Дэр выругался, снова вскочил на ноги и ринулся к двери. Дэвид и Беверли мчались за ним по пятам.

— Охрану! Пошлите кто-нибудь за охраной! — визжала Филомена, когда Дэр ворвался в бальный зал. — Она пыталась меня утопить! Вы все видели, как она на меня напала! Она сумасшедшая, совершенно сумасшедшая!

— Ничего я не сумасшедшая, у меня просто дрогнула рука, — возражала Шарлотта.

Дэр растолкал толпу, состоявшую из самого цвета высшего общества, и прорвался вперед. В центре круга стояли пятеро, трое жались друг к другу — его жена, Патриция и леди Каролина. Не обращая на них внимания, Дэр сосредоточился на тех двоих, что стояли напротив.

— Дрогнула? Вы подняли эту чашу у меня над головой и опрокинули ее!

— Я просто хотела помочь вам с пуншем. Не так-то просто удержать полную чашу, вы и сами знаете. Думаю, у любого может дрогнуть рука.

— Да плевать мне, что вы тут лопочете, я всем расскажу, что… Карлайл! — завизжала мокрая, залитая пуншем дама в синем, отталкивая джентльмена, пытавшегося ее успокоить. Три голубых страусиных пера печально свисали на плечи, с красиво уложенных черных локонов прямо на платье капал красный пунш, а на груди дамы покоились дольки лимона и апельсина. Не будь Филомена обладательницей самого острого и злого языка и самого мстительного характера, Дэр счел бы ситуацию забавной. Но сейчас… — Спасите меня от этой… этой… этой ненормальной, этой хулиганки, на которой вы женились!

Она кинулась к нему, но Дэр выставил перед собой руку.

— Я буду вам очень признателен, если вы вспомните, что речь идет о моей супруге, и снизите тон. Можем поговорить о случившемся позже, когда вы приведете себя в порядок.

— Да, в самом деле, вы очень испачкались, — добродетельно закивала Шарлотта и сверкнула мужу ямочками. — Благодарю за поддержку, Аласдэр. Вы же знаете, как мне, при моем скромном и сдержанном характере, претит быть участницей подобной сцены. Если пожелаете, следующий вальс у меня не занят, только будьте осторожнее — из-за прискорбной случайности с леди Бриндли тут весь пол очень скользкий.

— Прискорбной? — взвыла Филомена, глядя на Шарлотту с такой злобой, что Дэр мгновенно запылал гневом. — Прискорбное здесь только одно — то, что вашему мужу не хватило мозгов жениться на мне, когда у него была такая возможность!

— Или мы можем протанцевать контрданс, кажется, он будет за вальсом. Я с удовольствием составлю вам пару. Мне очень нравится контрданс. — Шарлотта склонила голову набок и посмотрела на мужа, распахнув синие глаза.

Дэра охватило абсурдное чувство восхищения ею. Шарлотте ничего не стоило взять и опрокинуть полную чашу пунша на голову сопернице! Но здравый смысл тут же подал голос, напоминая, что сейчас лучше всего успокоить Филомену. Он оглянулся в поисках знакомого лица.

— Леди Беверли, будьте так любезны, отведите леди Бриндли в комнату, где она сможет привести себя в порядок…

Каролина что-то с отвращением пискнула, но послушно шагнула вперед и попыталась взять Филомену за руку. Та руку вырвала и разъяренно взглянула на собравшуюся толпу. Ломтик апельсина сполз с мокрого пера и плюхнулся на пол.

— Я никуда не уйду, пока ее не возьмут под стражу! Я выдвину против нее обвинение! Никто не смеет так обращаться со мной! Никто!

— Думаю, скоро прибудет принц-регент, поэтому хорошо бы открыть окна. Мне кажется, здесь дурно пахнет, — утомленно произнесла Шарлотта и начала обмахиваться веером. Только Дэр заметил, как плотно стиснуты ее губы.

— Дурно пахнет?! — завизжала Филомена.

Все, довольно.

— Леди Бриндли, вы уйдете прямо сейчас, — решительно сказал Дэр, посмотрев на нее стальным взглядом синих глаз, и молча кивнул ее спутнику. Тот взял Филомену под руку, под другую руку ее подхватила Каролина, и они вдвоем, под аккомпанемент ругательств и проклятий леди Бриндли, сумели вывести ее из забитой людьми столовой.

— Не думайте, что вам это сойдет с рук! — Уже в дверях Филомена резко остановилась и обернулась. — Ни за что! Уж я постараюсь, чтобы все узнали правду! Все узнают, что вы обвенчались с ненормальной, с женщиной, которая вам настолько противна, что вы даже до сих пор не скрепили с ней брак в постели! Все узнают, что вы чахнете от любви ко мне! Не сомневайтесь, я еще отомщу!

Дэр услышал, как у него за спиной кто-то шумно втянул в себя воздух, и с раздражением подумал: «Зачем Шарлотта упомянула о такой интимной подробности в разговоре с Филоменой?» Она наверняка знала о его отношениях с дважды овдовевшей Филоменой, он встречался с ней, когда познакомился с Шарлоттой. Кроме того, ему казалось, что Шарлотта скорее умрет, чем снизойдет до того, чтобы просто поздороваться с соперницей, уж не говоря о беседе на такую интимную тему. «Но когда, — устало подумал он, потирая заболевшую голову, — когда моя жена вела себя разумно?»

В столовой мгновенно начались оживленные разговоры. Люди быстро расходились, собирались небольшими группками и возбужденно обсуждали последнюю сплетню, время от времени кидая в его сторону осторожные взгляды. Теперь они будут обсасывать это ближайшие несколько месяцев. Слава Богу, что после свадьбы Патриции им не придется иметь дела с высшим обществом.

— Надеюсь, вы счастливы видеть последствия своего поступка, — сердито пробурчал Дэр жене. Она удивленно распахнула глаза, Дэр увидел, как в них промелькнула боль, и сразу расхотел делать ей выговор. Он не будет ее бранить, это бессмысленно. Она просто Шарлотта и не может измениться, и чем раньше он с этим смирится, тем легче ему будет жить.

— Пожалуй, я бы с радостью уехала домой прямо сейчас, — непривычно подавленным тоном сказала Шарлотта.

Дэр посмотрел на нее повнимательнее. Глаза не просто широко распахнуты, в них блестят слезы — слезы унижения. Он взял ее за руку и повел в бальный зал, где пары готовились к вальсу. Обняв жену, Дэр сказал:

— Не позволяйте им увидеть, что вы расстроены, любовь моя. Улыбайтесь, как будто никто из них не имеет никакого значения.

— Но они имеют значение, — негромко возразила она. Слезы были готовы вот-вот пролиться. — Это же светское общество! Они воплощают все то, к чему я мечтала вернуться. Успех, и достижения, и все прекрасное. Даже вы не можете не признать это.

Дэр невольно рассмеялся:

— Если бы вас в самом деле волновало то, что они про вас думают, моя дорогая жена, ваша рука не дернулась бы «совершенно случайно», когда чаша с пуншем находилась над головой леди Бриндли. И все их успехи и достижения — это просто везение. Им повезло родиться в семействах, принадлежащих к аристократическому классу.

— Но…

Какое-то время Дэр молча вращал жену в танце.

— Шарлотта, они всего лишь люди, а не боги. Они грешат, у них есть дурные привычки, они терпят неудачи, как и все прочие люди на свете.

Она немного подумала.

— Может, и так, но, греша, терпя неудачи и предаваясь дурным привычкам, они выглядят безупречно.

Смягчившийся взгляд Дэра остановился на ее прелестном лице. Он заметил, что слезы высохли, не пролившись.

— Внешность — далеко не все, миледи.

— Правда?

Она смотрела на него яркими, блестящими глазами, немного приоткрыв рот, словно завлекая песней сирен и предлагая всего лишь разок прильнуть к губам. В отблесках свечей ее локоны сверкали, как расплавленное золото, а кожа была не безупречно бледной, что считалось крайне модным среди светских дам, а чуть смугловатой, медового оттенка, с легким румянцем, словно Шарлотта какое-то время провела на солнце без шляпы и зонтика.

— Ну, — негромко произнес Дэр, толком не сознавая, что говорит вслух, — не думаю, что вы сумеете понять, что значит заглянуть под внешность, когда ваша настолько безупречна.

Она даже краснела красиво — щеки приобрели цвет темной розы.

— Я небезупречна. Нос у меня ровно на четверть дюйма длиннее, чем следует. Левая бровь по утрам неровная, поэтому требуется приводить ее в порядок. И одна из грудей больше, чем другая, — уныло вздохнула Шарлотта. — Когда мне было шестнадцать, я целый год ходила кривобокая и боялась, что они никогда не сравняются. И хотя теперь они мало отличаются друг от друга, одинаковыми они так и не стали. Даже передать не могу, какое это испытание — неодинаковые груди. Они такой тяжестью лежат у меня на душе!