Куски, падавшие на спины паукам и жукам, особого вреда не принесли: для них они не казались такими тяжелыми, как для людей. Правда, двум паукам отдавило лапы и они заметно хромали.

Найл жестом показал стоявшим в удалении гужевым, что они могут приблизиться. Мужики подтащили повозки.

Одну, разбитую, им придется бросить – и чинить ее сейчас некогда, и одной четверки все равно больше нет.

Оставшаяся в живых четверка (сломанной повозки) повезет исправную. Вот только нужно подумать, что из запасов бросить.

Этот вопрос решился сам собой.

Все участники битвы страшно хотели пить. Найл разрешил выпить двойную норму – бойцы заслужили это.

Так что теперь несколько бурдюков, в которых они везли воду, можно сложить и сохранить до тех пор, пока они не доберутся до какого-нибудь источника, в котором смогут пополнить запасы воды.

Но надо бы и подкрепиться. Найл велел всем людям съесть немного сушеных фруктов.

Солнце палило нещадно. Посланник Богини бросил взгляд на золотой диск, нависший над пустыней и обдававший ее своим жаром. Может, сделать привал и дать людям отдохнуть? Нет, после схватки они все равно не смогут заснуть. Сейчас все возбуждены, надо двигаться вперед. Может, они тогда быстрее достигнут той рощи, которая виднеется вдали. А в ней уже и передохнут.

Найл подошел к Симеону и посмотрел на пострадавших девушек. Погибшую подруги уже закопали в песке и опустились на колени вокруг бугорка, бормоча молитвы Великой Богине Дельты. Гужевые мужики чуть в стороне хоронили своих. Но повелителю города следовало думать о живых: мертвых все равно не вернешь.

– Ты сможешь идти? – посмотрел Найл на ту, которая совсем недавно пыталась с ним кокетничать.

В ее глазах теперь стояли слезы, она не бросала взгляды украдкой на Посланника Богини, а посмотрела ему прямо в глаза:

– Боюсь, что нет. Я… я… И девушка разрыдалась.

Найл опустил взор на ее распухшую и уже синеющую ногу, затем встретился взглядом с Симеоном. Тот неопределенно пожал плечами, явно не желая ничего говорить при пострадавшей охраннице.

Посланник Богини не мог бросить ее умирать посреди пустыни. Посадить ее на повозку? Но они и так перегружены. Попросить Дравига, чтобы кто-то из пауков повез девушку на спине?

Это, конечно, решение вопроса. Можно попросить и насчет второй девушки с опухшим плечом. С болью-то идти все равно тяжело, хоть и не нога у нее пострадала. А расплатиться за эту услугу есть чем.

Пауки очень любят человеческое мясо, а девушкам и гужевым не надо знать, что только что похороненные ими товарищи станут пищей для пауков.

Отряд уйдет вперед, а пауки быстро вернутся назад – с их скоростью передвижения это ничего не стоит сделать. Живых людей Найл отдал бы только в крайнем случае, как ему пришлось сделать во время одного из походов, тоже кстати из-за девушек-охранниц.

Теперь он не жертвовал никем – пятеро людей были уже мертвы.

Найл послал мысленный импульс Дравигу.

– Да, я как раз хотел тебя спросить, почему ты разрешил им устроить это закапывание в песок? Чтобы зажарить тела?

– Они ваши. Только, пожалуйста, не сейчас. Когда мы отойдем.

Дравиг все понял и согласился нести пострадавших девушек. Не сам, конечно, для этого имелись более молодые пауки.

– Спасибо, Дравиг, – поблагодарил Найл.

– У нас общие цели, Посланник Богини. И ведь ты согласился помочь нашим сородичам.

Решив вопрос с транспортировкой пострадавших девушек, Найл отдал приказ трогаться в дальнейший путь.

Брошенная повозка укажет паукам место, где в песке зажариваются тела погибших, хотя, возможно, им такой указатель и не потребуется. Найл не хотел думать на эту тему.

Бросив взгляд на устроившуюся на спине одного из пауков охранницу с перебитой ногой, Найл подошел к Симеону и шепотом поинтересовался состоянием ее здоровья.

– Боюсь, как бы не пришлось ампутировать ногу, – вздохнул лекарь. Та, что с больным плечом, оправится. Оно, конечно, побеспокоит ее несколько дней, но я наложил тугую повязку, буду менять компрессы, через неделю должно пройти. А вот с ногой дело обстоит не в пример хуже… Затем Симеон посмотрел прямо в глаза Найлу:

– Но на ее репродуктивных способностях это не должно сказаться. Она больше не воительница, но все еще женщина. Ты это хотел услышать?

– Она не умрет?

– Если вовремя отнять ногу… И вообще отнимать ногу будет нужно только если опухоль пойдет дальше… Скорее всего, нет. Время покажет, Посланник Богини.

Найл кивнул и двинулся в авангард отряда, шагая прямо за жуками. Он поставил своей целью как можно скорее дойти до рощи и тени.

До деревьев они добрались без дальнейших приключений. Солнце уже начало свой путь вниз к горизонту, правда, жара еще не спала, да и раскаленный песок и отдельные камни, попадающиеся на пути, источали жар.

– Тут есть вода, – донесся до Найла мысленный импульс Дравига.

Пауки ее чувствовали всегда…

Найл вместе с братом Вайгом пошел вперед, чтобы разыскать источник, остальные же просто рухнули, едва добравшись до тени. Гужевые свалились у повозок, девушки упали на землю там, где остановились. Жуки группой устроились в тенечке, пауки расположились чуть дальше.

Мирдо и Симеон подносили всем бурдюки с водой, давая напиться, правда, Симеон строго следил за тем кто сколько пьет, говоря, что вскоре они получат следующую порцию воды.

Наконец, братья услышали журчание воды и ускорили шаг. Ручей оказался совсем мелким – в самом глубоком месте вода доходила Найлу до колена, но она была прозрачной и холодной.

Братья бросились в воду и просто легли на дно, окунувшись с головой, потом напились.

Найл с Вайгом долго не могли встать, так и сидели в ручье, плеская воду себе в лицо, наслаждаясь ее журчанием вокруг себя.

– Пошли назад, – наконец сказал Найл, с трудом поднимаясь из воды: как ему хотелось еще полежать в ней, хотя, откровенно признаться, у него уже начали стучать зубы от холода. Другим тоже надо напиться. И мы должны пополнить запасы воды. Когда еще доберемся до следующего ручья?

Вайг кивнул и тоже поднялся.

Братья, не торопясь, тронулись назад, осматриваясь вокруг.

Где-то в вышине деревьев пели птицы, под ногами иногда попадалась трава, правда, ее тут росло совсем немного и стволы деревьев внизу, по большей части, были голыми, а вот кроны – ветвистыми и даже закрывали небо.

Ни девушкам, ни товарищам Найла, ни гужевым второе приглашение не требовалось. И только одна девушка не могла броситься к ручью вместе с подругами…

Найл подошел к ней, сидевшей в одиночестве, прислонившись спиной к голому стволу и вытянув вперед больную ногу.

– Давай я помогу тебе дойти до ручья, – мягко сказал Найл.

– Я вообще не могу наступить на ногу.

– Обопрись об меня. Мы пойдем очень медленно. Найл поднял девушку, обнял за талию, она сильно оперлась на него, но скакать на одной ноге ей все равно было тяжело.

Тогда Посланник Богини взял ее на руки, она положила голову ему на грудь и прижалась всем телом. Найл почувствовал влагу у себя на коже: девушка плакала.

«Я даже не знаю, как ее зовут», – вдруг подумал Посланник Богини. И почему он это не спросил раньше, например, когда она с ним кокетничала?

Найл захотел узнать, какие мысли проносятся у нее в голове в этот момент, и подключился к ее сознанию. Она думала о нем, как о мужчине… Она страстно желала ему отдаться, здесь и сейчас… Она была ему благодарна…

– Не плачь, – мягко сказал Найл. – Ты поправишься.

Девушка не ответила, глубже зарывшись ему в грудь.

Вскоре они подошли к ручью. С одной стороны в воде плескались девушки, побросав одежду на берегу, с другой, чуть в отдалении, чтобы не смущать женщин – мужчины.

– Куда мы пойдем? – спросил Найл девушку.

– Куда ты скажешь, Посланник Богини. Найл решил отнести ее туда, где нет никого. Внезапно на берег перед ними выскочила одна из замерзших девушек, увидела Посланника Богини с подругой на руках и крикнула: