Другие миры, вытолкнутые со своих орбит возросшей силой притяжения, помчались навстречу друг другу, грозя столкновением. В то мгновение, когда комета столкнулась с мертвым миром, казалось, вся вселенная была охвачена пламенем. Космическое пространство прорезали крутящиеся вихри раскаленной материи. Пылающие газы заволокли все ближайшие миры. Казалось, вся вселенная превратилась в массу сверкающих горячих газов.

Постепенно слепящая яркость заполнивших пространство газов стала ослабевать. Наконец, в центре появилась пылающая масса, окруженная пылающими массами поменьше. От большой центральной массы отрывались комки раскаленной материи и, вибрируя и содрогаясь, сгорали дотла.

Мои хаотические мысли опять были прерваны Голосом:

«Ты за несколько минут увидел то, что заняло миллионы лет. Сейчас мы поменяем изображение».

Мое поле зрения было ограничено размерами экрана, и то, что я увидел теперь, была, по-видимому, звездная система, очень удаленная от меня. Яркость центрального солнца поблекла, хотя еще и превосходила яркость всех остальных. Ближайшие миры, отсвечивая красным светом, крутясь, неслись по своим новым орбитам.

При той скорости, с которой мне все это показывали, казалось, что вся вселенная крутится в сумасшедшем вихре, так что все мои чувства смешались.

Теперь картина изменилась. Передо мной лежала необъятная равнина, усеянная огромными зданиями, от верхних частей некоторых из них отходили странные выступы. Выступы, которые, как мне показалось, были сделаны из гнутых металлических полосок, образующих самые причудливые формы, назначения которых понять я не мог.

Толпы людей самых различных форм и размеров, собрались вокруг поистине замечательного объекта, расположенного в центре равнины. Он был похож на металлическую трубу невообразимых размеров. Концы трубы были меньше основной части, один конец сходился почти в точку, а другой образовывал что-то вроде капли.

Когда я приблизился к выступам на странном сооружении, то увидел, что они были прозрачными. Внутри находились движущиеся точки. Присмотревшись внимательнее, я понял, что это люди. Все сооружение, я думаю, было высотой в добрую милю, если не больше. Его назначение было мне совершенно неизвестно. Я не мог понять, зачем зданию такая причудливая форма.

Пока я наблюдал, стараясь ничего не пропустить, показалось какое-то удивительное средство передвижения, за которым следовало несколько платформ, груженных ящиками и тюками.

«Этого, — мелькнула у меня праздная мысль, — хватило бы, чтобы заполнить все рыночные площади Индии».

И при этом — как это могло быть? — все они плавали в воздухе, подобно тому как рыба плавает в воде. Рядом с большой трубой, образующей это странное здание, находилось неведомое мне устройство, в которое один за другим втягивались все эти тюки и ящики, так что подлетающие к нему машины возвращались с пустыми платформами. Поток входящих в трубу людей уменьшился до тоненькой струйки и вскоре исчез. Заскользили скользящие двери, и труба закрылась. Ох! Я решил, что это был храм, мне, очевидно, хотели показать, что у них есть религия и храмы. Удовлетворившись собственным объяснением, я ослабил свое внимание.

Нет слов, чтобы описать мои чувства, когда я вдруг опять перевел взгляд на изображение. Это огромное трубчатое сооружение, около мили длиной и около шестой части мили в диаметре, вдруг ПОДНЯЛОСЬ В ВОЗДУХ! Оно поднялось на высоту нашей самой высокой горы, Задержалось там на несколько секунд, а потом — его не стало! Еще мгновение оно было здесь, серебряная прядь повисла в небе, освещенная светом двух или трех солнц, отражающихся в ней. И, не издав даже всплеска, исчезла.

Я посмотрел вокруг, перевел взгляд на соседние экраны, и тут я увидел его опять. Здесь, на очень длинном экране, длиной, может быть, футов двадцать пять, звезды кружились с такой скоростью, что казались просто разноцветными полосками света. В центре экрана находилось сооружение, которое только что покинуло этот странный мир. Оно казалось неподвижным. Скорость проходящих мимо звезд все возрастала, пока они не превратились в гипнотизирующие расплывчатые пятна. Я отвернулся.

Ослепительная вспышка света привлекла мое внимание, и я опять посмотрел на длинный экран. На дальнем конце появился свет, предвещающий появление более яркого света, подобно тому как солнце посылает свои лучи из-за горной гряды, чтобы сообщить о своем приближении. Свет быстро разгорался, пока не стал невыносимо ярким.

Откуда-то появилась рука, которая повернула ручку управления. Яркость уменьшилась, контуры изображения прояснились. Огромная труба, ничтожное пятнышко в безграничном пространстве, плыла рядом с небесным светилом. Она сделала полный оборот, потом я перевел взгляд на другой экран.

На мгновение я потерял ориентацию. Я беспомощно уставился на представшую мне картину. Я увидел большую комнату, в которой мужчины и женщины, одетые в то, что, как я знаю теперь, было для них униформой, занимались своими делами. Некоторые сидели, держа руки на рычагах и кнопках, другие, как и я, следили за экранами.

Некто в более пышном наряде, чем у остальных, ходил между ними, сложив руки за спиной. Он часто останавливался и заглядывал через плечо какого-нибудь человека, когда тот рассматривал какие-то записи или изучал извилистые линии, которые появлялись за стеклянными кружочками. Потом, кивнув головой, он продолжал свой обход.

Я рискнул сделать то же самое. Я посмотрел на экран, как это делал Великолепный. Я увидел пылающие мир. Сколько их было, я не знаю, потому что свет ослепил меня, а их непривычное движение поставило в тупик. Насколько я мог предположить, и только предположить, здесь было около пятнадцати пылающих комочков, которые окружали большой центральный ком, дающий им жизнь.

Трубчатое сооружение, которое, как я теперь знаю, было космическим кораблем, остановилось, и все вокруг оживилось. Из нижней его части стали появляться многочисленные мелкие корабли круглой формы. Они рассыпались в разные стороны, и с их отбытием на борту большого корабля возобновилась хорошо налаженная жизнь. Проходило время, все маленькие диски в конце концов вернулись на материнский корабль и были приняты на борт. Массивная труба медленно развернулась и, подобно испуганному животному, устремилась в кружащиеся небеса.

В положенное время (сколько прошло времени на самом деле, я не знаю, потому что я видел все путешествие очень ускоренным) металлическая труба вернулась на свою базу. Из нее вышли мужчины и женщины и разошлись по домам, которые стояли вокруг. Передо мной остался серый экран.

Затемненная комната с движущимися экранами на всех ее стенах меня просто очаровала. До сих пор я был слишком захвачен каким-нибудь из экранов, теперь же, когда они висели передо мной мертвые и неподвижные, у меня появилось время, чтобы осмотреться вокруг. Здесь были люди примерно моих размеров, размеров, которые я подразумеваю, когда произношу слово «человеческие». Кожа их была самого разного цвета: белого, черного, зеленого, красного, желтого, коричневого.

Человек сто сидело на странных сиденьях, которые качались и наклонялись при каждом их движении. Все они сидели в ряд перед приборами, установленными у дальней стены. За специальным столом в центре комнаты сидели девять Мудрецов.

Я с любопытством осматривался вокруг, но все приборы и разные другие приспособления были настолько не похожи на все, что мне приходилось видеть до сих пор, что я не сумею их описать. Мерцающие трубки, заполненные призрачным зеленым светом, трубки с пульсирующим янтарным светом, стены, которые БЫЛИ стенами, хотя они излучали тот же свет, который выходил из отверстия. Стеклянные кружочки, за которым в безумной пляске носились точки или вдруг замирали неподвижно на месте — говорит ли тебе ЭТО о чем-нибудь?

Часть одной стены вдруг отодвинулась в сторону, и обнаружилось невероятное количество проводов и труб. По этим проводам вверх и вниз сновали люди, ростом не более восемнадцати дюймов, крошечные люди, обвешанные ремнями со сверкающими устройствами, которые, по-видимому, были какими-то инструментами. Появился гигант, неся огромный тяжелый ящик. Он подождал, пока маленькие люди прикрепляли ящик за стеной. Потом стена, скользя, закрылась, и маленькие люди вместе с гигантом ушли. Наступила тишина. Тишина, нарушаемая лишь привычным щелканьем и шуршанием, издаваемым бесконечной лентой, которая выходила из отверстия в машине и сматывалась в какую-то коробку.