-то по-женски завидует и пытается задеть, внушив мысль, что мой супруг способен на измены.

Нет. Он не стал бы ввязываться в подобное. Михаил благородный и верный человек. Последний год был для нас не лучшим, поднимали наш брак с колен, можно сказать. И подняли.

Претензии Миши стихли, он смирился с тем, что я работаю, успокоился, перестал постоянно на меня наседать, чтобы забросила карьеру и посвятила себя семье. Я в ответ тоже для него стараюсь: готовка, ночные утехи, максимальное внимание, чтобы всегда чувствовал себя дома уютно и комфортно.

- Тебя послушать, так все вокруг изменяют. Нет. Михаил не по этим делам. Просто скучает по своей семье и старается после возвращения баловать, - отвечаю спокойно.

- Хорошо, коль так, - произносит с оттенком сарказма.

- Анют, - слышу голос из прихожей. – Ань, - звук приближающихся шагов дает понять, что Миша направляется к нам с Тоней. – Привет, родная, - целует меня в лоб. – Здравствуй, Тоня, - холодно обращается к подруге. – Я сегодня улетаю, у меня командировка, буду через пять дней, - произносит официальным сухим голосом.

- Опять? – не скрывая,  расстраиваюсь. – Буквально три недели назад улетал.

- Родная, ты же понимаешь – работа. Не могу перенести, срочные дела.

- Куда держишь путь? – рассматриваю его холеное лицо и любуюсь.

В последнее время Миша стал выглядеть как никогда хорошо. Сменил гардероб, запах, которым пользовался все наши совместные годы, купил себе часы, стоимостью, как хорошая квартира, и новое немецкое авто. Карьера на взлете и это не может не отражаться на его настроении и внешнем виде.

- Париж, - сухо отвечает. Ощущение, что поездка в лучший город мира для романтиков - в тягость.

- Хочешь, я полечу с тобой? Могу отпроситься как раз на пару дней, осталась часть отпуска, – выдаю первое, что стреляет в голову. Знаю, как он будет рад предложению.  – Париж! Прогулка по Сене, кофе с круассанами на завтрак, на ужин устрицы с белым…

- Нет, - осекает Миша. – Аня, у меня много работы, некогда веселиться, - голос звучит грубо.

В комнате повисает тишина, вижу, как Тоня отводит глаза, понимая, что лишняя в нашем с супругом диалоге.

- Милая, - извини, в голове только счета и схемы, я сконцентрирован на деле, мне не стоило быть таким резким, - подтягивает к себе и целует в макушку. – Мы обязательно слетаем в Париж вдвоем, обещаю, - шепчет в районе уха.

- Ладно, - соглашаюсь на Мишин вариант.

Внутри все кипит. Какое-то гадливое и нехорошее чувство комком оседает в горле.

Почему он отказал?

Сколько живем, Михаил только и делал, что предъявлял претензии, почему я не могу сорваться, пристроив детей матери, и составить ему компанию в бесконечных командировках. А тут даже не стал слушать о моей готовности быть рядом.

- Уверена, что Миша не изменяет? – поддевает язвительный голос Тони…

- Как ты? Выспался? – прижимаюсь под одеялом к Мише. Вчера поздно вечером он вернулся из парижской командировки, и сил супруга хватило лишь на то, чтобы принять душ и завалиться спать. К сожалению, мои приготовления к встрече были напрасными, но я не держу зла на мужа, понимаю, что напряженные дни в Париже и перелет утомили.

- Да, чувствую себя гораздо лучше, - отвечает сонным голосом.

- Ощущение, что в командировке  ты ночами напролет бодрствовал, так вымотан. Дай тебя поглажу, - прикасаюсь к его спине и замечаю длинную  красную царапину.

- Это что? – нервно произношу. – Откуда у тебя  следы от ногтей? Чувствую укол ревности и напрягаюсь в ожидании ответа.

Миша даже ухом не ведет. Его реакция немного успокаивает, будь отметина чем-то действительно запретным и секретным, он бы разнервничался и стал оправдываться.

- Как что? Любовница в порыве страсти впилась ногтями, - отвечает зевая. – Анютка, что у нас на завтрак? - смотрит на меня с нежностью. Замечает, что я жду объяснений. - Ань, ну что я могу сказать? Где-то поцарапался, без понятия вообще, что там за след, - продолжает все так же безучастно.

- Не смешно, Миш. Я ведь могу и приревновать, усомниться в твоей верности, - смотрю на него и пытаюсь считать реакцию,  он расслаблен и я понимаю, что волноваться не о чем. Тонины беседы об изменах и рассказы об Ольге вселили в меня излишнюю тревогу. С чего вдруг я стала зеркалить чужие отношение людей на свои? Это глупо.

- Ты помнишь? Сегодня у нас ужинает Федор, - напоминаю мужу.

- А-а-а, - тянет недовольно, - так лень, если честно, эти светские беседы вести, лучше проведем время вдвоем, посмотрим кино, приласкаю тебя, - смотрит глазами с поволокой и рукой ведет по бедру. – Видел ты там бельишко новое прикупила, с удовольствием снял бы его с тебя.

В секунду мое тело включается и начинает тянуть низ живота.

Михаил умеет парой  незначительных фраз разбудить во мне желание...

После того как я вышла на работу и стала уделять себе чуть больше времени, наша интимная жизнь значительно улучшилась. Больше нет трехминутных актов на отвали, чаще всего Миша старается на все сто процентов. Появились какие-то новые фишки в постели, которых раньше за ним не замечала. Приятно, что он пытается найти для меня что-то новенькое и удивить.

- Милый, придется пересилить себя и свои хочу, я уже его пригласила. Будет еще Тоня и ее муж, небольшая компания.

- Ясно, - отвечает, поднимаясь с постели, - ну раз пригласила, чего уж там, переживу.

- Хочется поддержать Федю, тебе разве нет? Друг ведь твой, у него жена, говорят, загуляла. Представляю, как ему погано на душе, не дай Бог столкнуться с таким предательством, - размышляю вслух.

- Ань, говорят, что «кур доят», - произносит раздраженно. – Каким боком нас касается личная жизнь Федора и Ольги. Ты же не знаешь причин ее адюльтеров, и вообще реальны ли они. Твоей сплетнице Тоньке я вообще не доверял бы, первая баба на селе с кучей лживой информации. Лучше бы своим доходягой безработным занялась, а не языком чесала.

- Зачем ты так? Я знаю, что ты не любишь Тоню, но она не заслуживает такого отношения.

- Серьезно? А ты спроси,  чем она занималась пару лет назад на даче, пока ты с подружками в сауне парилась. Судья великая, рассуждает об изменах! – заводится на пустом месте Миша. – Твоя Тонечка сняла свои трусы и без зазрения совести запрыгнула в мою постель, предлагая себя и свои сомнительные прелести. Как тебе такое? Так это она взялась рассуждать про измены и чужие семьи? – обычно сдержанный Михаил вскипает. – Достала твоя недалекая Тоня и ее тупица муж, чтобы последний раз видел их в своем доме, - чеканит стальным голосом. – Хочешь дружить? Дружи, только вне этих стен, - заканчивает монолог.

От услышанной информации я впадаю в шок. Во вранье Михаил никогда не был замечен, в клевете на людей тоже, то, что он рассказал о Тоне, приводит в ступор.

Она предлагала себя Мише? За моей спиной?