– Нет, я хочу…

– Не хотели этого и не убивали. Так?

– Да.

– Я склонен этому поверить в силу причин, которые не являются ортодоксальными. Вот если бы вы не смогли есть даже сэндвичи, приготовленные Фрицем, тогда другое дело…

Вульф не закончил свою фразу и посмотрел на меня:

– Скажи, Арчи, убила или не убила мисс Найдер этого человека?

Я взглянул на нее. Губы у меня невольно растянулись в веселой усмешке, ее голубые глаза искренне и без смущения посмотрели в мои. Я должен заметить, что хотя она и выглядела измученной, но все же и сейчас была прелестна. Конечно, не та фея, которая накануне демонстрировала с необычайным шиком разные туалеты и порхала по эстраде в ажурном платье из органди, но все же очаровательна! Она могла быть кем угодно, только не убийцей!

Поэтому я сказал Вульфу.

– Нет, сэр! Конечно, я не располагаю никакими доказательствами, но я голосую против. Мои доводы не похожи на ваши, я не подхожу к данной проблеме с гастрономической точки зрения, и все же утверждаю, что если бы она была убийцей, мне бы не удалось заставить ее перестать рыдать одним поцелуем. Не говоря уж о том, что женщину, которая могла нанести такой удар палкой по лицу человека, даже десяток ударов, не так-то легко поцеловать…

Вульф согласился:

– По-видимому, это так!

Помолчав, он добавил:

– Иначе бы существовали какие-то факты, которыми Кремер припер бы вас к стенке… Другой вопрос, мисс Найдер, тот человек, которого вы увидели неделю назад, и приняли за своего дядю, и убитый мужчина – одно и то же лицо?

– Да, – тихо прошептала она, – это был дядя Поль. Я видела его. Я вошла…

– Не забегайте вперед. Всему свое время. Я думаю, раз вы доверились мне, вы считаете меня хорошим детективом. Надеюсь, вчерашние слова не были пустыми комплиментами? Допускаю, что ваши предположения – еще не доказательство. Это было бы слишком легковесно. Не можете ли вы привести мне какие-то более существенные доводы? Почему вы все-таки решили, что это ваш дядя?

– Я это знаю, – твердо заявила Синтин. – Возможно, если постараться и хорошенько подумать, я и соображу, почему я его узнала, но сейчас у меня все перемешалось в голове… Разрешите мне все рассказать вам по порядку? Тогда, возможно, я найду и доказательства… Вы помните, что я вам говорила о партнере дяди – Джордже Домери? О том, что у него находились дядины бумаги, а после его смерти они оказались у его племянника Бернарда. Я пришла прошлым вечером в контору, чтобы их отыскать… и вдруг увидела на полу убитого мужчину. Вы можете себе представить… – Она сделала выразительный жест.

– Да, я могу себе представить ваше состояние, – сказал Вульф. – Продолжайте.

– Я все же заставила себя подойти к нему поближе, его лицо было страшно изуродовано, но я увидела бородку и прилизанные волосы. Мои нервы не выдержали, и мне пришлось сесть, чтобы взять себя в руки. В полиции мне сказали, что я пробыла в конторе целых пятнадцать минут, но мне думается, что гораздо меньше… Наконец, я справилась с собой, подошла к убитому, приподняла брючину на правой ноге и стянула носок. У него на лодыжке было два небольших шрама, он мне рассказывал, как его однажды покусала собака… Да, я увидела эти шрамы… и снова вынуждена была сесть: у меня подкашивались ноги.

Она замолчала с открытым ртом:

– Так вот почему я там пробыла целых 15 минут! Я совершенно забыла, что садилась еще раз…

– После этого вы ушли? Что вы делали потом?

– Вернулась домой, в свою квартиру и позвонила мистеру Домерсету. Я хотела…

– Кто такой мистер Домерсет?

– Наш юрист. Он был другом дяди Поля, его душеприказчиком. Я не сказала ему, что видела дядю Поля на прошлой неделе, потому что не располагала никакими доказательствами. И потом, я хотела сама найти дядю Поля и поговорить с ним первой. Вот почему я и обратилась к вам, чтобы вы мне помогли в моих поисках… Но когда я пришла домой, то решила, что самое первое, что я должна сделать – это позвонить мистеру Домерсету. Я позвонила, но мне никто не ответил…

– Черт возьми! – проворчал Вульф, – почему же вы не позвонили мне?

– Да, но…

Синтин пояснила, словно оправдываясь:

– Я же вас совсем не знаю, могла ли я вам звонить? Откуда я знаю, поверите ли вы мне? Или же решите, что я вас обманываю?

– Действительно! – насмешливо сказал задетый за живое Вульф. – Поэтому вы решили скрыть все это от меня, не подумав, что я обо всем все равно прочту в газетах… что же сделал ваш юрист? Изучил дело?

Она покачала головой:

– Я так и не видела его. Позвонила в половине двенадцатого второй раз, думая, что он уже дома, но его не было. И мне в голову не пришло попросить передать ему что-нибудь. Я позвонила в полночь, и снова безрезультатно. Я решила, что все равно дождусь его, и прилегла не раздеваясь на тахту и… Вам будет трудно поверить, но я заснула и проснулась лишь в 7 часов. Подумав снова обо всем, я решила, что звонить мистеру Домерсету не стоит. Ни ему, ни кому другому… Во время демонстрации моделей множество людей поднимается и спускается вниз на лифтах в любое время суток. Вот я и подумала, что вряд ли кто-то запомнил, когда я была в конторе. Мое имя в регистрационном журнале не записано, потому что меня все хорошо знают… Это было глупо, правда?

Вульф согласился, что поступила она не лучшим образом, слегка вздохнув. Синтин продолжала:

– Конечно, я должна была придти на работу как ни в чем не бывало. Это было нелегко, но я все же пошла, а приблизившись к зданию сразу же увидела толпу зевак, полицию, машины. Я простояла там всего лишь несколько минут: ко мне подошел полицейский, отвел в какую-то комнату и мне стали задавать всякие вопросы. Я же как дура, сказала им, что меня там прошлым вечером не было когда они уже прекрасно знали, что я там была.

Синтин всплеснула руками.

– Когда они меня отпустили, я снова позвонила мистеру Домерсету, но он завтракал. Тогда я поехала к вам.

Вульф глубоко вздохнул, так что в кабинете определенно заколебался воздух.

– Хорошо…

Он прикрыл глаза и снова их открыл:

– Вы сказали, что хотите моей помощи и при изменившихся обстоятельствах. Чего же вы ждете от меня? Защиту от обвинения в убийстве?

Синтин вытаращила глаза:

– Обвинения? В убийстве МОЕГО ДЯДИ?

Ее подбородок задрожал:

– Я бы…

– Прекратите! – неожиданно рявкнул я на Вульфа. – Если вы не хотите меня заставить снова ее целовать. Она не плакса, но ваши методы ужасны. Выбирайте выражения!

Вульф сердито на меня посмотрел, но все же стал говорить мягче:

– Мисс Найдер, если вы нуждаетесь в защите и надеетесь найти ее в моем доме, то я не гожусь для этой роли. Наймите адвоката. Но если вы хотите отыскать убийцу вашего дяди, кем бы они ни был, независимо от того, что полиция этим уже занимается, то за такое дело я возьмусь. Так кто же вам нужен: адвокат или я?

– Вы!

Вульф одобрительно кивнул головой:

– Условимся, как мы будем действовать, – он взглянул на настенные часы, – через 20 минут я поднимусь в теплицу, где буду находиться два часа, от четырех до шести. Но прежде один весьма существенный вопрос: кто-нибудь знает, что убитый – Поль Найдер? Кто-нибудь, кроме вас?

– Никто.

– Припомните, за это время никто не высказал подобное предположение? Нет ли хотя бы косвенных доказательств, что вашего дядю узнали?

– Нет. Все в один голос повторяют, что никогда не видели этого человека и не представляют, каким образом он попал в нашу контору. Конечно, если бы его лицо не было так изуродовано…

– Но все же естественно предположить, что убийца знал, кто его жертва. Надо быть ослом, чтобы рассуждать иначе. Предположим, убийца посчитал, что никто, кроме него, не узнает вашего дядю… Это уже дает нам козырь. Вы уверены, что никому даже не намекнули о встрече с вашим дядей на прошлой неделе?

– Да. Совершенно уверена.

– В этом тоже ваше преимущество. Если рассмотреть все повнимательней, то получается следующее: если тело похоронят, не установив личность убитого, ваше вступление в права наследства все еще остается отсроченным. И вы не можете забрать тело и похоронить его соответствующим образом. Далее. Если полиции сообщить, кто был убит, возможно, ей удастся лучше выполнить эту свою работу.