— А вот это было обидно, — надулась Одри. — Но, знаешь, я не злюсь на тебя, просто заплати мне теперь треть суммы, и я не буду рассказывать о том, как ты перевел время на одну минуту… — после этих слов Кватро, который уже добрался до двери, остановился. Его охватил легкий холод, а ощущения были, словно мурашки по коже прошлись. В последний раз он подобное ощущал, когда ему сказали новость о смерти отца.

— С чего ты решила, что я перевел время? — спросил он в лоб.

— Как бы тебе объяснить, — девушка спрыгнула и приземлилась перед ним, заграждая путь к отступлению. — Я узнала, что Окти Рос был на том же рейсе, что и твой отец.

— И что с того? Они оба должны были прилететь из командировки, вот и полетели в одном самолете. Обычное совпадение.

— Или же просто использовали этот повод как прикрытие, чтобы будучи наедине разработать план, как ограбить фирму. Безусловно, Окти Рос нашел брешь в системе защиты Магнуса и решил ею воспользоваться, чтобы озолотиться, — Одри коварно посмотрела на Энтони, старательно выбивая его из равновесия своими словами. — Вот только, к сожалению, они, в отличие от некоторых, не дожили до того, как осуществить задуманное. А вот ты, узнав, что именно Окти Рос рассказал отцу, решил уже сам воспользоваться этой брешью, раз того, кто держал тебя в этой фирме, больше нет.

— Ох значит как. Уже обвиняешь моего ныне почившего отца, что дальше? Обвинишь в крушении самолета мою матушку? — Энтони сжал зубы от злости, не понимая, как это было возможно, весь его скрупулезный план мало-помалу становился явным, эта опасная девушка словно свет от факела освещала его темную пещеру. Но он не мог так просто сдаться. — Да и что такого этот Окти Рос мог сказать?

— Ваша система безопасности контролирует все, и все данные архивируются каждую минуту и помечаются временной отметкой, — директор молчал, пытаясь понять, к чему клонит Одри. — Но что будет, если перевести время на 1 минуту назад? Что произойдет при очередной архивации, когда выяснится, что данная временная отметка уже используется? А ответ прост: старые данные попросту перезапишутся новым архивом. Это не удаление, ни копирование, а именно перезапись, тем самым полностью лишая цифровой след, сводя его на нет. Подумать только, откуда должны были расти руки людей, что допустили подобный прокол? Хотя, наверно, в этом нет их вины, они ведь не думали, что кто-то будет играться со временем. Особенно, когда доступ к подобному функционалу имеет лишь совет директоров.

— Предположим, что ты права… Просто предположим… — в горле образовался ком, мешая Энтони спокойно говорить. — Но ведь время перевели лишь на одну минуту… Как бы я мог за такой короткий срок преодолеть десяток лестничных проемов и добраться до своего кабинета, а после покинуть его? У нас тут не боевик «Украсть за 60 секунд».

— Ты кажется забыл мое послание… — директор нервно обернулся, обращая свой взор на брошенный клубок ниток, кто бы мог подумать, что он о нем забудет в подобной ситуации. — Зачем тебе спускаться в свой кабинет, если ты мог попросту достать достаточное количество кабеля и провести его из своего офиса на крышу через аварийную лестницу? Никто не заподозрит директора в том, что он что-то замышляет, так как все знают, что вы приверженец здорового образа жизни, и предпочитаете ходить по лестницам, а не лифте. Благо, вы один такой. И выходит, ни на лестнице, ни в офисе не будет посторонних, кто мог бы увидеть, как вы устанавливаете кабель.

— А как же коридор? — заметил директор. — Там часто ходят сотрудники.

— Я тебя умоляю, ты вполне мог задержаться на работе и, дождавшись подходящего момента, пройти те жалких пару метров, спокойно спрятать провод за другими кабелями возле плинтуса. Вряд ли кто-то будет специально высматривать именно ваш провод, а обладая привилегиями в расстановке и планировке офиса, можно было без проблем поставить камеры так, чтобы в их взор никогда не попадал на те провода на полу. Как ни крути, ты имел на это полное право, ссылаясь, что хотел перестроить кабинет отца под себя. И вот, уже на крыше, дистанционно подключившись к своему компьютеру, ты перевел деньги и перевел время на минуту. Именно поэтому ты не боялся и, скорее всего, даже сам настаивал на протоколе «Птички в клетке», потому что знал, что ни на одном из твоих устройств не будет сохранена данная операция, лишь на компьютере, который подключен в единую сеть и который всю информацию перезаписал, — директор сделал шаг назад, поражаясь тому, как легко раскрыли его трюк и поставили его в патовое положение. Так просто и понятно рассказать его махинации и это всего за пару часов, что она здесь была, а СБР даже не смогли приблизиться к подобному. Одри надо было опасаться, но что-то его настораживало в мотивации девушки.

— Зачем? — вдруг спросил Энтони. — Зачем кому-то вроде тебя идти на подобное? Если я не ошибаюсь, тебя наняли по рекомендации Сая и должны были вполне щедро заплатить. Зачем так подставляться, зная, что можешь угодить за решетку, если твоя ставка прогорит? — детектив молча полезла во внутренний карман, нужно было ожидать что угодно: от пистолета до наручников, но достала она обычный шелковый платок. Вот только он был весь залит кровью.

— Скажем, у меня серьезные проблемы, которые требует серьезных решений, — ответила та, пряча платок обратно. Все было ясно, девушка была смертельно больна, и ей срочно нужны были деньги на операцию, причем, сумма должна была быть большой, раз она пошла на подобный шаг. Что-то в голове у него переключилось. Раздался легкий смешок. Затем он повторился сильнее. И вот Энтони смеется во все горло перед ничего не понимающей Одри. — Что с тобой?

— Ничего. Просто я только что осознал, что это не я нуждаюсь в тебе, а ты во мне, — ответил директор уже с безумной улыбкой на лице. — Все, что ты только что провернула здесь лишь жалкая уловка! — Одри неуверенно сделала шаг назад, прижимаясь к двери, видимо, не зная, что сейчас в состоянии сделать противник напротив. — Будь у тебя доказательства, ты бы их уже показала мне, а не пыталась вывести на чистую воду, не забывай, мы в разных весовых категориях, стоит щелкнуть пальцами, как армия адвокатов десантируется сюда и разобьет все твои обвинения в пух и прах.

— Я все об этом расскажу остальным, — возразила девушка.

— Не расскажешь, сама сказала, что тебе срочно нужны деньги, а без меня из тебе не видать, — Энтони из жертвы превратился в хищника. Но это было лишь внешне, на самом деле он безумно боялся быть раскрытым. Он слышал, что лучшая защита это нападение, так что пока он играет свою роль, давая волю своим чувствам, он будет диктовать условия сделки. — Но смею заметить, тебе почти удалось, и это заслуживает достойной награды. После окончания вашего расследования тебя ждет щедрые чаевые.

Там где сейчас находится эта бедная рыбка лишь непроглядная и необъятная тьма, и ее ждет лишь одиночество и холод. А вот то, что он ей предлагал, было призрачным шансом на спасение. Луч света, что манил к себе в хищные объятия. Рыболовный крючок, что должен был поймать ее и заточить в аквариум свою личную смышленую рыбку. Рыбка, что владеет множеством трюков и может быть очень полезной, достаточно лишь чуть подождать и — клац — рыбка на крючке…

— Когда рыбачишь, убедись, что на крючок не попадется акула… — раздался голос, нарушивший возникшую идиллию. Энтони обернулся, не понимая, кто это сказал, и каково же было его удивление, когда он увидел Сая Ямомото, собственной персоной. Человек, что своим присутствием в один миг разрушил все его планы. — Молодец, Одри, сыграла свою роль великолепно, даже я на секунду поверил, до тех пор пока не вспомнил, что все понарошку.

— Что происходит? — непонимающе спросил Энтони, понимая, что его пытались подставить. Бегло промотав в голове свой разговор, он успокоился. Нигде он явно не признавал своей вины, так что, даже если разговор записали, они ничего не докажут, кроме того, что он вполне мог это сделать. А на суде разница между мог и сделал, как между небом и землей. — Решил подшутить над своим старым знакомым, Сай? Знай, на суде эта сценка не сработает.