«Мне хотелось бы повидать больше на Руатиме», согласился Федор. «Завтра мы идем в Интар, и я хочу осмотреться в холмах и лесах по округе – может, поохочусь. Я слишком долго был вдали от земли», мечтательно объяснил он. «Но через несколько дней я приду».

«Я предупрежу братьев-воинов, чтобы они ожидали тебя», сердечно ответил Ведигар, хлопая его по спине. «Но луна уже высоко, пора спать. Неженатые мужчины деревни спят в Треллеборге – казармах. Пойдем туда; там же есть место и для гостящего воина». Федор быстро покосился на Лириэль, но Хрольф опередил его.

«О девочке не беспокойся», сказал он, обнимая дроу за плечи. «В этой земле незамужние женщины остаются в домах своих отцов. У меня есть несколько складов на окраине деревни, и дом где найдется комната для нее. Никогда прежде у меня не было дочери, но думаю я быстро обучусь этому».

«Никто не позаботится о ней лучше тебя», ответил Федор, глубоко тронутый искренней теплотой слов Хрольфа.

«О, не обращайте на меня внимания, – устраивайте все по своему вкусу!» выпалила Лириэль. Дроу стряхнула руку Хрольфа и развернувшись направилась в ночь. Пройдя несколько шагов она остановилась, обернулась, и бросила яростный взгляд на пиратского капитана. «Ну так ты идешь или нет?»

Два ее друга обменялись короткими понимающими взглядами и незаметными улыбками. «Одну важную вещь надо держать в уме когда имеешь дело с эльфийками», поведал Хрольф Федору шутливым шепотом. «Они такие же женщины, только в куда большей степени!»

Восходящее солнце все еще не оторвалось от далекого морского горизонта, когда Лириэль и Федор впервые увидели Интар, огромный, широко раскинувшийся замок, насквозь пропитанный седой древностью. Широкая каменная стена, окружавшая его, множеством прорех свидетельствовала о свирепости времени и сражений. В пределах первой ограды располагался лабиринт стен и строений, большая часть которых превратилась в высокие груды камней. Над всем этим возвышалась единственная округлая башня, выглядящая далекой и чуждой как вдова на похоронах воина. Пришельцы – Федор, Лириэль и три юных руатанина – долго стояли, погрузившись в мрачное созерцание угрюмого места.

«Здесь лучшее место чтобы войти», указал на расселину в стене Ивор, юноша с копной желтых волос. «Та область исследована и безопасна». «Безопасна – от чего?» насторожено осведомилась Лириэль. Ореол магии, видимый ей как густой утренний туман, окутывал руины. Лучше ей знать заранее, с каким видом владеющих магией существ можно встретиться здесь, чтобы подготовить необходимые заклинания.

«Время от времени в развалинах поселяются дикие звери», ответила Дагмар таким голосом, будто успокаивала испуганного ребенка. Молодая женщина достала с кушака небольшой костяной нож и протянула его дроу. «Тебе не обязательно использовать его, но может, с оружием ты будешь чувствовать себя увереннее».

Лириэль уставилась на жалкий клинок, затем на девушку. Судя по ее виду, Дагмар была серьезна. Глаза дроу сузились.

Предвидя готовую разразиться бурю, Федор торопливо взял нож из протянутой ладони Дагмар, и пристроил его в сапог Лириэль. «Ты можешь найти для него применение», прошептал он, и мгновенно пожалел о своем выборе слов. Хмурая улыбка дроу говорила, что кое-что ей на ум уже пришло.

В этот момент низкий, дрожащий стон зародился где-то в глубине каменного лабиринта, медленно поднявшись до пронзительного воя. Звук был слабым и далеким, но нес в себе неестественный холод, пробравший дрожью каждого члена исследовательского отряда.

«Дух», произнес Ивар, с голосом бесцветным от ужаса. «Их много в этих руинах».

«Не просто дух», поправила его Лириэль. «Это кричит банши – один из видов нежити, она может остаться после смерти эльфийской женщины. Непонятно, что заставляет ее рыскать здесь».

Федор уловил задумчивую нотку в ее голосе, и вспомнил о ее клятве найти и освободить плененные души морских эльфов. Хотя он и уважал ее верность данному слову, но связи здесь не видел. «Это место было когда-то эльфийской крепостью?» спросил он.

Пятый участник их похода – Бринвульф, молодой воин с рыжевато-коричневыми волосами и бородой, презрительно хмыкнул. «Сомневаюсь, что даже Интар настолько стар! На острове нет эльфов, не было со дней Рус», похвалился он.

«Однако старейшины предупредили, чтобы мы не ходили в Интар когда кричит стонущий дух», разочаровано добавила Дагмар. «Сигурд и Кара не послушались». Лириэль не было нужды спрашивать о судьбе их постигшей; хмурые лица трех молодых людей – и ее собственные знания о природе банши – были достаточно красноречивы. Без магической защиты, люди несомненно погибли, пораженные воем банши. Лириэль подумала, как повезло ее спутникам, что уже наступил рассвет; вой банши леденит в любое время, но несет смерть лишь по ночам. Тем не менее, прикосновение твари, даже один взгляд на нее, могут быть опасны.

Но жрица Лолт – даже не слишком охотная служительница – может не страшиться нежити. Лириэль доказала это в подземельях под Скуллпортом. Вытянув обсидиановый кулон из-под туники, она приготовилась вновь встретиться с могуществом и хаосом, составлявшими природу ее темной богини.

«Я иду внутрь», сообщила она Федору.

Юноша кивнул, будто ожидал этого. Он повернулся к своим новым друзьям. «Встретимся в деревне».

Трое руатан спорили и настаивали, но скоро поняли, что не смогут отговорить ни Федора, ни его странную маленькую спутницу. Часто оглядываясь, они направились прочь, и вскоре исчезли в лесу, предоставив рашеми и дроу их судьбе. «Замок?» спросил Федор, когда они наконец остались одни. Лириэль кивнула. Известно, что банши накапливают сокровища, а замок был наиболее вероятным местом для их хранения. Крепче ухватившись за священный символ, дроу погрузилась в каменный лабиринт, пробираясь к башне. Федор следовал за ней вплотную, готовый встретиться с любым созданием, возможно прячущимся среди камней и теней.

До подножия башни они добрались без приключений. Единственный изогнувшийся аркой проход, где когда-то находилась давно сгнившая деревянная дверь, вел в крепость. За ним простиралась тьма. Лириэль призвала шар магического огня, и последовала вслед за сияющей сферой в темное нутро башни.

Внутренний двор замка сохранил еще намек на прежнюю роскошь, в виде узорчатого мрамора стен и потолка. Лириэль заметила выбоины, где из камня выковыривались драгоценные камни, и отличительную эльфийскую архитектуру низкой стены, окружавшей минеральный источник, пузырившийся в центре двора. Но ни следа сокровищ или духа.

Дроу подошла к источнику и уселась на крошащийся мрамор. Мгновенно на нее навалилось ощущение холода, хотя в застоявшийся воздух от воды поднимался пахнущий минеральный пар. Преодолевая отвращение, Лириэль заглянула вглубь воды. Изнутри на нее двумя жестокими алыми глазами глядело лицо карги – эльфийское лицо. Высохшая кожа, туго натянутая на узкие кости, редкие клочки волос, словно переплетение змей, колыхались в бурлящей воде. Руки, больше похожие на когтистые лапы, со смертоносной нацеленностью поднимались к Лириэль.

Дроу вскочила на ноги, держа кулон в ладони; банши вырвалась из воды и взмыла в воздух. «Магия у тебя, магии жажду я, – но живое не пройдет», зашипел дух, мечась вокруг застывшей пары, как дикая кошка, кружащая у добычи.

На продемонстрированный дроу священный символ банши отреагировала издевательским, полным ненависти смехом. Лириэль лихорадочно бормотала слова жреческого заклинания, предназначенного для лишения нежити силы. Безумная радость банши только усилилась, и наконец Лириэль поняла, с чем столкнулась.

Дух был когда-то дроу.

Хотя для эльфийки любой из наземных рас возможно обратиться ко злу и превратиться к банши, темные эльфы достигали в зле совершенства, обучались ему – выращивались для него! Банши-дроу считалась одной из самых опасных разновидностей нежити. Высшей жрице, возможно, хватило бы сил изгнать ее; Лириэль наверняка нет. И единственная вещь, способная убить банши – чары, рассеивающие зло – также были ей недоступны. Это заклинание в Мензоберранзане не преподавалось. Учитывая природу жречества Лолт, подобная магия была бы самоубийственной.