— Отлично, — многообещающе проронил Николай и без интереса, просто по инерции задал уточняющий вопрос:

— А зачем сотня Дуланбарта к Западным воротам пошла?

— Так там дружина Фридхарда стала. Стражу пленила, башни заняла, народ из ближайших домов повыгоняла. А наипочтеннейшего Балбарта с семейством, так вовсе избили до полусмерти. Он как раз заканчивал напылять рубиновое плетение, когда в его дом воины Фридхарда ворвались. Там знатная драка произошла. Крепко говорят бились.

У Осипова в который раз за день сперло дыхание и от недостатка кислорода в крови он долго не мог вспомнить кто такой этот Фридхард и каким образом он оказался в Рудном. А вспомнив, переполнился такой страшной яростью, что у него покраснели глаза и вздулись вены на висках.

— С этого момента повелеваю именовать Фридхарда исключительно с приставкой «гнусный мятежник и бывший Хозяин Замка», — немного отойдя от приступа гнева, медленно проговорил Осипов, обводя взглядом присутствующих. — То же относится и к его так называемым воинам.

Николай действительно сильно разозлился. Даже не от того, что презренный Хозяин Замка поднял вооруженный мятеж против короны Рудного. О возможности такого развития событий заранее предупреждал Нагибин. А вот то, что мятежники осмелились поднять руку на самого уважаемого рунного мастера королевства, просто выводило Осипова из себя. Жив ли сейчас почтенный мастер? Что происходит на Западных воротах? Где же мрак его забери Шипулин и что с магом? И кто в конце концов захватил замок?

От отсутствия какой либо информации с мест столь важных событий, одновременно разворачивающихся в разных концах Рудного, Николаю захотелось завыть болотником.

Но к сожалению этого делать не стоило, дабы не уронить королевское величие и его же всеобъемлющее достоинство весьма несравненных размеров.

Горько сокрушаясь об отсутствии в Рудном сотовой связи, инженер в глубокой задумчивости осмотрелся по сторонам. Впрочем, увиденное мгновенно прервало мыслительный процесс и Осипов разразился быстрой скороговоркой команд.

Ибо вокруг короля снова образовалось плотное кольцо состоящее из весьма разношерстной ватаги гномов. Так как в ней отсутствовали рудокопы, то толпа смотрелась уже не столь мощно и красиво. Отдельными пятнами в ней выделялись дружинники не сдавшие сегодня зачет по бегу, придворные и неизвестно откуда взявшиеся гномы одетые в удивительную смесь старинных и современных доспехов.

Быстро отсортировав народ по группам, Николай понял, что странная смесь, непонятного назначения есть ни что иное, как сыновья сановников прибывшие по объявленному менее часа назад добровольному набору в дружину.

Слева раздался озабоченный голос Эрикбарта. Почтенный вельможа пребывал всё это время в таком счастливом состоянии от обретения третьего сына, что не мог разговаривать. Сейчас же речь снова вернулась к сановнику, чем он мгновенно и воспользовался:

— Ваше Величество! Предлагаю отойти от стены, а то я только что увидел, как локтях в пятидесяти от вас упала стрела. Здесь небезопасно и более того, уйдя отсюда вы можете еще более мудро руководить ходом сражения… — голос придворного привычно зажурчал пышными эпитетами и цветастыми восхвалениями королевских достоинств. Но Осипов более не слушая до слез надоевшие разглагольствования вельможи, устало махнул рукой и двинулся через площадь к обменному проходу. Гномы из разношерстного окружения Его Величества заинтересовано наблюдали за торжественным перемещением короля, и только через десяток ударов сердца сообразили, что собственно говоря государю невместо в данной ситуации совершать прогулки в гордом одиночестве.

Осипов медленно шагал по брусчатке, изредка оглядываясь назад. Оборона стены по всей видимости проходила весьма успешно. По крайней мере противника наверху видно не было, да и дружинники с поистине олимпийским спокойствием продолжали метать копья во внутренний двор замка, правда делая это без какого-либо ожесточения. Да и крики доносившиеся со стен, потеряли отчаянные интонации первых минут боя. Все происходило как-то весьма буднично, рутинно и совсем не напоминало эпическое сражение.

Николай, практически физически ощущавший недостаток информации, безуспешно раздумывал, как же выйти из этого положения. Думал до тех пор пока не подошел вплотную к провалу образовавшемуся на месте Первого Горна. Повсюду виднелись следы археологических изысканий, оперативно организованных Павлом Анисимовичем. Лежали обломанные бруски мощных подпорок, доски и прочие предметы неизбежно встречающиеся в подобных местах.

В сам провал спускалось с десяток толстых верёвок надежно закрепленных вокруг тяжеленных камней оставшихся от разбора вип-ложи.

На одном из них спиной к Осипову сидел гном и сокрушённо качая головой осматривал почти оторвавшиеся подошву на правом сапоге.

Честно говоря Николаю было абсолютно наплевать, как на самого этого гнома, так и на место его расположения. Но так как король самолично приказал всем артелям убраться с площади, то одинокий гном являл собой явный факт нарушений, и всяческих ненужных безобразий. И его необходимо как можно быстрее устранить. Этим нужным делом немедленно и занялся Осипов. Он набрал в легкие побольше воздуха и сурово гаркнул прямо в ухо проходчику:

— Что ты здесь делаешь?

Рудокоп словно подброшенный мощной пружиной взвился в воздух, а со дна пролома донеслись встревоженные крики. Приземлившись на ноги, гном увидел короля, низко поклонился и громко прокричал:

— Государь! Сижу на камне и прикидываю, как половчее починить худую обувку.

Осипов непроизвольно открыл рот и ошарашенно впился в рудокопа взглядом. Он и не подозревал, что и в Рудном имеется свой собственный, можно даже сказать доморощенный Капитан Очевидность.

Пока король оторопело пялился на рудокопа, Фестбарт неожиданно вспомнил, что теперь он не командир самого никчемного десятка дружины, а самый что ни наесть главный охранник Его Величества. Десятник моментально развил кипучую деятельность. Он беспрестанно крутился вокруг Николая, сыпал командами, размахивал руками и сурово сверкал глазами подозрительно поглядывая на придворных. В общем, развел такую бурную суету, что едва не столкнул короля в темное жерло провала.

Еле-еле успокоив неугомонного воителя, Николай решил все же добиться конкретного ответа от местного философа:

— То что ты сидишь и думаешь, это понятно даже штробной слизи. Почему ты здесь находишься?

Проходчик снова поклонился и оглушительно заорал:

— Выполняю приказание Старейшины Гербарта. Он меня поставил сюда, чтобы в случае чего я прибежал к нему с новостями.

От крика гнома у Николая почти заложило уши. Он раздражительно стукнул рукояткой чекана в пол и прорычал:

— Ты что издеваешься над королем? Ты кто такой?

Испуганный гном вжал голову плечи и мелко затрясся всем телом не в силах вымолвить ни одного слова.

Над ухом короля раздался немного удивленный голос Эрикбарта:

— Ваше Величество! Это просто гонец. Обычный посыльный. Вы мудро распорядились выставить охрану в найденной секретной штробе, вот он и сидит здесь чтобы предупредить своих. Мало ли что произойти может.

— Так это охрана там внизу шумела? — пораженно отозвался Осипов показывая пухлым пальцем в зево проема.

— Да, Ваше Величество.

Осипов повернулся и молча засеменил дальше. Шустро перебирая толстыми ляжками король предавался напряженным раздумьям. События развилась столь стремительно, лились таким неудержимым потоком, что управлять этим хаосом совершенно не получалась. К тому же Николаю сейчас приходилось действовать в одиночку. А ведь такого никогда не случалось с ним ранее в прошлой жизни. Да и в этом мире рядом со Шлюксбартом всегда находились те, кто мог моментально решить любую возникшую проблему. Словно тени за королем неотступно следовали маг или хранитель. А то и оба вместе. Стоило Его Величеству слегка приподнять бровь, как тут же словно из ниоткуда появлялись верные слуги и со всех ног кидались выполнять его распоряжения. Эх… Почему же сейчас, рядом с ним нет его верных помощников! Ладно, маг где-то неподалеку валяется в обмороке. Или уже не валяется? Проклятый мрак! Ничего не известно! Так. Воевода в арсенале. А где же лава его поглоти хранитель кирки?