– Дрика, хватай «штайр» – и с ним сюда.

С берега всего один путь: по узкому и длинному, метров так в сто пятьдесят, настилу над трубами. Заляжет прямо перед ним стрелок с хорошей винтовкой – и даже целая толпа зомби не сможет добраться до нас с берега. А MSR, который «штайр»,– винтовка хорошая.

Белая будка, совсем рядом. На стене отверстие от пули и брызги – работа Дрики: выстрел, убивший толстяка-зомби. Надеюсь, что какого-нибудь жизненно важного прибора она не повредила.

На палубе больше никого, на настиле над трубами тоже. Дрика сама сообразила, где ей занять позицию, а попутно еще и удивила меня до глубины души – прихватила с собой и коврик для лежки, и дождевик, чтобы накрыться. Через несколько секунд она заняла позицию – из-под плаща торчали только раскинутые для упора ноги и ствол винтовки. Оптику накрыла в первую очередь, не себя,– тоже уважения заслуживает.

В будку, хотя она просматривалась со всех сторон, все же вошел с пистолетом наготове – хватило урока на той лодке в яхт-клубе, по гроб жизни запомню. Но там, естественно, не было никого. Следом вошел Сэм, помолчал, оглядывая немногочисленные приборы, затем сказал:

– Так ничего сложного на первый взгляд. Бензин и солярка, вот рубильники. Это аварийная блокировка. Это… похоже, что здесь вроде узла распределения, на какой шланг подавать… вроде бы все. Из минусов – питание от электричества, а электричество давно отключено, да, сэр.

– Это понятно, но я в жизни не поверю, что у заправочной нефтебазы нет аварийного питания,– заметил я.

– Есть наверняка, но это не здесь, а вон там.– Сэм указал на берег, где разместились два огромных танка – белый и зеленый – и какой-то высокий и длинный навес над мешаниной труб, вентилей и вообще не пойми чего. Чуть дальше виднелось еще несколько таких танков, то есть если тут солярка и есть, то ее точно много.

Поднес к глазам бинокль, повел по окрестностям. Отсюда не разглядеть, но похоже, что территория наливного терминала делится пополам широкой улицей – вон трубы буквой «П» проходят над нею сверху. Ограда так себе, невысокая сетка, больше обозначающая границы владения. Несерьезная ограда, несолидная. Кстати, где ворота на территорию – не видно, очень не мешало бы глянуть, открыты они или заперты. Слева и справа торговые центры, причем тот, что слева,– японский, «Мицува Маркетплэйс». Возле них… так, мертвяков немного, но повторюсь – мы это уже проходили. Очень может быть, что стрельнешь – и полезут из всех щелей. В общем, отсюда не проверишь.

Трубы. Трубы ведут к резервуарам на берегу. Вспомнилась басня про сторожа на коньячном заводе в Ереване, который был удивительно богатым человеком – ему в личное пользование оставался весь коньяк, что был в трубе до разливной линии, а это, по той же басне, литров сто.

Почесал затылок, прикинул. Диаметр трубы примерно сантиметров тридцать… до резервуара – метров двести. Если в трубе что-то есть, то… это где-то пятнадцать кубов солярки – больше, чем весь наш запас. Надо только проверить, есть ли что-то в трубе на самом деле.

Сказал об этом Сэму, тот кивнул:

– Проверим. Вопрос в другом: что дальше будем делать?

– В смысле?

– Ты видел шланги? Как ты таким собираешься заправлять яхту?

– Не видел, но догадываюсь,– вздохнул я и принялся чесать затылок – может, от этого и вправду мозговое кровообращение улучшится и идея придет в голову?

– Вторая проблема – вообще решить, какие у нас планы. Если в трубе нет горючего, то придется соображать, как там запускать всю систему на берегу. Это может занять время, а можно открыть их так, что вся система развалится от гидроудара, да, сэр, мне про такое рассказывали.

– Значит, надо начать с трубы,– подвел я итог проблемам.– И уже от этого решать.

Заправочные шланги действительно впечатляли: из такого можно было заправить наш «Туг» за секунду, а заодно и весь его заполнить соляркой под крышу рубки. Здоровые такие, причем разного калибра, но ни один из них нам не подходит. Так-то лодки заправляются шлангом самым обычным, как автомобили – с «пистолетом», только побольше и под другим давлением.

– Ну хорошо, предположим, что в трубах солярка,– сказал я, поставив ногу на откинутую Сэмом панель чего-то вроде распределительного узла, мокрую от дождя и скользкую.– Как все это извлечь? Оно же под давлением?

– Это почему? – удивился Сэм.– Насосы же не работают. Там просто жидкость, как в очень длинной и узкой бочке. И наклон, заметь, от берега в эту сторону, до самых мостков. Значит, там и задвижка ручная должна быть, где-то под самыми мостками. Если ее открыть, то стечет то, что есть в трубе. Но отсюда все равно ни капли не выйдет…

– Вижу, тут выше, чем там,– уныло кивнул я.– Если из танка давления не будет, то ни черта не выйдет. А как-то вручную?

Лезть на берег не хотелось, даже ковыряться с задвижкой рядом с ним: сидеть на безопасном заправочном доке было куда приятней, особенно с лодкой под боком – на случай, если мертвецы соберутся целым полком и пойдут на штурм.

– Вручную… тоже ничего не выйдет: я понятия не имею, как к трубе нашим шлангом подключиться. Или просто заставить стечь то, что в трубе,– сказал Сэм.– Там где-то за большими танками должна быть насосная, как я понимаю, оттуда давление создается. А чтобы запустить насос, надо еще и генератор запустить, да, сэр,– добавил он,– а для начала – его найти.

– Ну… по кабелю можно пойти.

Кабели идут сюда вместе с трубами – вон они, каждый в пластиковой оболочке… и вон в белую будку заходят… По ним, пожалуй, можно и найти. А вообще плохо быть дилетантом во всем, кроме торговли дренажной сеткой, вот так стой тут и гадай. Сэм тоже хоть и рукастый, но не инженер и тем более не спец по заправочным докам.

– Ну хорошо, открыли мы трубу, предположим,– продолжил я развивать идею.– Запустили генератор, включили насос, открыли, значит, трубу, и из нее полилась солярка. Как будем заправлять? В горловину такое не запихнешь – лить будем мимо, пользы будет мало.

Я постучал ботинком по огромному, похожему на анаконду шлангу с гигантским запором на конце по типу пожарного.

– Можно… подогнать сюда лодку, например,– предложил Сэм.– Обычную лодку, даже надувная подойдет. И лить топливо прямо в нее, пока не наполнится, после чего закрывать задвижку. А уже оттуда качать ручным насосом. Долго, но все равно получится даже быстрее, чем из бочек.

– А закрывать?

– Закрывать аварийной задвижкой, вручную. Или вон оттуда,– показал он на белую будку.– Когда будет питание, там все заработает.

– А что… неплохо,– с уважением к технической сообразительности Сэма сказал я.– У нас есть… сколько у нас осталось топлива? Девять?

– Примерно, – подтвердил он, после чего спросил: – А какая разница, если у нас вся нефтебаза?

– Большая. Начнем заправлять – а там что-то сломается. Или уже сломано. Останемся без ничего, а так хоть девять тонн, верно? Можно маневрировать, ходить вдоль берега, искать другие варианты.

– Да, ты прав,– согласился Сэм.– Это все же синица в руке.

– Так и сделаем,– подытожил я.– Надо искать лодку размером «с запасом». Только мне, если честно, страшно оставлять это место без присмотра,– добавил я.– С ним наши шансы резко повысились. Кажется, что, как только мы отсюда уйдем, кто-то припрется следом и сольет всю солярку.

– Это паранойя, да, сэр. И вообще можно сливать горючее с других лодок, мы уже говорили об этом,– напомнил Сэм.– И надо выбрать лодку побольше, тут ты прав.

– Ты забыл, что у нас очень опытный шкипер.– Я показал глазами на лежащую под накидкой Дрику.– И два даже не новичка, а полных ноля. Чем больше будет маневров в марине для того, чтобы встать поближе к другой лодке, для того, чтобы слить с нее солярку, тем больше вероятность того, что мы утопим лодку. Или сломаем. И подгонять большую лодку к маленьким вообще трудно – там доки тесные.

– Это верно,– кивнул Сэм.– Что предлагаешь?

– А ничего не предлагаю, если честно,– вздохнул я.– Нас слишком мало, чтобы предлагать, разделиться не получится.