И рядом в шаговой доступности за чертой "завесы" потрясающий город Ливерпуль, богатый своими достопримечательностями: Английский кафедральный собор, например, просто поражающий своими размерами и башенками, с которых открывается чудесный вид на сам город и реку Мерси, которая поделила город на две части. Уникальный стадион "Гудисон Парк" в конце концов. А какие там молодежные клубы и дискотеки?! Это ведь родина самих The Beatles.
А я... а мне не нужно. Я уюта хотела и спокойствия. Поступить в художественно-архитектурный колледж, тоже в Англии только в другой ее части... но в один день все изменилось.
Пришла комиссия в школу и меня выбрали. Вот так вот просто поставили перед фактом. Единственный легальный способ отказаться - это письменный отказ родителей. Но "существа" из комиссии хитры и проницательны. Они создают такие условия и так красиво поют, что желание писать отказ ни у кого не возникает.
- Дашь? - выдернул меня мамин голос из размышлений. Я подняла голову и поняла, что подошла моя очередь.
- Предъявите, пожалуйста, Ваши документы без обложки: паспорта, визу и билет на рейс. - Монотонно произнесла администратор предварительного контроля. Молча протянула документы. Посмотрела на свой смартфон и поняла, что Максим давно отключился. Я снова поступила мерзко... Я его даже не слушала! Ну, вот, что в моей голове? Как так можно?!
Пока девушка в строгом деловом костюме проверяла документы, я быстро набрала смс на телефоне и отправила Максиму. Мое последнее смс ему.
"Прости..."
- Дашь! - окликнул меня мужской знакомый голос. Резко развернулась, чтобы увидеть запыхавшегося папу. Улыбка против воли появилась на моем бледном лице. Папа буквально пробирался через толпы людей, держа перед собой красивый букет чайных роз. Моих любимых.
- Ну, здравствуй Саша. - Вполне дружелюбно произнесла мама, хотя я видела ее напряжение и недовольное сопение. Я тихонько хихикнула, глядя на ее потуги сдерживать эмоции. Ей бы у вампиров поучиться или нимферий. Вот у них железная выдержка. Хорошо, что люди мысли читать не умеют...
- Привет мелкая! Хотела уехать в свою Англию, не попрощавшись? - задорно спросил папа и щелкнул меня по краю шляпы так, что та мне съехала на глаза. Я недовольно скривилась.
- Это ты чуть не опоздал, чтобы не проститься со мной. - С ноткой высокомерия в голосе ответила я. Папа смерил меня недоуменным взглядом, затем хмыкнул, и мы вместе рассмеялись. Мы любили так делать и всегда понимали в каком именно месте нужно смеяться.
- Мелкая тебе всего девятнадцать, а не восемьдесят девять как Елизавете второй! Откуда столько пафоса? Что за тон? С такими темпами я тебя вообще не узнаю к концу твоего обучения. - Сетовал папа. А я знала, что ему, как и мне не нравится пансионат. Ему так же невыносимо думать, что еще четыре года я буду учиться в чужой стране. Но папа не знает самого главное то, что знаю я... Я изменюсь навсегда и прежней уже не буду. И я вряд ли смогу вернуться домой. Больше половины выпускников "МежМирья" получают распределение в другие Миры. Эта мысль пугает меня больше всего. И это основная причина, по которой я так отчаянно хочу перестать быть избранной...
Аманиэль...
Последний раз в этом году я стояла на нашей древесной лоджии, вдыхая потрясающий запах хвои и молодых растений. Наш дом располагался на зеленной поляне, спрятанный за густыми кронами хвойных деревьев. Были, конечно, и лиственные, но не такие высокие и не такие пышные. Мне нравился наш лес и наша община. Мы жили в достатке, я бы даже сказала с излишком, хотя и не проживали в Столице. Но это, скорее прихоть отца, который просто хотел нас спрятать. Я говорю нас потому что, как правило, ребенок в семьях эльфов рождается не один. Нас трое. Мы тройня.
-Привет. - Раздалось тихое, спокойное, хоровое приветствие моих братьев у меня за спиной. Я посмотрела через плечо в их сторону. Они стояли, как будто, между прочим. Как будто они не скучали по мне... Они всегда так делали, а я всегда покупалась на этот трюк.
Оба подтянутые, высокие и стройные, с красивыми медовыми волосами и ореховыми глазами, такими редкими для эльфов. Как правило у нашей расы преобладает зеленый и голубой цвет глаз.
- Зачем пришли? - холодно спросила я.
- Да так... Может, соком угостишь? - я не удержалась и хихикнула. Тоже мне предлог нашел! Резко обернулась и бросилась на шею обоим. Братья с готовностью распахнули объятия.
-Роднаяяя! - радостно протянули братья, буквально задушив меня в таких теплых и самых близких объятиях. Жаль, что и их приходиться обманывать. Очень жаль, что не могу поделиться своими впечатлениями и эмоциями с теми с кем всегда делилась даже самыми сокровенными тайнами и мечтами. С теми, кто был рядом в любой момент моей жизни. Неважно радостный он или грустный.
Я улыбнулась в ответ и так же страстно обняла каждого из братьев.
- Хотела сбежать, не попрощавшись? - лукаво спросил Тиуриэль. Я хмыкнула.
- Вообще-то это вы переехали жить в Столицу.
- А ты переехала неизвестно куда. - Тут же парировал Элениэль. Я легонько стукнула его ладошкой по плечу.
- Отлично выглядишь! - не обращая на брата внимания, сказал Тиуриэль, разглядывая мое новое платье, которое я по случаю приобрела к началу нового учебного года. Потрясающее черное атласное платье в пол, с длинными узкими рукавами, с тесемками у запястья и расклешенными к низу, словно продолжение руки почти до самого пола. Спереди у платья была белая вставка, по всей длине расшитая черным цветочным орнаментом. Струящийся небольшой шлейф сзади и шнуровка спереди на груди. Образ завершал широкий капюшон платья: внутри белый, а сверху черный. Я любила стильные, модные и дорогие вещи. Все-таки я эльфийка и меня воспитывали эльфы, а мой отец почтенный Лорд Общины Юго-Западных эльфов. Мне по статусу положены красивые и дорогие наряды.
- Ты снова едешь в этот никчемный пансион? - раздался глухой, хриплый голос отца. Он внезапно появился в аркообразном проходе лоджии. Его руки были сложены на груди. Брови недовольно сведены к переносице.
- Пап? - осторожно начала я, теребя длинные рукава платья. - Я не брошу учебу и не покину пансион. Можешь забрать свою отказную. Это мой выбор. Ты не можешь мне запретить, поэтому я прошу тебя - просто поддержи... - На последнем слове мой голос дрогнул. Это непросто просить собственного Отца. К тому же эльфы слишком гордые и высокомерные. Любая просьба дается нам с огромным трудом, даже когда речь заходит о наших родных. Не зря нас называю "Непокоренные".
Зеленые глаза отца недобро так сверкнули. Он подавил в себе вспышку ярости, которая могла обернуться маленькой катастрофой. Я проглотила комок в горле и молча обняла отца, шепнув ему на ухо:
- Спасибо...
Его немое согласие слишком много для меня значило. Я не хотела потерять любовь отца, близость с ним, разрушить наши теплые отношения... Но и перестать быть "избранной", я тоже не могла. Я бы наверно не пережила...
Элендил так и не пришел меня проводить. Я его понимаю. Столько лет я держу его на расстояние, а он покорно продолжает ждать. В последний год, что-то изменилось. Может его терпение кончилось?
Глава третья. Начало.
На самом последнем этаже невиданного доселе небоскреба, в просторной, полностью прозрачной комнате, находились пятеро на вид обычных людей. Статный мужчина с гладковыбритым лицом и аристократическими чертами, облаченный в кремовый дорогой костюм, расслабленно сидел в белом кожаном круглом кресле. Ее острый соколиный взор дегтярных глаз, был устремлен на раскинувшуюся голубую даль. В помещении витали нотки лотоса и сандала, казалось, что повсюду царит сама природа. И даже привычная современная офисная мебель, была такой теплой и уютной. Она была частью этой живой умиротворяющей композиции.
На просторном бежевом диване, расположенном напротив круглого стола, сидели двое юношей, на вид лет восемнадцати - девятнадцати. Еще один стоял спиной ко всем, повернувшись, к стеклянной стене и наблюдал за перьевыми облаками. У него была величественная прямая осанка, а руки сжаты в замок за спиной. Четвертый юноша, который выглядел чуть старше, скорее всего виной тому были черные, переливающиеся темной синевой волосы и такие же глубокие, насыщенные черные глаза в карамельной оправе вокруг радужки, стоял в углу комнаты. Его суровые черные брови вразлет, были сведены к переносице, а чувственные губы вытянуты в одну линию. Юноша лениво рассматривал собственный амулет, любовно очерчивая длинным пальцем замысловатый кельтский узор.
