Сошлись на трехстах рублях. Баба Оля, вооружившись лейкой, поехала на мой этаж. Там у нас на лестничной клетке как раз цветы стоят — это я поставила когда-то из тех, что похуже, чтобы коридор стал уютнее.

Стою, жду у подъезда. Через некоторое время звонок.

— Все чисто. Иди. Расскажешь, чего с мужем не поделила? Уже неделю не ночует. С любовницей небось застукала?

— Вы знаете про нее?

— Конечно. Уже почти полгода к вам таскает эту девку, но ты знаешь, я в чужие дела, если не просят, не лезу.

— Понятно, спасибо, — ну вот, настроение снова на нуле.

Пришла домой. Одна моя отрада — кот. Подошел, встретил, подарил укоризненно взгляд — кушать наверняка сильно хочет. Идём, мой хороший.

Вымыв руки, первым делом зашла на кухню, насыпала коту корм, а себе достала из полки, где Андрей хранит свою коллекцию алкоголя, самый дорогой коньяк, на который муж надышаться не может, облизывается, но сам не пьет — бережёт до особого случая.

Откупорила бутылочку, достала из морозилке пачку пельменей и поставила их вариться. Я итак сегодня достаточно выдержала, наверняка завтра, несмотря на тяжелый поздний ужин, весы покажут минус килограмм.

Когда все было готово, села за стол. Мое одиночество скрасил Себа, что запрыгнул на стул напротив. Голова кота забавно выглядывает над поверхностью стола, Себастиан внимательно с участием смотрит на меня своими желтыми глазами.

Отсалютовала коту рюмкой коньяка.

— Твое здоровье, Себа.

Дожила. С котом пью коллекционный коньяк мужа.

Выпила рюмку. Съела пельмени. Ну вот, жизнь начала казаться лучше.

Взяла бутылку, пошла в туалет, и не дрогнувшей рукой вылила всю оставшуюся драгоценную жидкость в унитаз. Кайф. Жаль, не вижу лицо Андрея при этом действе.

Теперь можно спокойно идти в спальню рыдать.

На следующий день пришла на работу задолго до появления начальства. Когда в приемную зашел Андрей Александрович, получила в свою сторону новый одобрительный взгляд и пожелание доброго утра.

— Проявляете трудовой энтузиазм. Хорошо.

Не проявляю. Спалось плохо, подскочила спозаранку и решила выйти пораньше, а то вдруг Андрей мой решит с утра подкараулить. Встала, когда была еще дома, на весы, и те показали, что за вчерашний день не произошло никаких изменений. Я не поправилась, но и не похудела.

Время до обеда прошло в жуткой запаре. Давно я так активно и усердно не работала. Пожалуй, только в студенческие годы. Еще и кушать страшно хочется — с утра только кефир выпила, теперь жду перерыва, чтобы с наслаждением вгрызться в прихваченные из дома яблоки.

Помимо того, что я необычайно много работала, мне пришлось находиться бок о бок с Андреем Александровичем почти все время. Честно сказать, находиться в постоянном контакте с мужчиной, помимо мужа и отца, мне раньше не приходилось. Как-то так сложилось, что и в школе я сидела всегда с девочками, и в университете у нас была женская группа, да и на моем прежнем месте у нас коллектив был чисто женский.

С интересом наблюдаю за своим начальником. Андрей Александрович только пытается казаться строгим и серьезным, но за всей напускной серьезностью легко проглядывается живой веселый человек. Радов порывист, любит все делать быстро, легко зажигается новой интересной идеей, легок на подъем. А еще у моего босса невероятно обаятельная улыбка, и я понимаю, что мне хочется, чтобы начальник обращал на меня внимание как можно чаще, поскольку при разговоре он может так тепло улыбаться и смотреть на тебя ласково-ласково, что ты волей-неволей начинаешь чувствовать себя значимой и красивой, и готова в лепешку расшибиться, чтобы не разочаровать Радова. Все же слава дамского угодника у Андрея Александровича заслуженная и добивается девушек этот мужчина не только красивой внешностью и деньгами.

За время до обеда я успела сбегать в несколько отделов, чтобы подписать кое-какие бумаги, вместе с начальником была на совещание, которое Радов проводил для начальников отделов — сидела скромно в стороне и записывала ключевые моменты встречи, пока мой босс песочил начальников, правда, некоторых и хвалил, но все больше ругал.

После совещания, едва поспевая за широкими быстрыми шагами Андрея Александровича, с интересом прислушиваюсь к тому, что мужчина бормочет себе по нос:

— Распустились. Меня всего три года не было, а тут такое. Генеральному вообще все равно, он заграницей теперь все время отсиживается. Гайне всех в страхе раньше держал, но, гад такой, ушел, теперь свою компанию конкурирующую создает и всех нормальных сотрудников к себе переманивает, да сопли своим мелким подтирает. Всю ответственность на меня скидывают. Я им тут, крайний что ли?

Гайне? Кто это? Знакомая фамилия. А, Чудовище. Мне о нем рассказывали. Живая легенда нашей компании, правда, я этого чудовищного мужчину не застала, когда пришла сюда работать, он уже в компании не появлялся.

Остановились, ждем лифта. Незаметно пытаюсь отдышаться после гонки, устроенной Радовым.

Тут босс неожиданно обратил все внимание на меня. Замерла, поскольку настроение у Андрея Александровича после совещания плохое, и сейчас на меня мужчина смотрит хмуро. Наверное, прицепится к чему-нибудь и ругать начнет.

— Ксения Михайловна.

— Да, Андрей Александрович.

— Мне неудобно каждый раз выговаривать ваше полное имя.

Удивленно хлопаю глазами.

— Вы не против, если между собой я буду называть вас только по имени?

— Хорошо.

— Тогда… Ксения… нет. Ксюша, — постановил Радов, придирчиво меня оглядывая.

— Лучше Ксения, — промямлила я, чувствуя, что начинаю дико краснеть, на моей коже это особенно заметно, но босс на меня и не смотрит, задумчиво уставившись в закрытые двери лифта.

Пришел пустой лифт. Мы с начальником вошли.

— Кстати, ты на роликах умеешь кататься? — задал вдруг новый неожиданный вопрос Радов.

А я думала, что еще больше босс удивить меня не сможет. Смог. Кстати. Мы уже на «ты», как я посмотрю, перешли.

— Скорее нет, чем да. В детстве немного каталась из интереса. А что?

— Да, просто вспомнилось… сейчас тебе придется много ходить по моим поручениям, часто из одного конца здания в другой. Была у нас одна оригинальная девушка, что решила не бегать туда-сюда, а ездить. На роликах. Хорошая была идея. Правда инициатива не прижилась в итоге, вот сейчас подумываю, может разрешить у нас такое передвижение по зданию.

— Андрей Александрович.

— Да? — ха, а мне, похоже, никто не разрешал фамильярничать.

— А вы можете?

— Что могу?

— Разрешить?

— Да. Вскоре я фактически стану исполняющим обязанности генерального директора компании.

О, круто. А это я хорошо устроилась. Но с моими лишними килограммами действительно надо что-то делать — с таким весом особо не побегаешь, сразу одышка, и вид у меня непрезентабельный.

В обед со скоростью света расправилась с двумя яблоками и кефиром. Почему-то есть не только не перестало хотеться, а наоборот, голод усилился.

Настроение на нуле из-за зверского желания что-нибудь съесть. Пью воду, в кафе не иду встречаться с коллегами, иначе точно что-нибудь себе куплю перекусить. На нахожу себе места. Хочется на стену лезть. Это не голод, это ломка какая-то. То-о-ортик. Хочу тортик. И кусок жареного сочного мяса с белым соусом и жареной золотистой картошечкой.

Это ад!

Надо как-то отвлечься, поработать… не могу работать на голодный желудок.

Звонок на мобильный. О, муж мой. Отвечу. У меня сейчас такой настроение, мама не горюй.

Нажала подключение, и без всякого приветствия на меня тут же стал орать Андрей:

— Какого хрена! Где тебя, черт возьми, носит! Я тебя весь вечер под дверью прождал! Ты зачем сменила замки?! — последний вопрос вылился в яростный рык. А я не впечатлена.

— У любовника я была. Как раз того, что ко мне позавчера приходил, а ты не поверил… ну а если серьезно, то можешь домой не таскаться, я пока у подруги поживу, а то не могу спать на нашей кровати, как вспомню, чем ты на ней занимался со своей… Чувствую. Скоро ремонт придется делать и мебель менять. Мне тут разведка донесла, что ты уже полгода к нам гостью водил, не думаю, что только на кровати куролесили, — спокойно, немного язвительно, но в то же время достаточно уверенно произнесла я. Все, больше никаких соплей и страданий. Не дождется.