А вот Тюбику стали сниться кошмары: громадные лягушки со страшенными мордами.

– Пилюлькин, пропиши мне лекарство от снов, чтоб ничего-ничего не видеть ночью, – жалобно просил Тюбик.

– Нету такого лекарства, братец, нету, – с состраданием отвечал доктор. – Могу только касторочки прописать для профилактики.

– Спасибо, касторочки не надо. Я уж лучше спать не буду, – сокрушался Тюбик.

Правда, надолго его не хватало. Всего на одну-две ночи.

Потом он засыпал в изнеможении и опять видел ещё более жуткие кошмары. А наутро он брался за карандаш и рисовал целые стада озверевших лягушек.

– Не могу больше, – стонал он. – Не могу жить в атмосфере страха. Надо эмигрировать в Солнечный город.

Словом, творческая жизнь Цветочного города была полностью нарушена.

Первым по этому поводу высказался доктор Пилюлькин:

– Надо серьёзно подумать о здоровье, братцы. Пора принимать меры. Предлагаю всем попить касторки, чтобы не сойти с ума!

– Касторка тут бессильна, – реалистично заявили Винтик со Шпунтиком. – Надо лягушек переселять. Да подальше.

Незнайка же совсем потерял интерес к своей затее и забросил свой «аквапарк». Лягушки одичали и стали квакать ещё громче и противнее.

– Тупые они звери; надо было бы черепах дрессировать, – оправдывался Незнайка. – А теперь, когда все узнают, что это мы с тобой, Гунька, затеяли – нам крышка!

– Как так крышка? – испугался Гунька.

– «Как-как»! Крышка – и всё тут! Сначала все нас ругать будут. Потом перевоспитывать начнут. Всё нам припомнят. Все на нас отыграются за свою бессонницу. Знайка будет мораль читать неделю. Винтик не даст на газированном автомобиле кататься. У Тюбика красок не выпросишь. Пончик и Сиропчик не угостят ничем сладеньким. А уж Пилюлькин точно будет зверствовать: касторкой лечить! Вот тут-то нам и крышка.

– Может, сдаться надо, пока не поздно? Прощения попросим, – жалобно отозвался Гунька.

– Ну, ладно, подумаем, – ответил Незнайка. Наутро за завтраком после очередного ночного кошмара вновь заговорили о переселении лягушек. Тут нервы у Незнайки не выдержали, и он признался:

– Братцы, простите меня, если можете. Мои это лягушечки квакают по ночам. Наши, вернее, с Гунькой. Но не надо их далеко переселять. Я к ним очень привык.

– Как?! – закричал исхудавший Пончик. Из-за бессонницы у него пропал аппетит, и вся одежда стала ему велика. Это его ужасно расстроило. Теперь же он понял, что виновник всех его бед – Незнайка. – Как это твои лягушечки?

– «Как это, как это»... А вот так это. Мои. Я их вырастил из головастиков в заводи на Огурцовой реке. Я их кормил и дрессировал.

– Дрессировал, значит? – зло переспросил Растеряйка. От бессонницы он стал ещё забывчивее. По утрам он даже не мог найти ботинки или ещё хуже – штанишки. – Да это тебя, оболтуса, дрессировать надо.

Дело бы дошло, видимо, до драки, но вмешался Знайка:

– Не надо так беспокоиться. Я почитал здесь, когда заснуть не мог. И вот что думаю: дело к осени, скоро лягушки сами перестанут квакать и впадут в спячку. Потерпите ещё недельку.

Все вздохнули с облегчением. Но тут обезумевший от ночных кошмаров Тюбик воскликнул:

– А весной?!

– Весной они уйдут икру метать, – успокоил всех Знайка.

А Незнайка про себя подумал: «Как же, уйдут! Ждите! Зря, что ли, я сетку сделал? Но об этом лучше весной скажу. А то сегодня точно бить будут».

– Г унька, кем ты будешь на маскараде в Новый год?

– Я ещё не придумал.

– Зря, не успеешь приготовиться! – сказал Незнайка и нырнул в Огурцовую реку, спасаясь от летней жары.

После купания Незнайка лёг на тёплый песочек рядом с приятелем и мечтательно произнёс:

– А вот я, Гунька, пиратом стану на карнавале.

Видимо, от воды и солнца он возомнил себя этаким морским волком с тропических островов.

– Давай, давай, – лениво ответил Гунька, подумав, что у Незнайки не всё в порядке с головой – перегрелся: ещё начало августа, а он готовится к Новому году.

Незнайка же прямо с пляжа пошёл к Знайке и спросил:

– Знайка, лучше делать всё заранее или в спешке?

– Конечно, всё надо делать заранее!

– Вот и я так думаю, поэтому помоги мне к новогоднему празднику приготовиться. Одолжи твой чёрный костюм. Я к нему кое-что добавлю, и получится одежда пирата.

– Обещаешь ничего не испортить?

– Конечно, ничего не испорчу. Я только рукава пиджака закатаю, воротник подниму и поверх широкий пояс надену. А за пояс заткну кинжал и пистолет.

– Ну, тогда бери.

Незнайка забрал костюм и направился к охотнику Пульке просить высокие сапоги и шляпу, украшенную крылышком бабочки.

– Возьми, – разрешил охотник, – только крылышко не потеряй.

За дверью Незнайка столкнулся с Гунькой.

– Во, Гунька, видел?! – похвалился Незнайка приобретениями.

– Откуда у тебя столько одежды?

– А, взял на абордаж вражеский корабль, – выдумал Незнайка, входя в роль пирата. – Пойдём ко мне, я примерю и сделаю чёрную повязку на глаз, как у старого одноглазого разбойника.

Всё на себя надев и нацепив на глаз повязку, Незнайка обратился к приятелю:

– Похож на настоящего пирата?

– Не очень; скорее на разбойника с большой дороги, который отнял хорошую одежду у путешественников. Мне такой костюм не нравится.

Незнайка повертелся перед зеркалом. Примерил чёрную повязку на один глаз, на другой, потом – обратно, вздохнул и проворчал:

– Ты прав, что-то не очень получается. Незнайку стали терзать сомнения: оставить всё как есть или добавить что-нибудь? Или совсем отказаться от пиратской затеи?

Тут он вспомнил изречение художника Тюбика: «Две головы хорошо, а моя (в смысле Тюбика) лучше». И Незнайка пошёл к нему посоветоваться. Прямо в пиратском костюме он без стука вошёл в комнату.

Тюбик ничего не подозревал и мирно рисовал у распахнутого окна.