Узнал все-таки.

Кенниг кашлянул, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он попросту задохнется.

Ратман понял этот звук по-своему.

-Да я понимаю, господин инквизитор! Надо было сразу Вам сказать, Вы б с ним, как пить дать, справились, но я-то человек маленький! - мужчина прижал руку к сердцу. - Я испугался! Лорд-манору доложить нельзя, он вопросов слишком много задавать будет, о Вас, опять же, спросит... Вот я и решил свояченницу навестить. А выезд из города Вашим именем запрещен. Ну, я и подумал, что если Вы со мной поедете, то вопросов на воротах никаких не возникнет!

Что-то глухо звякнуло. Кенниг медленно опустил глаза: нож, который он автоматически продолжал крутить на столе, выскользнул из пальцев и, очутившись у самого края, упал на пол.

Водяной маг неспешно наклонился, сжал пальцы на рукояти... Как же ему сейчас хотелось загнать клинок в горло этой жирной свинье...

Мужчина выпрямился, осторожно положил нож на столешницу:

-То есть, Вы, зная, что в Бирикене находится колдун, заставили меня оставить город в опасности?

-Я... Я... Я не подумал об этом! Я не виноват, господин инк... господин Шмидт! Клянусь Единым, я не виноват! - даже будучи смертельно напуганным Таузиг умудрялся голоса не повышать, дабы не привлекать к своему столу лишнего внимания. - Я не специально!

Винтар встал из-за стола:

-Если бы вы сделали это специально, господин Таузиг, я бы просто Вас убил, - пожалуй, за время сегодняшней беседы это было единственным, что водяной маг сказал от чистого сердца.

Ратман так и остался сидеть с открытым ртом.

А Кенниг, уже шагнув к лестнице, бросил через плечо:

-Менрих, забери еду со стола. Господин Таузиг сегодня постится. Таково его послушание.

Вслед полетело слабое:

-Но... А как же Ваша часть уговора, господин инк... господин Шмидт! Вы же обещали!.. - но колдун даже не оглянулся.

Неизвестно, кому было труднее добраться до отведенного лже-инквизитору номера: Менриху, вымотавшемуся после тех иллюзий, которые ему пришлось создавать во время разговора Винтара с ратманом, или самому Кеннигу, перед глазами которого будто туман стоял...

Мальчик. У Аурунд родился мальчик. Повитуха, принявшая роды, жива. Находится где-то в Утрехте. И вполне возможно, что эта самая Ютта знает что-то еще... Что-то такое, о чем не рассказала своему зятю.

Например, роженница могла рассказать повитухе, кто был отцом ребенка.

Эрменгильда открыла дверь, стоило только постучать. Винтар перешагнул порог комнаты, отметил краем глаза, что за ним следом зашел Менрих, и медленно опустился на ближайший диван.

Иллюзионщик не придумал ничего лучше, как поставить тарелки, которые нес в руках, на пол, и сам плюхнулся рядом:

-Убейте меня. Или я сейчас сам умру, - лицо юноши заливала неестественная бледность.

-Дней через десять - обязательно, - мрачно пообещал Винтар. - У меня как раз силы восстановятся.

Не может же быть так, чтоб дар исчез навсегда! По крайней мере, Кенниг на это очень надеялся.

Парень бросил на него косой взгляд и тихо хмыкнул:

-То есть теперь вы хотите, чтоб и я так же вымотался. Буду знать.

Эрменгильда опустилась на колени рядом с юношей, мягко коснулась ладонью его лба и сочувствующе спросила:

-Очень плохо?

-У меня дар нестабильный, - вздохнул Менрих. - Иногда пашешь как лошадь - и все в порядке, а иногда, ничего вроде не делаешь - и чувствуешь себя так, словно мешки грузи... - парень оборвал речь на полуслове и уставился в упор на Эрменгильду: - как ты это сделала?!

Юная ведьма испуганно отдернула ладошку:

-Что? Я ничего не делала!

Иллюзионщик глубоко вздохнул и заговорил тихо и четко выговаривая каждое слово:

-После того, как ты дотронулась, мне стало легче. Ты - целительница, как Одильхох?

-Не-не-не! - испуганно замотала головой девушка, - я не умею лечить! Я вообще сейчас ничего не делала!

Менрих только хмыкнул:

-Ну... Поверим на слово. Хотя я очень сомневаюсь...

Барон фон Мецгер так спешил уехать подальше от места нападения разбойников - хотя, казалось бы, зачем мчаться вперед? Если бы бандиты хотели напасть еще раз, они бы ночью атаковали - что до границы с Утрехтом поредевший караван добрался к вечеру. И это при том, что по всем расчётам Мадельгера и Росперта выходило, что раньше, чем через пару дней приграничья достигнуть нельзя.

Разъяренный наниматель - мало того, что чуть не пострадал, так еще и с опасного места удалось уехать с задержкой - кубарем выкатился из кареты и рванулся к заставе.

Солнце только катилось к закату, а потому ворота расположенной на узкой просеке крепостицы, были открыты.

-Это что такое?! - возмущенно завопил барон. - Что происходит?! Бандиты в приграничье! Куда смотрит лорд-манор?! Чем вы вообще занимаетесь?!

Только собиравшиеся закрывать ворота пограничники остановились, удивленно глядя на потрепанный караван. А фон Мецгер все не успокаивался:

-Я оплачиваю паважи, понтажи и мьюражи, и вместо того, чтоб обеспечить мне безопасный проезд по этой самой дороге, вы бездельничаете?!

-В чем дело? - хмуро поинтересовался один из пограничников.

Пусть и Утрехт, и Гарделлегенер входили в состав Фриссии, но свои границы каждое лорд-манорство берегло свято.

-В чем дело?! - взвился дворянин. - На меня напали разбойники! - То, что это произошло еще вчера вечером, фон Мецгера похоже, мало беспокоило. - Они чудом меня не убили! Чем занимается лорд-манор?! Чем, в конце концов, занимаетесь вы сами?!

-Мы таможенники, а не...

-Да какая разница, кто вы?! Я должен путешествовать по землям Фрисии, не опасаясь, что со мной что-то случится!

Одноглазый Мортен, наблюдавший за этой перебранкой с почтительного расстояния, зло сплюнул себе под ноги:

-Понеслась телега по кочкам!.. У нас тут раненных куча, а он языком ляскает.

-Лучше бы его там в лесу и прикопали, - тихо согласился кто-то из наемников.

Наниматель комментариев, к счастью, не услышал.

Впрочем, пограничники тоже не были расположены долго болтать:

-Бумаги показывайте и проезжайте. Офицерам расскажете, чем недовольны.

Фон Мецгер замер, хватая ртом воздух, потом зло сунул под самый нос пограничнику сложенный несколько раз лист.

Капрал в зеленном мундире пробежал взглядом строчки и мотнул головой в сторону все еще открытых ворот:

-Заезжайте. Все равно, через границу Утрехта ночью вас никто не пропустит.

Даже вернувшись в карету, барон фон Мецгер все не успокаивался. В ворота крепостицы уже заезжали последние ландскнехты, а из окошка экипажа все еще неслось угрожающее:

-Я пожалуюсь лорд-манору! Я дойду до короля! Его Величество Фарамунд V узнает, что творится на границе Утрехта!..

... За ночь фон Мецгер успокоился. По крайней мере, выезжая из заставы Гарделлегенера и пересекая узкую засеку нейтральной полосы, дворянин уже не возмущался. Может, остыл после вчерашнего. А может решил, что жаловаться утрехтским пограничникам на разбойников из Гарделлегенера - дурной тон.

Как бы то ни было, получив отметку в подорожной грамоте, барон вновь был готов отправиться в путь.

Мужчина уже подошел к своей карете - место убитого кучера занял один из слуг - и замер, обводя удивленным взглядом шварцрейтаров:

-Вас же вчера вроде больше было.

-Четверо погибли, - сухо пояснил Кристенсен.

-Да знаю я это! - отмахнулся мужчина. - Все равно меньше стало.

-Мы договорились с местными. Трое тяжело раненных останутся в лазарете при заставе.

Фон Мецгер нахмурился:

-То есть, это мне новых рейтаров нанимать?! Да что ж это творится, а?! Везде сплошные траты!

Гэрулец, взявший на себя, с молчаливого согласия остальных наемников, обязанности старшего, только губы поджал. На язык просилось крепкое словцо, но статус нанимателя не позволял шварцрейтару высказаться.

Барон оглянулся на пограничников:

-До ближайшего города далеко? Мне нужны новые наемники. Старые... испортились.