- Заботится о нас начальство, - проворчал Богуславский, запираясь изнутри. - Простым охранникам "люксы" выделяет, а само, опять-же, в двухместках ютится. Хар-рошее, блин, начальство!

Естественное желание навестить с дороги душ преодолел кое-как - для начала надо выяснить планы клиента на вечер. Выяснить и подкорректировать, по мере возможностей. Богатые люди - особые люди, туго набитый бумажник, кажется им этаким мини-бронежилетом, под защитой которого можно смело идти куда угодно. Даже без телохранителя. Даже на грязные улочки местных гетто, где развлечения носят весьма специфический характер, а полицейских и днем с огнем не найдешь.

Решив, что в жизни всегда есть место подвигу, Богдан ограничился умыванием, затем врубил сплит и телевизор. Уселся. Расслабился. Необходимая свежесть в номере образовалась оперативно, а вот с пищей для души вышло сложнее. Не пожелали три местных телеканала развлекать заезжих туристов, транслируя, с завидным постоянством, лишь пламенную речь неведомого политика. Тоже местного, наверняка. Может, даже самого генерала Пхай Гонга. Экипирован политик был, естественно, в униформу, и ораторствовал как истинный патриот, на языке сайбо, абсолютно неведомом Богдану. Скучновато ораторствовал, без всяких признаков интонации. Богуславский даже поностальгировал малость, припомнив речи "дорогого Леонида Ильича", затем выбрал из трех одинаковых портретов наиболее симпатичный и оставил его на экране в качестве говорящей заставки. Должно ведь оно когда-нибудь кончиться, хотя бы по законам логики!

* * *

Стук в стену раздался примерно через полчаса, выводя Богдана из состояния легкой дремы. Условный стук: два подряд и один через паузу. Приглашение зайти. Открыв глаза, Богуславский убедился в наличии на экране прежнего действующего лица и выбрался, наконец, из удобного кресла.

Обстановка в соседнем номере выглядела вполне пристойно: клиент и хранительница его тела восседают себе перед телевизором, опровергая своим видом все пошлые домыслы. Потягивают неведомый напиток из одинаковых высоких бокалов. На экране крутится бешенное действо: кто-то кого-то догоняет, убивает, обстреливает и материт, используя убогие сочетания слов "fuck" и "ass".

- Весело у вас тут, - сообразил Богдан запоздало, что привилегия смотреть по всем каналам форменного оратора на туристов все-же не распространяется. По причине наличия в номерах банальных плееров. Недооценил, стало быть, уровень здешней цивилизации.

-Присаживайся, друг мой, - указал Суханов на кресло. - Мы вот тут с коллегой твоей... э-э ... немного расслабились...

"Да он лыка не вяжет", - подумал Богдан и тут-же наткнулся на испытующий взгляд клиента. Вполне трезвый взгляд. Кивнул вежливо, решив ничему не удивляться, растянул губы в скуповатой улыбке:

-Нужна моя помощь?

Кира смотрела на него искоса, нейтрально, хотя некоторая лукавинка в глазах промелькнула-таки.

- Тебе не одиноко в номере, друг мой?

- Я привычный.

- Напрасно, напрасно! - усмехнулся босс-клиент. - Одиночество испепеляет душу, знаешь ли. В связи с этим, предлагаю тебе спуститься на улицу и найти себе подходящую компанию. Там, знаешь ли, сейчас обширный выбор.

- Предлагаете девочку за ваш счет?

- Мальчика, друг мой.

Что-то, наверное, мелькнуло в глазах Богдана, если даже Кира сподобилась улыбнуться.

- И зачем мне?..

- Надо, Федя, надо, - отозвался клиент цитатой из старого анекдота, и тон его стал внезапно сух и деловит. - Этих... мальчиков там масса, но тебе нужен будет один. Конкретный. С большой спортивной сумкой. Я думаю, он тебя уже ждет...

На улице было все так же душно, да еще и темно вдобавок. Светили фонари. И выбор действительно велик. Особи, относящиеся по недоразумению к мужскому полу, теснились подальше, едва не прячась в тени - гоняли их тут, очевидно, не хуже чем в Союзе, лет сорок назад. Богдан, взглянув на особей внимательней, вызвал промеж них волнение, шепотки и суету. Сумки спортивной так и не заметил - не судьба, значит. Отошел поближе к крыльцу, угодив во владения "девочек" - этих оказалось куда больше, но выглядели, все потасканными.

- Гляди, Анжела, какой мэн! Штатовский поди.

- Да скорей итальяшка. И не смотрит даже...

Ничего особенного тут не было - за годы загрантуров Богдан вполне научился одеваться, ходить и выглядеть "по импортному", да и загар тропический помогал. Встреча с соотечественницами удивляла еще меньше - ладно бы академиков российских тут встретить, а уж этих-то... Где их только нет, в наше время! Смеха ради, можно бы подойти, прицениться. Поговорить. И не более того. Когда-то, еще во времена государевой своей службы Богуславский поддался греху и познакомился в одном азиатском городе с местной девчонкой, оказавшейся переодетым трансвеститом. А мордашка такая была невинная, блин! Почти детская, как у большинства юго-восточных женщин. Сей забавный жизненный урок подействовал на Богдана куда лучше длинных речей замполита, породив полнейшее неприятие продажной любви.

- Эй, парень, ты не меня ждешь? - фраза на "пиджине" прозвучала из-за спины настолько внезапно, что Богуславский чуть не вздрогнул. Обернулся с нарочитой ленцой и взглянул сверху вниз на собеседника - на одну из особей, рискнувшую покинуть свою тень. Как и прочие коллеги по ремеслу, наряжен сей достойный мужчина в облегающие, лазурного цвета джинсы, укороченную футболку-топ, да вдобавок слегка накрашен. Главное, сумка в руках наличествует!

- На Красной площади голубые ели, - пробормотал Богдан, по-русски. - Пошли, что ли! Давай уж сумку понесу, как истинный джентльмен.

Голубоджинсовый хлопец комплексовать не стал - уступил ношу с кокетливой готовностью и сам за другую руку уцепился. Так и потопали в фойе, мимо шеренги путанок, ухмылявшегося охранника на входе и администраторши, вскинувшей брови. Вошли в лифт, поехали.

- Если еще начнешь прижиматься, в рожу дам, - произнес Богдан как можно убедительней в интимном зеркальном полумраке. - В ро-жу. Ту фэйс, понял?

Собеседник не отреагировал - стоял себе, сунув руки в карманы, и разглядывал безучастно собственное отражение. Говоря по чести, здесь и сейчас он совсем даже не походил на гомика - обыкновенный, местных кровей мужик, жилистый, сосредоточенный. Одет экстравагантно, ну да профессионалу на такие мелочи попадаться грех.

- Слушай, а ты правда... того? Или притворяешься?

На сей раз сайбанец глянул внимательней - так смотрят на спарринг-партнера, отмечая взглядом болевые точки. Улыбнулся, вдруг, и взял Богдана под руку.

-Ты чего опять? - поразился Богуславский, успевая уже понять, что дверцы за спиной разъезжаются, а там, на этаже, горничная и постояльцы. Много случайных зрителей. Кашлянул смущенно и шагнул на всеобщее обозрение. Коридор, к счастью, не из длинных.

- Заходи, тебе туда, - тормознул Богуславский у дверей сухановского номера. - Хозяйство свое забирай, дальше сам. Хорошего помаленьку, знаешь ли.

Расслабиться, впрочем, не удалось - едва уселся в кресло, как явилась, без стука, Кира, все с той же злополучной сумкой в руках.

- Ты чего это общественное имущество на охраняемую персону взваливаешь? - поинтересовалась, пройдя бесцеремонно на каблучках по ковровому покрытию. - Дверь, кстати, нужно запирать в таких местах.

- Я знал, что ты придешь, - соврал Богдан беззаботно, прицеливаясь в телевизор пультом. Спустя пару мгновений, экран вспыхнул, явив взорам все того же оратора- вояку.

- Слушай, может у них там пленка закольцевалась?

- Что?

- Да так... мысли вслух. Что там, говоришь, в сумке-то?

- Встань да погляди. Или мало тебе, что заставил бедную слабую женщину таскать эдакую тяжесть!?

В сумке оказалось оружие. Охотничье и боевое. Насколько Богдан успел выяснить, местных жителей, выловленных с подобной ношей в руках, ждет долгая тюрьма, а то и "стенка" без разбирательств. Вот тебе и "голубой"!