С сестрой Кирой дело обстояло иначе. Она жила в Арборлоне, и в первый же день по приезде, отправившись повидать ее, Тэй нашел сестру за шитьем одежды для младшего ребенка. Она выглядела по-прежнему молодой и свежей, ее энергия била через край, а теплый обворожительный смех звенел, как птичьи трели. Кира бросилась брату на шею и долго его тискала. Потом она отвела Тэя в кухню и, усадив на старую треногую скамью, угостила холодным элем, одновременно засыпая расспросами о его жизни и рассказами о своей. Они поговорили о родителях, вспомнили детство и не успели заметить, как стемнело. На следующий день они встретились снова и вместе с мужем Киры и детьми отправились на прогулку в лес, расположенный на берегу Поющего Родника. Кира спросила, виделся ли он с Ярлом Шаннарой, и, получив утвердительный ответ, больше о нем не вспоминала. Дети, наигравшись с ним вволю, устали и уселись на берегу реки, бултыхая ногами в холодной воде. Тэй тем временем увлекся беседой с их родителями о переменах, происходящих в мире. Его зять был мастером по изготовлению всевозможных предметов из кожи и вел торговлю с жителями других стран, В последнее время, после покорения народов Северной Земли, он перестал посылать туда торговцев. Зять поведал ему, что ходят слухи о дьявольских созданиях, крылатых чудищах и мрачных призраках, о хищных тварях, готовых растерзать любого, кто похож на эльфа или человека. Тэй выслушал его и кивнул — мол, тоже слышал нечто подобное. Он всячески старался не смотреть на Киру, не желая, чтобы сестра что-либо прочла в его глазах.
Встречался Тэй и с друзьями юности. Некоторые из них были совсем молоды, когда он видел их последний раз. С другими его связывала давняя близость, однако их жизненные пути слишком далеко разошлись, чтобы можно было вернуть ее. У них не осталось ничего общего, кроме воспоминаний. Печально, но неудивительно. Время унесло былое прочь и ослабило связующие нити. От дружбы остались лишь рассказы о прошлом и ни к чему не обязывающие обещания на будущее. Но такова жизнь, она разводит людей по разным дорогам до тех пор, пока в один прекрасный день каждый не останется совсем один.
Арборлон тоже показался Тэю незнакомым, но не в том смысле, в каком он ожидал. Внешне город остался прежним: все та же большая деревня, расположенная на перепутье дорог Западной Земли, полная всевозможных развлечений и увеселений. Двадцать лет бурного роста сделали Арборлон главным городом западной части Четырех Земель. И хотя город и его окрестности по-прежнему были хорошо знакомы Тэю, пусть он и редко бывал здесь, друид не мог отделаться от ощущения, будто он здесь чужой. Теперь Тэй уже не чувствовал, что здесь его дом, да Арборлон и не был его домом вот уже пятнадцать лет. Прошло слишком много времени, и этого уже не изменить. И даже если Паранор действительно разрушен, а друиды погибли, он все равно вряд ли когда-нибудь сможет вернуться сюда насовсем. Арборлон стал частью его прошлого, и он испытывал ощущение неловкости при каждой очередной попытке заново вписаться в жизнь города.
«И до чего же быстро все меняется, когда не обращаешь на это внимания, — не раз думал Тэй в эти первые дни после возвращения. — Не успеешь оглянуться, а жизнь уже не та».
Поздно вечером на четвертый день к нему явился Ярл Шаннара в сопровождении Преи Старл. Тэй еще не успел повидать Прею, хотя не раз думал о ней. Она была, пожалуй, самой удивительной женщиной, которую он когда-либо знал, и, если бы вместо Ярла Шаннары она полюбила Тэя, его жизнь могла бы сложиться совершенно иначе. Она выглядела по-прежнему красивой: мелкие точеные черты лица, светло-коричневые волосы и глаза того же цвета. Ее смуглая кожа поблескивала, как гладкая поверхность воды в солнечных лучах, а линии тела струились и изгибались с податливым кошачьим изяществом. На первый взгляд трудно было догадаться, что при удивительной женственности Прея отличалась не меньшей воинственностью, была опытным следопытом, поднявшимся в своем искусстве выше всех, кого встречал Тэй. Она умела выследить хорька на болоте. Могла точно назвать число, размеры и пол коз, промелькнувших среди скал. Для нее не составляло труда неделями жить в необитаемой местности, питаясь лишь тем, что она добывала сама. А вот привычный образ жизни, которому следовала большая часть эльфийских женщин, стремившихся к домашнему уюту, вовсе не прельщал Прею. Она как-то сказала Тэю, что вполне довольна той жизнью, которую ведет. Все остальное может прийти к ней только вместе с Ярлом Шаннарой. А до тех пор пока он не готов к этому, она будет ждать.
Ярла, похоже, это вполне устраивало. Тэй всегда считал его чувство к Прее двойственным. По-своему он любил ее, но не мог справиться с давним чувством к Кире, которую не забыл даже через столько лет. Прея знала об этом, однако она никогда ничего не говорила. Тэй ожидал, что за время его отсутствия их отношения изменились, но, судя по всему, они остались прежними. В разговорах с ним Ярл ни разу не упомянул о ней. Прея до сих пор находилась за пределами той крепости самодостаточности и независимости, которую Ярл Шаннара воздвиг вокруг себя. Она покорно продолжала ждать, когда ее пропустят внутрь.
Прея с улыбкой подошла к Тэю, разглядывавшему лежащие на маленьком столике в родительском саду карты Западной Земли. Он поднялся и почувствовал, как при взгляде на эту женщину у него перехватило дыхание, наклонился для приветственного объятия и поцелуя.
— Хорошо выглядишь, Тэй, — сказала она, отступив назад, чтобы получше рассмотреть его, но все еще продолжая держать руки у него на плечах.
— Это оттого, что я снова вижу тебя, — ответил он, сам удивившись серьезному тону своего ответа.
Прея и Ярл увели его из дому на Каролан, где можно было поговорить без посторонних. Они уселись на опушке Садов Жизни, поглядывая с обрыва на вершины высоких деревьев, которые росли за Поющим Родником. Ярл выбрал уединенную круглую скамейку, чтобы все могли сидеть лицом друг к другу, и прохожие не мешали им. С момента появления в доме Тэя он держался холодно и озабоченно и почти ничего не говорил. Теперь он первый раз оказался с Тэем лицом к лицу.
— Бреман был прав, — произнес он. — Паранор пал. Все друиды, находившиеся там, мертвы. Если кто и спасся, кроме ушедших с тобой, то они где-то скрываются.
Тэй молча смотрел на друга, пока не справился с той тяжестью, которой это сообщение навалилось на него, потом перевел взгляд на Прею. Он не заметил на ее лице удивления. Она уже все знала.
— Ты посылал в Паранор Прею? — быстро спросил он, повинуясь внезапной догадке.
— А кого можно найти лучше ее? — ответил Ярл вопросом на вопрос. И он был прав. Тэй сам просил послать человека надежного, а надежнее Преи никого не сыскать. Однако задание было очень опасным, и сам Тэй наверняка выбрал бы кого-нибудь другого. — Расскажи, что ты видела, — тихо попросил ее Ярл.
Она обернулась к Тэю и посмотрела на него мягким ободряющим взглядом:
— Через Стреллихейм я прошла без приключений. Там были тролли, но никаких признаков гномов и Слуг Черепа, которых ты видел. На рассвете второго дня я добралась до Зубов Дракона и двинулась прямиком к Башне Мудрых. Ворота оказались открыты, внутри — ни единой живой души. Я проникла туда без труда. Всех гвардейцев перебили, одни скончались от оружейных ран, другие — от когтей и клыков, как будто их растерзали дикие звери. Друиды лежали внутри, мертвые. Некоторые погибли в бою, а остальных загнали в подвалы и замуровали. Мне удалось обнаружить их следы и найти места, ставшие их гробницами. — Прея замолчала, заметив выражение ужаса и горя в глазах Тэя, вспомнившего всех, кого оставил там. Тонкая рука легла на его руку. — Кроме того, я заметила следы еще одной схватки. Кто-то дрался на ступенях лестницы, идущей от главного входа, с несколькими тварями. Схватка произошла гораздо позже, через несколько дней после главного сражения. Там не обошлось без магии. Вся стена лестничного проема покрыта копотью, как будто после пожара, а от убитых чудищ остались только угли.
