– Я не могу, – тут же ответила Софья. – Извините, у меня важное дело.

Кутайкин мгновенно надулся и стал разговаривать, поджав губы.

– Ты что? – рассерженно шепнул Вася и пнул Софью ногой под столом. – Какое дело может быть важнее этого?!

– Да, Софья Николаевна, – услышал и поддакнул Кутайкин, – я думал, у вас повышенное чувство ответственности и неколебимое уважение к клиенту...

– Вы не понимаете! – рассердилась та. – У меня маньяк останется без присмотра!

Вася и Кутайкин молча переглянулись.

– Есть один тип, – неохотно сообщила Софья, – которого я подозреваю в особо тяжком преступлении. Надо, чтобы сегодня вечером он был у меня на глазах.

– Но почему у вас?! – вздыбился Кутайкин, словно штормовая волна. – Есть ведь соответствующие органы!

– С виду он очень порядочный человек, а у меня нет никаких доказательств...

Софья отчаянно жалела, что проболталась. Это все нервы! Разве можно выдерживать такой темп и такое напряжение?

Вася и Кутайкин склонили друг к другу головы и принялись отчаянно шептаться.

– Все, Соня, сейчас подпишем документы, и поедешь домой, – сказал наконец Капитанов, откидываясь на спинку стула. – Выпьешь чаю с медом, можешь пропустить рюмочку коньячку. И поспи подольше. Степаныч, я уверен, не будет против.

– Конечно, будет! – возразила Софья. – Я две пятницы подряд ходила в отгулы. И кроме того, как это мы подпишем документы? А слоган?

– Мы договорились, – умиротворенно заявил Кутайкин.

– В каком смысле?

– В обычном, – пожал плечами Вася. – Я придумал стих, а Олег Осипович его одобрил.

– Что, вот прямо сейчас?

– Да, мы давно уже ходили вокруг этого простого и замечательного слогана, – подтвердил Кутайкин. – И только что выхватили его из общей массы вариантов.

– И как же он звучит? – с опаской спросила Софья, перебирая в памяти Васины шедевры.

– Колобовская еда не наскучит никогда! – продекламировал тот с гордостью.

– Что ж, – сказала Софья, боясь поверить своему счастью. – Можно приступать к формальностям?

– Конечно! – горячо подтвердил Кутайкин максимально в нос. – А потом я отвезу вас домой.

Софья озадаченно замолчала, а Капитанов принялся строить ей ужасные рожи, ощерив зубы и вытаращив глаза. По всей вероятности, он призывал Софью согласиться со столь лестным предложением.

– Ах, ладно! – махнула рукой та. – Домой так домой. Отвезете так отвезете. Только как же мой автомобиль? Не хочу завтра с утра толкаться в метро и дышать в воротники сограждан.

– Я отвезу вас на вашем «Фольксвагене», – покровительственно сказал Кутайкин, и Вася за его спиной показал Софье большой палец.

«Что ж, я нашла временную замену Шагалову и договорилась с Кутайкиным. Степаныч меня точно не уволит, даже если я смоюсь раньше времени, – подумала Софья. – Только надеюсь, мой новый шофер не станет набиваться в гости».

Когда Кутайкин уселся за руль ее машины, он буквально лучился самодовольством. «Может быть, он считает, что я уже его с потрохами?» – испугалась Софья.

– Спасибо, что взяли на себя такой труд, – пробормотала она, кося глазом в его сторону.

– Разве это труд – отвезти домой красивую женщину? – сказал Кутайкин так надменно, будто бы не комплимент делал, а читал отповедь.

Потом он надолго замолчал. Молчать вместе с ним было неприятно. Никакого покоя в душе Софья при этом не ощущала. Не приходили ни расслабление, ни умиротворенность. Она ерзала на своем месте и постоянно покашливала от напряжения.

– Вы простудились, – заявил Кутайкин через некоторое время, – потому что ходите в шубе нараспашку. – Помолчал и добавил: – Если хотите, я поставлю вам банки.

– Банки? – опешила Софья. И с облегчением сообщила: – У меня нет банок!

– У меня есть.

– Вы предлагаете поехать к вам домой, чтобы поставить мне банки? – недоверчиво переспросила Софья, подумав, что ее бывший муж Роман все же один из самых нормальных представителей мужской популяции.

– Я могу растереть вас свиным салом, – интимным тоном сказал Кутайкин. – Или гусиным жиром.

– И то и другое выглядит ужасно привлекательно, – пробормотала Софья, – но я, пожалуй, ограничусь перцовым пластырем. И сразу лягу в постель.

– Что ж, такой план мне тоже нравится! – заявил Кутайкин, наглея буквально на глазах.

– Я же не предлагаю вам залезть в постель вместе со мной! – не выдержала и рассердилась Софья.

– А что такого? Вы – больная, я – доктор.

– В последний раз в такую игру я играла в первом классе.

– Я сразу понял, что у вас скудная личная жизнь.

– Судя по вашему настрою, вы намерены ее разнообразить!

Кутайкин аккуратно завез машину на стоянку перед домом Софьи, выключил мотор и, повернувшись к ней всем корпусом, проникновенно сказал, впервые опустив отчество:

– Софья! Я схожу от вас с ума.

Вероятно, от волнения его прононс шел теперь прямо из желудка.

– Я вижу, – мрачно ответила та. – Вы уже сошли с ума, Олег Осипович.

– Можно просто Олег.

– Я тронута, – все с тем же выражением ответила Софья.

Кутайкин глядел на нее пристально, как кот на морскую свинку, с которой хозяева крепко-накрепко наказали ему подружиться.

Софья додумалась наконец сменить тактику. «Придется, видно, опять прикинуться дурой, – решила она. – Только у дур в этой жизни все проходит легко и без последствий».

– Послушайте, Олег, – сказала она капризным тоном. – Для меня все это слишком... быстро. Я женщина романтическая, мне нужно долгое ухаживание, охи-вздохи, робкие прикосновения. Вы начали с цветов и, если честно, уже начали меня пленять...

Кутайкин приосанился.

– Ну, будьте же душкой, не портите эту чудную игру. Вы должны завоевать мое сердце! – Софья погрозила ему пальцем, стараясь вложить в этот жест максимум кокетства.

– Все, что вы сказали, прозвучало многообещающе, – предупредил Кутайкин и, схватив Софью за руку, быстро поцеловал пальцы. – Тогда до завтра!

Он выбрался из машины и, не оглядываясь, ушел в сторону метро.

– Ух, так бы и придушила собственными руками! – пробормотала Софья, провожая его горящим взором.

Ворвавшись в квартиру, она сбросила верхнюю одежду и посмотрела на часы.

– Пожалуй, мы с тобой, Федора, еще успеем перекусить, прежде чем я поеду следить за подозрительным главбухом.

Слежка за Ушкиным представлялась Софье приключением, своего рода игрой, поэтому она не особо задумывалась над тем, к какому конкретно результату все это может привести. Главное – начать, думала она. Главное – что-нибудь делать. Если же остаться дома, плохие мысли вообще захлестнут с головой.

Отогнав сомнения прочь, Софья поела, переоделась в одежду «для слежки», которую раньше уже опробовала на Суданском, и сбежала вниз по лестнице. На этот раз она даже не прихватила с собой ничего, что могло бы послужить ей средством защиты. И прибыла на стоянку фирмы «Домовик» в весьма легкомысленном настроении.

«Интересно, – думала она, озирая окрестности, – есть у этого типа машина? Если нет, мне придется несладко. Бегать за ним по городу, втискиваться в переполненные автобусы и вагоны метро... Бр-р-р...» Впрочем, Ушкин занимал хорошую должность, так что можно было рассчитывать на вполне цивильный вариант преследования.

Подозрительный главбух появился в ее поле зрения лишь в восьмом часу вечера, когда в здании погасли почти все окна. На нем были дохленькое пальтишко и свалявшаяся меховая шапка, наводившая на мысль о бездомных собаках. Повертев головой из стороны в сторону, Ушкин двинулся к светофору с явным намерением перейти улицу. Софья чертыхнулась и поспешила выбраться из машины. Если у этого типа есть автомобиль, вряд ли он оставил его без присмотра на другой стороне улицы. Значит, все-таки придется топать ножками.

Однако демарш вскоре получил очень простое объяснение – Ушкин прямым ходом двинулся ко входу в большой магазин. Софья подумала, что он пошел за едой, но ничего подобного – главбух направил свои стопы в лабиринт отделов с непродовольственными товарами. Софья крадучись последовала за ним. Несмотря на конец дня, народу как назло было немного, а Ушкин постоянно озирался по сторонам.