- Не согласен, - возразил я. - Даже если сам он не замазан, он вполне может сам того не подозревая... Не исключено, что контакт убийцы занимает высокое положение в этой организации. Уорфелу вполне могли позвонить и велеть оказать содействие. Ему могли сообщить, что сделать, а также как сделать. Он не обязан знать ни имя, ни должность того, кого он покрывает. Если это действительно так, то мне предстоит нелегкая работа - разыскать этого человека, окруженного заботой и вниманием рэкетиров крупного калибра.

- Все это сплошное теоретизирование, Эрик, - возразил Мак. - У нас нет доказательств.

- Но Аннет погибла, верно? И кое-кто не пожалел усилий, чтобы продать нам парочку псевдоубийц и отвести подозрения от настоящего. Вы просто не подумали, сэр. Не подумали о том, что за человек была Аннет О`Лири, что она пережила, прежде чем попала к нам, и в каком настроении находилась, когда вышла из самолета в Лос-Анджелесе - это уже было позавчера. Вы знаете ее похуже моего. Что у вас есть - парочка бесед и сухие отчеты? А мне случилось работать с ней дважды в Мексике, один раз мы были противники, а второй - союзники, помните?

В нашей фирме фамильярность не в ходу. Мак любит в отношениях определенную долю официальности, соблюдение протокола. Похоже, я немного увлекся и проявил неуважение, потому как в его голосе вдруг появились ледяные нотки:

- Какие же выводы вы делаете исходя из вашего досконального знания агента Руби, Эрик?

- Три вещи, - сказал я. - Во-первых, она была профессионал...

- Я бы не заходил так далеко, - Мак все еще говорил сухо и даже сурово. - Она подавала надежды, это так, но о настоящем профессионализме говорить еще было рано.

- О`кей, она еще не научилась сдерживать свой нрав, если вы имеете в виду это. Но в целом, как я помню по нашей совместной работе, ее реакции были вполне разумными. Например, она отнюдь не была подвержена неудержимым, могучим порывам благотворительности. Даже если бы я не понял сразу же, что Беверли Блейн мне лжет, я бы вычислил это, когда она заявила, что сумела сплести Аннет какую-то слезоточивую байку. Эта девочка в жизни не клюнула бы ни на что подобное. Она в этом смысле была кремень и ни за что не подставила бы шею...

- Это красиво звучит, Эрик, - перебил меня Мак, - но на самом деле она как раз это и сделала...

- Вы не дали мне договорить, сэр, - возразил я. - Я хотел сказать, что она ни за что не подставила бы шею, если бы риск не был связан с ее профессиональной деятельностью. С нашей деятельностью. Она бы и не подумала прийти на помощь какой-то заплаканной дурочке, якобы не поладившей с мужем, а если бы она увидела, что рядом убивают или проносят чемодан с наркотиками, она бы преспокойно отвернулась и сделала вид, что ничего не заметила - как поступил бы любой из нас в соответствии с правилами. Она бы вспомнила, что инструкции запрещают привлекать к себе внимание поступками доброго самаритянина или честного гражданина. И в этом смысле, сэр, она была профессионалом.

- Возможно, вы правы. Но есть и другая вероятность, о которой я упоминал ранее. Профессионал, решивший продаться.

- На это у нее не было времени. Разумеется, в определенных обстоятельствах она могла бы пойти и на это - если бы очень уж вышла из себя, но согласитесь, она вовсе не была хладнокровной предательницей, наперед все рассчитавшей. Она явно приехала в Лос-Анджелес без заранее достигнутых договоренностей.

Чтобы продаться, нужно время, сэр. И надо отыскать хороших покупателей, сэр. Их надо убедить в искренности ваших намерений. Им необходимо убедиться, что у вас есть кое-что стоящее для продажи, а затем выложить свой товар - целиком. Если кто-то сумел бы заполучить нашего агента, даже новичка, и вызнал бы про нашу фирму, неужели они разделались бы с ней так быстро? Да ни за что! Они бы потратили не меньше недели на проверку, снова и снова выспрашивали бы ее о том, как мы готовим и используем агентов. Короче, они бы сначала выжали ее досуха...

- Хорошо, - нетерпеливо перебил меня Мак. - Предположим, что она погибла не оттого, что обнаружила какие-то мафиозные тайны, и не оттого, что не сработал ее план измены. Почему же тогда, по-вашему, она погибла?

- Думаю, что она погибла, потому что пыталась нам помочь. Скорее всего она увидела в самолете или в аэропорту кого-то, представляющего для нас большой интерес, кого-то очень опасного...

- Почему же тогда она не позвонила по телефону, не доложила это и не попросила разрешения действовать, как положено по инструкции? Особенно когда речь идет о неопытных агентах вроде нее?

- Потому что, как вы верно заметили, сэр, она не была достаточно профессиональна. Потому что характер у нее, как динамит, а вы успели поджечь шнур. Потому что она была сердита на вас и хотела утереть вам нос, показав, что может справиться с ситуацией сама. Она хотела доказать, что инициативность и смелость куда лучше, чем дисциплина и послушание, и плевать она хотела на инструкции.

- Это звучит достоверно, - неохотно признал Мак. - Значит, по-вашему, она приметила кого-то интересного, попыталась устроить за ним слежку, но ее выследили, а потом и убрали?

- Да, сэр. Она относилась к работе как профессионал, но у нее не хватало опыта. Думаю, что тот, за кем она следила, устроил ей ловушку, а потом пустил в ход свою пушку, предварительно выбив из Аннет признание, что она действует в одиночку. А затем, поскольку его присутствие в Лос-Анджелесе, а возможно, и в США, было большим-пребольшим секретом, он договорился с местными уголовными талантами обставить дело так, что ее убили по ошибке, чтобы у нас не появилось желания вдаваться в детали этого инцидента, - Возникла пауза, и я сказал: - Это моя личная точка зрения, сэр. Она была профессионалом, чтобы не отвлекаться на пустяки, но у нее не хватало профессионализма, чтобы удержаться от действий в одиночку. Есть еще и фактор номер три...

- В чем же он состоит, Эрик?

- Сравнительно недавно она принимала участие в коммунистическом заговоре примерно в этих местах. Не исключено, что она столкнулась с человеком, которого могла узнать скорее, чем кто-либо из нашей команды. Вспомните, какое задание я выполнял, когда встретил ее, сэр. Вспомните обстоятельства. Ее муж погиб во Вьетнаме. Вину за его гибель она возложила на США, про это прослышал неприятельский агент, я, кстати, так и не выяснил, кто именно, - и без особого труда уговорил ее принять участие в лихо закрученной антиамериканской операции, которая должна была быть осуществлена в Мексике.

- Помню, - сказал Мак. - Ну и что?

- Мы, конечно, разгромили их тогда, переловили всех непосредственных исполнителей с помощью мексиканских властей, но мы так и не вышли на кукловодов, находившихся к северу от границы. По крайней мере, если их и нашли, то я об этом ничего не знаю.

- Их не нашли, - сказал Мак.

- Потом, когда я вербовал Аннет для работы на нас, я не задавал ей слишком много вопросов. Она к тому времени несколько разочаровалась в своих тогдашних соратниках, и ей угрожала мексиканская тюрьма. А мне нужно было поскорее рассказать ей самое необходимое для новой работы, и я приглядывал за ней, пока не убедился, что ей можно доверять. Я знал, как легко она закипает, и потому старался не дразнить гусей, не проявлять лишнего интереса к ее прошлому.

- Мне она была нужна в хорошем настроении, с желанием сотрудничать, и плевать я хотел на ее прошлое. Но я полагаю, что после того как наш первый совместный проект благополучно завершился и ее рекомендовали для постоянной работы, она была самым тщательным образом допрошена о тех людях, с кем она сотрудничала при разработке той диверсии.

- Это так, - признал Мак. - Думаете, она столкнулась с кем-то из этих людей?

- Во всяком случае, это объясняет ее попытку действий в одиночку, сэр. Только она располагала этой информацией. Она встретила кого-то, кто мог быть опознан лишь ею. Даже если бы она не обиделась на вас, она вряд ли вышла бы на связь и уступила право обезвредить этого человека. Если бы вы проверили ее досье...