-Завтра на рассвете выезжаем.

Барнхельм и Оффенбах переглянулись: они очень сомневались, что вновь нанятые позволят барону дожить до рассвета...

До развилки на Лундер добрались к исходу третьего дня. Ратман попытался убедить Винтара все-таки поехать дальше по Королевском тракту, но лже-инквизитор был непреклонен.

-Вы не понимаете, господин Таузиг. Это не мне, это Вам нужно ехать в Лундер.

-Да, но...

-Без "но", господин Таузиг. Я Вам уже неоднократно объяснял...

Тут Кенниг совершенно не кривил душой. За прошедшие три дня, ратман уже раз пять пытался переубедить инквизитора. Водяной колдун проклял все. Он уже был готов послать своего невольного спутника к Тому, Кто Всегда Рядом, но Винтара останавливал лишь тот факт, что сейчас он отвечал за Эрменгильду и Менриха, которых невольно взял с собой в путешествие. Если бы Кенниг ехал один, он бы уже давно высказал ратману все, что думает.

С другой стороны - Винтар тогда бы вообще не заморачивался путешествием с Таузигом. Просто бы снова вызвал себя водяного коня.

Если бы смог...

...Нетерпеливо уставившийся на ледяного колдуна ратман явственно ждал продолжения речи. Что там ему объяснял Кенниг, он уже слышал сотню раз, но по-прежнему не успокаивался. Водяной колдун вздохнул, собрал в кулак остатки спокойствия и попытался как можно нейтральнее закончить:

-Лорд-манор несомненно наградит вас за отличную службу.

Похоже, в сказанное не верил не только сам Винтар, но и его собеседник.

А уж про секретаря, бросавшего на фигуру под капюшоном долгие взгляды, и говорить нечего. Пусть юноша, как и его начальник, и увидел "облик" инквизитора, но он явно все еще не доверял речам таинственного путешественника.

Впрочем, кто ж его спрашивал? Главное, что ратман не передумал ехать в Лундер, а уж что там думает его помощник - это дело десятое.

В карете Винтар откинулся на спинку дивана и уставился пустым взглядом в потолок.

Пусть голос инквизитора изменял Менрих, но сам водяной маг, вынужденный "держать лицо", выматывался после каждого разговора с ратманом так, словно мешки грузил.

Или пытался колдовать.

За прошедшие несколько дней Кенниг, памятуя, как странно отреагировал организм на попытку создать простенькую ледяную стену, даже не пробовал делать что-то не столь значимое. Точне нет, не так. Кеннигу постоянно приходилось одергивать себя, ловя и обрывая короткие жесты, которые, доведи их до конца, могли стать магией. Винтар и не предполагал, что за прошедшие годы он так сроднился с волшебством. Для него колдовать - было все равно, что дышать, и сейчас, контролируя себя, стараясь не колдовать, стараясь восстановиться после склепа, водяной маг чувствовал себя так, словно пытается жить, потеряв возможность есть, пить... Дышать, в конце концов!

-Устали? - тонкая ладошка коснулась лба Кеннига. В голосе Эрменгильды звучало сочувствие.

Винтар мотнул головой, выпрямился:

-Нет, ничего страшного. Все в порядке. Скоро доедем до Лундера и можно будет прекратить этот фарс.

-Вы уверены? - не успокаивалась девушка. - Вы такой бледный...

-А я, например, всю последнюю неделю бледный, - раздраженно отозвался с дивана напротив Менрих, - это ничего?

Юная ведьма удивленно покосилась на него. Подобной вспышки она совершенно не ожидала. Под ее взором иллюзионщик стушевался и опустил взгляд.

Мадельгер и Росперт ошиблись во вновь нанятых сослуживцах. Ночью, во Фрисхайме, на барона никто не напал.

За пределы города путешественники выбрались вполне благополучно. Спокойно ехали и весь день и под вечер разбили бивуак на небольшой полянке среди леса.

Давно стихли последние разговоры, чуть слышно щебетали ночные птицы...

Оффенбах откинул полог палатки и вышел наружу.

В неверном лунном свете виднелись едва различимые пятна - стволы деревьев, фигуры часовых, палатки... Мужчина шагнул вперед и, споткнувшись, полетел на землю.

-Скримсл!

В плечо вцепились пальцы:

-Ой, господин Мадельгер, это вы?! Как вы?! - торопливо зашептал взволнованный голос. - Простите, я не специально, я...

-Да замолчи ты! - шикнул не выдержавший разноглазый. - Сейчас весь лагерь на ноги поднимешь! Какого скримсла ты не спишь?!

Кайо осторожно помог ему подняться:

-Не знаю. Просто не хочется. Вышел на звезды посмотреть...

-И не мог отойти от выхода? - раздраженно поинтересовался ландскнехт.

-Простите, - хлюпнул носом мальчишка. -Я не специаль...

-Тихо! - шикнул на него наемник, зажав ребенку рот ладонью. - Слышишь?

За последние несколько мгновений в ночном лагере что-то изменилось. Если еще несколько мгновений назад было слышно, как перекликиваются редкие ночные птицы, то сейчас все стихло. Словно жители леса испугались какого-то зверя поопасней... Человека, например.

И словно в подтверждение этой мысли из темноты послышался тихий всхлип: такой бывает, когда, зажав рот рукою, перерезаешь пленнику глотку...

Нападать в пределах города - дело опасное. Воткнешь кинжал под лопатку дворянину, а назавтра тебя городская милиция повяжет. Гораздо проще выехать за пределы поселения, и уже там решить все свои денежные проблемы. Тем более, что Утрехт порос лесами, кто на путешественника напал - разбойники или его же наемники постарались - одному Единому будет известно. Да и опять же, даже если рейтары виноваты - нанимали то разными группами, может, это те, что из Гарделлегенера с ним приехали, на золото позарились..

Видно, так и рассуждали новые компаньоны.

Часовых было двое: один из старой команды, один - из новой. "Старика" сняли быстро: именно его едва различимый стон и услышал Мадельгер.

-Росперта буди! Живо! - прошипел ландскнехт, толкая мальчишку в сторону палатки.

Кайо поспешно нырнул под полог, вцепился в плечо рейтару:

-Господин Росперт! Господин Росперт, проснитесь! В лагере неспокойно!

Мужчина резко сел, пытаясь разглядеть хоть что-то в кромешной темноте палатки...

Тишину мирно спящего бивуака распорол отчаянный вопль:

-Тревога! Трево...- оборвавшийся на полуслове.

Впрочем, для того, чтоб поднять оставшихся верными барону шварцрейтаров этого хватило...

...Ночной бой вышел коротким. Да, на стороне нападавших была внезапность, но воспользоваться этим преимуществом не получилось. Единый знает, кто умудрился разбудить спавшего у входа в шатер фон Мецгера слугу, но перепуганный парень поднял крик. И погиб одним из первых - выиграв спасительные минуты для своего хозяина.

Оставшиеся верными нанимателю шварцрейтары сориентировались быстро. Пусть над лесом еще царила тьма, рассеивавшаяся лишь неверным мерцанием звезд, но сражаться ночью было не привыкать. Пусть разобрать, кто свой, кто чужой, было трудно, но профессионалы справились с теми, кто решил присвоить себе звание шварцрейтаров...

Мелькание черных теней в ночи, хриплое дыхание, прерываемое звоном мечей... Все смешалось в смертельной пляске...

И лишь потом, перебирая воспоминания о той ночи, Мадельгер вдруг вспомнил, что на миг, короткий миг ему показалось, что он разглядел лицо случайно оказавшегося рядом гэрульца. Повязка сползла с лица Кристенсена - или он просто не надел ее? - и глаз, до этого прикрытый темной тканью, по кошачьи светился прозеленью...

Впрочем, было ли это так, толком разглядеть не получилось: мужчина резко отвернулся, а затем бой и вовсе развел шварцрейтаров в разные стороны.

Главное в тот момент было другое - нанимателя удалось спасти.

К исходу второго дня после съезда с Королевского тракта путешественники благополучно добрались до Лундера. Не считать же, в самом деле, за беду, подкову, слетевшую с копыта одного из коней, когда карета как раз проезжала городские ворота. Впрочем, в наступающих сумерках этого практически никто не заметил.

Небольшая гостиница "Рыжая цапля" гостеприимно приняла усталых путешественников...