Я позволила ей оттащить меня в сторону, оставляя Тайлера на попечение жнеца, и ступила в слепящее сияние портала, который открылся для нас.

- Это не конец, - сказала я. - Мы должны убедиться, что они найдут друг друга.

Как только мы очутились по другую сторону, безупречный свет разогнал все признаки смерти и разрушения. Небо цвета лаванды пульсировало от доносящегося издалека пения хора, успокаивающего и тихого. Я взглянула через лужайку на величавые золотые ворота, скорее даже на темную точку перед ними. Это был он... Скай схватила меня за руку, пытаясь привлечь к себе внимание.

- Гвен...

Я отмахнулась от нее и посмотрела на шепчущихся ангелов, которые шли к воротам, чтобы увидеть, как жнец раствориться во тьме. Мне не нужна была ее очередная лекция. Любовь была результатом нашей работы. Поцелуи, сокровенный шепот, невинные прикосновения, которые всегда значили намного больше, чем сказанные слова - всего этого у меня никогда не будет. Я не должна желать этого. Я была лишь искрой, которая воспламеняла огонь. И мне никогда не узнать, каково это, гореть в пламени.

Убаюкивающее песнопение наполнило меня, оно излучало спокойствие и говорило мне, что я дома. Мы направились к входу во вратах, избегая ангелов, которые относились к одному из самых ужасающих жнецов моего отца, как к минишоу. Если бы они увидели, как он орудовал своей косой, сомневаюсь, что им по-прежнему было бы так любопытно.

Я остановилась на краю толпы, когда вновь нашла его. Его тьма привлекала, абсолютный контраст окружающему его свету. И опять же, я вросла ногами в землю, борясь с чувством в груди, которое притягивало меня к нему, затаив дыхание. Да что со мной не так? При виде него я должна была бежать в обратную сторону, но когда он поднял взгляд, его необычные фиолетовые глаза встретились с моими. Что-то внутри меня затрепетало. Пустота внутри запульсировала, подталкивая меня вперед.

- Гвен, - повторила Скай настойчивей.

Я вздохнула.

- Знаю, Скай. Знаю.

- Уверена? - Она вскинула идеально светлые брови. - Потому что у тебя опять тот самый взгляд.

Жнец отвел от меня взгляд и закончил свою работу, управляясь с душой с таким умением, какого мне не доводилось видеть. Равнодушно. Отстранено. Я покачала головой, чтобы забыть, и обернулась к Скай.

- Какой взгляд?

Она скрестила руки на груди, и ее взгляд быстро метнулся от жнеца ко мне.

- Тот, который не подобает быть на твоем лице в присутствие ему подобных.

- Не смеши меня, Скай, - сказала я. - Он... Он же...

Измученный. Печальный. Красивый.

- Запретный плод, - прервала мои мысли Скай. - Вот, кто он.

Я вновь подумала о сводящей с ума смеси злости и тревоги, кружащей вокруг него, когда они практически потеряли ту душу. Что бы с ним произошло, если бы так и случилось? Зная моего отца и его вспыльчивость, уверена, ничего хорошего. И это была бы моя вина. По мне прошел холодок при мысли о той злости, и я потерла руки, позволяя радости в венах согреть меня.

- Ты не чувствуешь себя виноватой? - спросила я. - Они чуть было не потеряли душу из-за нас. Мы противостояли смерти, ради всего святого.

Она закатила глаза.

- Пожалуйста, не неси чепухи. Влюбленный парень отвлекся на стоп-знак в юбке. В любом случае, они мешали нашей работе.

- Но я попросила его подождать, - прошептала я. - Он помедлил ради меня.

Скай взглянула на него сквозь толпу, прищурив глаза, и вздрогнула.

- Гвен, дорогая, не думаю, что такой как он будет колебаться из-за кого-то. Не беспокойся. Чувство вины тебе не идет.

Врата открылись, Скай и я присоединились к воцарившейся тишине, когда одну из созданий Бога сопроводили в ее новый дом. Каждый взгляд следил за трепещущей душой, когда она сделала робкий шаг вперед и коснулась позолоченных ворот. Переход души всегда вызывал во мне трепет. Моя работа проходила на земле, я служила людям, которые продолжали их смертное существование. Что я должна была чувствовать, ведя одну из таких душ в свой дом? Я посмотрела на жнеца, ожидая увидеть те же изумление и радость, отраженные в его глазах, но я видела лишь боль. Между вратами вспыхнул свет, и он прищурился, прикрывая глаза от ослепляющей чистоты. Ангелы разошлись по двору, их присутствие посылало сияющий блеск к облакам под нами.

- Посмотри на него. Он настолько испорчен, что даже смотреть на это не может, - послышался чей-то презрительный голос в толпе. - Ему нечего здесь делать.

- Грешник.

- Убирайся в ту яму, из которой вылез.

Темный силуэт жнеца напрягся, он опустил руки и оглянулся на толпу. Его рука крепко сжала клинок, а челюсть сдвинулась в напряжении. Гнев и боль обвивали его, словно дым: яд для такого святого места, как это. Казалось, он был готов сражаться, но вместо того, чтобы защищаться, он подошел к порталу. Меня охватило незнакомое чувство, скорее сила, чем боль, практически прожигая меня изнутри. И прежде чем я успела остановиться, оно вырвалось наружу.

- Да что с вами не так? - закричала я на ангелов, наблюдая за тем, как жнец отступает. - Вы зовете себя ангелами. Где же ваше сострадание? Где ваша доброта?

Ко мне подошел ангел с широкими плечами и белокурыми волосами длинной до подбородка, его лицо искривила ухмылка. Позолоченный щит висел за его спиной, за пушистыми белоснежными крыльями, что выдавало в нем воина.

- Милая Гвен, не будь столь наивна. Если бы ты увидела кровавый след грехов, оставленный им при жизни, ты бы знала, защищать такого как он или нет. Он - все против чего мы боремся.

Я отстранилась от ангела, каждый шаг был полон решимости, а Скай уставилась на меня широко раскрытыми глазами.

- Гвен? Что ты делаешь?

- То, на что ни у кого из вас, похоже, сердца нет.

И снова я почувствовала притяжение, но на этот раз я не пыталась себя остановить. Я повиновалась импульсу, внутренняя жажда успокоения вела меня вперед. Жнец когда-нибудь испытывал радость? Как выглядит улыбка такого как он - когда он высвободиться из цепей, сдерживающих его, и рассмеется? Я намеревалась выяснить это. Игнорируя испуганные лица ангелов, я проскользнула сквозь толпу, пока не оказалась в нескольких шагах от самой темной души, какую я когда-либо видела. Он убрал свою косу в кобуру и окинул меня скептическим взглядом.

- Я - Гвен.

Казалось, он был поражен, его взгляд пронизывал меня с головы до ног, так еще ни одно существо на меня не смотрело. Возникло чувство, будто я полностью обнажена. Чувство, будто меня разорвали на две части: одну часть, готовую убежать, а другую, готовую умолять, чтобы он смотрел на меня так каждый день.

- Ты понимаешь, что они могут увидеть, как ты разговариваешь со мной?

Он вскинул бровь, словно ожидая, что я убегу обратно в толпу и поникну от стыда.

- Я не слепа. - Я скрестила руки на груди. - Я знаю, что они смотрят.

- Ну, это во-первых. Так ли важно, что ты рискуешь получить изгнание, разговаривая со мной?

- Я просто хотела сказать... прости. За них. И за то, что отвлекла тебя раньше. Я никогда не намеревалась этого делать. Я просто никогда... я никогда не видела, как кто-то умирает. Я не была готова.

- Мне не нужны твоя жалость или твои извинения.

- Я знаю. Но ты заслуживаешь извинений. Если бы я не попросила тебя подождать, ты бы не был даже близок потерять ту душу.

Все его тело напряглось, и пугающая темнота вспыхнула в его глазах. Он шел вперед, пока жар не зашипела в воздухе между нами.

- Позволь мне кое-что прояснить, Рыжая, - сказал он. - Я ничего для тебя не делал. Я ничего не делаю ни для кого помимо того человека, который говорит мне, какую гнилую трату плоти я должен забрать.

Мой отец.

Мысль заставила сформироваться узел в моей груди. Человек, который показал мне только доброту, любовь и помощь, был тем, кто посылал этого жнеца в пламенные ямы Ада каждый день. Он осудил его на это существование. Я всегда знала место Бальтазара. Он был Верховным Кукловодом в мире смерти. Командующим каждым жнецом, решающим судьбу каждой души. Но здесь среди мира, где души были сопровождены домой, было настолько легко закрывать глаза на темную сторону, видеть только пользу личности, которая была вырезана для него в этой загробной жизни.