Мистер Пожарский остановился и уставился на сидящую фигурку.

— Я не имею возможности продолжать! — воскликнул он сурово. — Во-первых, у вас есть недостаточный рост, во-вторых, у вас есть нечистые батманы.

— Нечистые карманы? — возмущённо воскликнул Паддингтон. — Но я вчера вечером принял ванну!

— Я не имею сказать, что они грязные, — прошипел мистер Пожарский. — Я имею сказать, что они должны исполняться чётко, легко, вот так!

И он без лишних слов подскочил в воздух и перекрестил ноги, как ножницы, в такт музыке, потом развёл их снова и грациозно приземлился на один носок лицом к зрителям.

Зал разразился аплодисментами, а Паддингтон посмотрел на него с некоторым сомнением.

— Это не очень просто, если у тебя лапы, мистер Тип, — сказал он. — Но я попробую.

Закрыв, как и мистер Пожарский, глаза, Паддингтон подпрыгнул, честно постарался перекрестить лапы, но тут трико поползло вниз, и он всей тяжестью приземлился обратно. Но, приземлившись, ко всеобщему изумлению, подскочил снова, скрещивая и разводя лапы, да так, будто его подбросило на пружине.

— Во дает медведь! — изумился кто-то рядом с Браунами. — Тройной батман!

— Шесть, не три, — поправил со знанием дела интеллигентный старичок, когда Паддингтон приземлился и с громким воплем снова подскочил в воздух. — Браво! — закричал он, пытаясь перекрыть аплодисменты.

Похоже, Паддингтоновы батманы, один выше и сложнее другого, произвели впечатление даже на Антипа Пожарского. Чтобы показать, что и он не лыком шит, он тоже высоко подпрыгнул, перекрестил ноги, соединил, снова перекрестил, снова соединил и под восхищённые вопли зрителей перекрестил в третий раз, прежде чем приземлиться.

Паддингтон, который всё это время сидел на сцене, внимательно разглядывая свою пятку, подскочил с громким воплем, который эхом заметался под потолком, потому что Антип Пожарский со всего маху приземлился прямо ему на лапу.

Да, прыжку Антипа Пожарского аплодировали жарко, но это не шло ни в какое сравнение с тем, как хлопали Паддингтону, когда он снова подпрыгнул в воздух, отчаянно размахивая задними лапами, скрещивая их и так и сяк; потом он свёл их, прежде чем приземлиться, и почти тут же снова взмыл высоко в воздух.

На сей раз даже Антипу Пожарскому пришлось признать, что он встретил достойного соперника, и с грациозным поклоном, который вызвал в зале одобрительный ропот, он отошёл в сторону и тоже зааплодировал. Музыка смолкла, и Паддингтон, продолжавший подлетать все выше и выше, скрылся за упавшим занавесом.

— Ну, — подвёл итоги мистер Браун, когда аплодисменты наконец приутихли, — может, это был не самый классический балет, какой мне доводилось видеть, но уж всяко самый захватывающий.

— Ничего подобного не видел с тех пор, как казаки выступали, — согласился с ним интеллигентный старичок. — Пять гран-батманов кряду!

Донельзя удивлённые всем случившимся, Брауны попытались проникнуть за сцену, но, пока они выслушали всех девочек, которые плотной толпой окружили Джуди, поздравляя её с Паддингтоновым успехом, прошло немало времени, и они не скоро пробились к дверке сбоку от сцены. А когда наконец пробились, их ожидало новое потрясение: Паддингтона забрали в школьный медицинский кабинет «для срочного оказания первой помощи».

— Господи, надеюсь, он ничего не сломал! — причитала миссис Браун, почти бегом пересекая школьный двор. — Он так высоко прыгал!

— Скорее поскользнулся на мармеладной корочке, — мрачно предрекла миссис Бёрд, входя в медицинский кабинет. Впрочем, даже она встревожилась не на шутку, когда увидела, что Паддингтон лежит на кровати, задрав в воздух обе задние лапы, обмотанные бинтами.

— Ничего не понимаю, — призналась мисс Гримшо, выскочившая им навстречу. — У него в обеих пятках полно дырок. Надо отыскать нашего завхоза и спросить, что она думает.

— Дырок? — хором повторили Брауны.

— Дырок, — подтвердила мисс Гримшо. — Таких маленьких проколов. Словно червячок проел. Ну, не проел, конечно, — быстро поправилась она, когда с кровати долетел громкий стон. — Как обидно, такое было восхитительное представление. Вряд ли мы ещё когда такое увидим.

Мисс Гримшо побежала искать завхоза, а миссис Бёрд громко фыркнула. Ещё когда Паддингтон прыгал по сцене, у неё зародились подозрения, а теперь от её острых глаз не укрылось несколько валявшихся под кроватью блестящих предметов, которых до того никто не заметил.

— Медведи, которые закалывают трико портновскими булавками, — сказала она строго, — не должны удивляться, если булавки вываливаются. Да и в том, что эти самые медведи потом наступают на выпавшие булавки, попадают в больницу и остаются без мармеладного пудинга, который ждёт их дома, тоже нет ничего удивительного.

Паддингтон резко сел на кровати.

— Кажется, этим медведям уже лучше! — сказал он поспешно.

Конечно, приятно поболеть, чтобы все вокруг суетились и ахали. С другой стороны, мармеладный пудинг, особенно приготовленный миссис Бёрд, это всё-таки мармеладный пудинг!

— Это не имеет значения, если ты решил заняться балетом, — предупредила миссис Бёрд, когда Паддингтон слез с кровати и опробовал лапы на полу. — Мармеладный пудинг слишком сытный и жирный. Я подозреваю, тебе придётся сесть на строгую диету.

Эти слова так и повисли в воздухе — Паддингтон выскочил за дверь и припустил к машине, с завидной скоростью для того, кто только что встал с больничной койки.

— Может, так оно и лучше, — серьёзно сказал мистер Браун, когда все они двинулись следом. — Я плохо себе представляю, как из Паддингтона получится профессиональный танцовщик.

— Сколько упражняться-то надо! — воскликнула миссис Браун.

— Да ещё трико носить! — присоединилась Джуди.

— И скакать с утра до ночи! — добавила миссис Бёрд. — Нет уж, скажу я вам, куда лучше просто быть медведем, который любит мармелад.

— Особенно, — подчеркнул Джонатан, — если ты медведь по имени Паддингтон.

И все с ним, конечно, согласились.