Наш забег завершился после полуночи. Порадовало, что «антистарость» сделала из меня марафонца. Огорчил факт, что здоровый сон я променял на ночную пробежку. И ещё я расстроился из-за того, что не доверился интуиции (ведь давно догадался, куда именно вёл меня волкодав!) — не проделал путь в наёмном экипаже. Сколько бы сэкономил времени, если бы тормознул одну из тех колясок, что сновали по ночному городу! Даже самая ленивая лошадь бежала всяко быстрее меня.

Я перевёл дыхание, смахнул со лба пот. Устало покачал головой, когда Барбос свернул к знакомому забору. Уже с уверенность отмёл предположения о том, что Шиша обиделась на меня и устроила женский демарш. Даже у моей бывшей жены не хватило бы дури, чтобы в порыве чувств убежать так далеко от дома (впрочем, та перестала устраивать подобные выходки, когда убедилась: я не брошусь её искать). Новая версия пропажи персильской атаманши, что родилась за время ночного марафона, казалась более правдоподобной.

Теперь она подтвердилась. Я поверил в неё сразу же, как только убедился, что пёс свернул на эту улицу и направился к красивому зданию с красной крышей. Барбос шумно вдыхал воздух — показывал, что не потерял след. Местные собаки умолкали при виде нас, прятались в свои убежища. Клиф их демонстративно не замечал. Продолжал свой монотонный бег. Пока не привёл меня к дому бандитского авторитета Шляпы (того, что не так давно убеждал меня ловить для него привидений). Уже с полчаса я не сомневался, что бежал именно сюда.

Чтобы попасть на придомовую территорию, мне не пришлось идти к воротам. Я попросту перешагнул декоративную ограду, что окружала ухоженный двор. Окинул взглядом фасад дома. Отметил, что окна светились в основном на верхних этажах. Не увидел во дворе ни людей, ни животных. Не услышал ни человеческих голосов, ни собачьего лая. Как и в прошлый раз, здесь ярко светили многочисленные фонари. Ветер шумел в ветвях деревьев, гонял по дорожкам опавшие листья.

«Я же говорил, что ссора с бандитами, етить их, ни к чему хорошему не приведёт, — сказал призрак. — Если они обидели девчонку — виноват в энтом будешь ты».

«Мы с ними не ссорились, старик, — ответил я. — А лишь не достигли взаимопонимания. Мне не хватило красноречия при разговоре с этим товарищем в панаме. Признаю. Нужно было донести до него мою точку зрения языком более понятным для таких, как он. Теперь именно так и сделаю. Придётся мне исправить своё упущение».

«Снова станешь с ним спорить?»

Призрак замер в самой освещённой точке двора, к которой дотягивался свет сразу пяти фонарей. Сквозь него то и дело пролетали ночные мотыльки. Мелкая мошкара кружила в воздухе над привидением. Силуэт призрачного старого пекаря сейчас казался мне ослепительным. Я даже жмурил глаза из-за его невыносимо яркого голубоватого свечения. Тем удивительней казалось то, что призрак мастера Потуса не отражался в окнах нижнего этажа.

«Конечно нет. Говорю же, старик: я осознал свою ошибку. Больше никакой болтовни. Обещаю. В спорах не бывает победителя».

«Вспомнил бы ты об энтом раньше — девчонку бы не похитили», — сказал мастер Потус.

«Если бы я раньше понял, что товарищ Шляпа идиот — позаботился бы о том, чтобы у него не возникло идеи похищать Шишу. Есть у меня идея, как избежать всех этих похищений и прочих пакостей в дальнейшем. Раз мои оппоненты не желают вести себя, как деловые люди — не стану взывать к их разуму. Перетру с товарищем Шляпой, как мужчина с мужчиной…»

Я поморщил нос.

Мысленно сказал: «Что-то мне не понравилось звучание последней фразы. Но, думаю, старый: ты меня понял. Обещаю тебе, что сегодня политесы разводить не буду. Да и вообще не стану здесь задерживаться. Мне важно забрать девчонку. А итоговая степень сохранности тел хозяев этого дома будет напрямую зависеть от состояния Шиши. Только сразу тебе говорю: убивать я никого не собираюсь. Это не по моей части».

— Стой, Босс.

Клиф замер около высокого крыльца — повернул ко мне морду, дожидаясь инструкций.

Я похлопал волкодава по холке.

— Молодец. Настоящий друг. Что бы я без тебя делал?

Пёс вильнул хвостом. Прижал лоб к моей груди.

Я погладил его по голове, сказал:

— Теперь не лезь вперёд. Просто иди позади меня и наблюдай. Ты своё дело сделал, Босс. Молодец. С людишками я разберусь сам.

«Неужто ты собрался с бандюганами драться, парень?» — спросил мастер Потус.

Я покачал головой.

«Правильные маги кулаками не машут».

«Маги в гильдии состоят. И с князьями в родстве. А ты, парень, всего лишь кулинар из Персиля. Погляди на своё кольцо. Разве ж есть на нём магические знаки, да колдовской огонь? Нет. Только полоска дрянного железа, да поварской герб. Не зарывайся, парень. Знай своё место».

«Чего ты от меня хочешь, старик?» — спросил я.

«Может, в энтот раз обойдёшься без всяких там колдовских штучек? — сказал призрак. — Не зли энтих столичных душегубов, парень. Может… попытаешься с ними всё же договориться? Твоё дело хлеб выпекать, а не с душегубами спорить. Сделай, что они просят, етить тебя. Что тебе стоит? Так и деньги сэкономишь — господин Шляпа сам об этом говорил!»

«Не учи меня жить, старый. Да, перстень мага на моей руке пока не светится. Пока. Я намерен исправить это недоразумение. Уже скоро. Это значит, что я уже сейчас должен заботиться о своей репутации. Понимаешь? И уж тем более я не позволю помыкать мной всяким столичным шляпам».

Я усмехнулся.

Сказал, чтобы позлить старика: «Кто к нам с мечом придёт, тот от фаербола погибнет. Ну… или пострадает от «слабого живота». Такие вот дела — смирись с этим».

«Зря ты упрямишься, парень. Сам себе создаёшь проблемы. Пойми: иногда лучше сразу сдаться, чтобы потом не стало значительно хуже».

«Шёл бы ты… в дом, старый, — сказал я. — Узнай, что там, да как. Пробегись по этажам, принюхайся. Доложи обстановку. И найди Шишу. Барбос уверен, что девчонка в этом здании. Позаботься о том, чтобы мне не пришлось до утра шерстить этот бандитский притон».

«…Ещё двое, етить их, в коморке у лестницы на второй этаж. Делают энту… ингаляцию. Оружия у них не вижу. Хотя нет — вона ножичек на столе. Иду дальше. На лестнице пусто. Темно. Но есть светильники на стене. Заправлены маслом — сможешь зажечь. Повернул направо. В первой комнате никого. Ух ты ж, сколько тут всего! Как в лавке старьёвщика. Они тута что, награбленное складывают? Я думал, что столичные бандюги такое потрёпанное барахло у людёв не отымают. Сколько рваного шмотья!..»

«Прекращай заниматься ерундой, старик, — сказал я. — Мне от тебя не наводки на ценности нужны».

«Разве ж то ценности? В кошелях у этих столичных бандитов я и серебра почти не видел. О золотишке и вообще помалкиваю. Вона сколько деньжищ прятал в своём сундуке наш персильский атаман, етить его. А здесь… тьфу. Такой роскошный с виду домина, а набит ерундой. Ни тебе злата и серебра, ни красивущей иноземной посуды. Зато энти твои ингаляторы в кажной комнате. Болеют все разом? Бывало и у нас такое — эната, как её: эм…пидемия. Так неужто нормального лекаря позвать не могут? Не бандиты — позор…»

«Мы с Боссом замёрзнем, пока ты суёшь там во все щели свой нос».

«Интересно ж, как люди живут. Я в Персиле многое повидал. А тут… любопытно. Опять какой-то порошок. Сухая трава. Так. Что энто у нас? В следующей комнате ещё двое бандюг. Мужик и баба. Ух, что творят! И без всяких твоих магических штуковин. О! Как энто она? Совсем уж скорбными умом стали энти столичные извращенцы. Ты чего с ней творишь, негодник? Разве не видишь, что промахнулся? Ты ж ей там!.. А она-то, она!.. Только зенки таращит! По роже его тресни, не терпи! В глаз ему плюнь, чего пену, етить тебя, пускаешь?!»

«Вали оттуда, старый извращенец! Вуайерист, фигов. Ищи Шишу!»