...Однако бытие уникального предмета и соответственно его понимание есть не только форма "causa sui". Уникальное может быть единственным, неповторимым только для другого, для меня. "В себе" быть уникальным невозможно, недостаточно, хотя и необходимо. Быть уникальным означает иметь уникальный смысл, то есть давать ответ (своим бытием давать ответ) на вопрос "иного" средоточия, по-иному всеобщего бытия. Здесь основы диалогизма проникают в самую суть понимания уникальности. Можно сказать так:
Если сущесть (первосущность) - основа понимания предмета в античности; присущесть - основа понимания в средние века; если сущность - основа понимания в Новое время, то в развиваемых сейчас, в культуре XX века, формах понимания основой понятия предмета является... его насущность. Но это означает, что в логике культуры неповторимо всеобщим может быть (может быть понят...) только бесконечно-возможный смысл бытия.
Продумаем этот момент немного детальнее.
Речь идет о понимании актуально уникального (единичного) феномена как потенциально (насущно! ) всеобщего. И - понимание актуально всеобщего как потенциально (насущно! ) особенного, неповторимого. Это существенно, потому что в логике культуры сама всеобщность и уникальность осуществляются в общении, всегда поставлены "на кон...", наличны только в ответ на вопрошание иного и как вопрошание к иному. Становясь всеобщим (!), индивид остается единичным и имеет свое всеобщее вне себя, как предел своего общения. Поэтому термин М.И.Бахтина "единственность" (см. Философия поступка) здесь не идет и был мной упомянут напрасно. Если не учесть логический смысл общения, то тогда действительно остается лишь одно-единственное, раздувшееся всеобщее, и тогда происходит вытеснение "других всеобщих", и никакого общения, никакого соотнесения между уникальным и всеобщим быть не может. Поэтому еще и еще раз: уникальность, личностность и соответственно всеобщность, это именно насущность другого уникального (и - всеобщего) в бытии единичного предмета, понятого как (если бы он был...) феномен культуры. Эта логика противостоит не только логике сущности, но и логике "сущести" (античность). Сама всеобщность моего уникального общения, сама уникальность - это моя насущность, "меня-насущность" для иных, столь же уникальных индивидов, для идущих мне навстречу (вопрос - ответ) средоточий бытия. Действительно самобытийный индивид потенциально всеобщ в выявлении всеобщих, бесконечных ресурсов своей уникальности, своей смысловой ответности. И выход к всеобщему достигается в логике общения, но не обобщения. Такой подход насущен только в логике культуры, в контексте всеобщности гуманитарного мышления, когда каждый предмет понимается, как если бы... он был индивидом, als ob он был произведением (и субъектом произведений) культуры.
Логически (и бытийно) самое основное в этих размышлениях: обращение и сопряжение двух идей. Во-первых, самодетерминация ("causa sui") каждого предмета, его несовпадение с самим собой, так сказать, эгоцентристская закраина самобытийного бытия. Во-вторых, идея общения, диалогизм, насущность бытия индивида в общении с иными всеобщими (уникальными) индивидами. Это обращение - основной конструктивный парадокс в понимании уникального феномена и в его бытии (самоопределении). Смысл такого обращения превращение иного, "вненаходимого" "Я" в мое alter ego, - с сохранением его вненаходимости.
Начало моего - всеобщего - бытия - это начало бытия мне насущного, то есть не моего, коренным образом не моего бытия, - но без него я, или, скажу охлажденнее, - этот предмет - не может быть. Его - нет. Всеобщее и уникальное бытие индивида (предмета) - это не то, что у предмета есть, чем он владеет, но то, что насущно предмету. Здесь также существенно обращение самого понятия "реальное определение". Понять уникальное означает актуализировать его - к нему обращенную - потенциальную всеобщность. Но такая актуализация есть реальная актуализация уникального, индивидуального, - как всеобщего. Быть всеобщим означает - для единичного - свершить себя, актуализировать себя (культура) как всеобщее. Как насущное - миру, бытию, иным личностям.
Закончу это отступление весьма вольной философской гипотезой, может быть, даже своего рода философской фантастикой.
Если растение имеет вне себя бесконечный мир растительной жизни (весь бесконечный космос для растения - это его alter ego), если для камня весь мир - механически-каменный, атомарно-физический мир твердого тела... то возможно предположить, что формирование человека есть формирование его мира, его форм сосредоточения, актуализации бесконечно-возможного бытия. Биологически ("два полушария"), далее, в обращенной на самое себя предметной деятельности... мир, окружающий человека, сосредоточивается, трансформируется - в момент рождения человека, в процессе созревания его расщепленного (на полушария) мозга, - в некий вечный, бессмертный, бесконечный, на человека обращенный, к нему обращенный "субъект", индивид, личность... Бытие и сознание человека - это со-бытие и со-знание двух бытий, двух сознаний индивидуально-человеческого и индивидуально-вечного, бесконечного, но в моем мозгу, в моем бытии завязанного, коренящегося. Эта мировая индивидуальность бесконечна, вечна, личностна... до тех пор, пока живет и мыслит этот малый, слабый, смертный человеческий иидивид. Смерть человека - смерть бессмертного Всеобщего Индивида. В этот момент в аморфное бесконечно-возможное бытие возвращается, расплывается и моя Вселенная. На бессмертный, вечный индивид - alter ego каждого человека; он и бессмертен, и вечен, и бесконечен каждый раз по-своему, в средоточии моего, индивидуального, особенного, этого бытия. Поэтому и общение индивидов есть одновременно общение "своих" вечностей, от-личних индивидуальных Вселенных. Каждый человек порождает, несет в себе своего собственного Судью и Свидетеля. И - гибелью своей - уничтожает Его. Наше бытие всегда двуобращенно: от меня - и мир; из мира (Всеобщего Индивида) - в меня, в мое малое бытие.
Думаю, очерченное мной со-бытие есть фантастическое, образное описание феномена культуры, в его всеобщем онто-логическом смысле. Сейчас несущественно, каков "механизм", или какова "органика", или в чем заключен "социально-логический" смысл этого феномена. Мне просто хотелось воочию ощутить исходный образ того, что означает "понимать уникальное как всеобщее"...
Теперь вернусь к основной теме.
Решающая - для феномена самодетерминации - встреча ("вольтова дуга") двух регулятивных идей - регулятивной идеи личности и регулятивной идеи моего-всеобщего разума - всегда происходит в - исходной для данной культуры - форме разумения, реализуясь в произведениях, конгениальных смыслу и замыслу этой культуры.
Так, "эйдетически" устремленный разум античного индивида, сказывающийся во всех сферах его деятельности, направлен на актуализацию бесконечно-возможного бытия - в его образе, - эйдосе, - внутренней форме и одновременно и в том же отношении он направлен на актуализацию - в момент "акме", в перипетиях трагедии - героической личности, способной осуществить такую актуализацию мира.
Так, "причащающий разум" индивида средних веков направлен на актуализацию бесконечно-возможного бытия как "всеобщего субъекта", в антитетическом тождестве "ничто" и "все"... и одновременно и в том же отношении этот разум направлен, ориентирован на формирование - в момент исповеди, в напряжениях "в-(о)-круге-храма-бытия" - средневековой личности - страстотерпца и мастера, способного в действиях, орудиях, целях своих актуализировать именно такую возможность бесконечно-возможного мира.
Так, разум индивида Нового времени направлен на актуализацию мира как предмета познания и - одновременно и в том же отношении - на актуализацию, в романном остранении, - личности автора, способного и мучительно жаждущего познавать мир и самого себя, то есть понимать вещи в их одиноком "само-по-себе-значимом" бытии. Способного - в действиях и в мысли своей актуализировать ситуацию паскалевского "мыслящего тростника".
