— Какая нам разница, так или нет, Брин все равно никуда не пойдет! — Рон рассердился уже по-настоящему. — Это же очень опасно, ты не можешь требовать, чтобы она пошла!

Алланон оставался невозмутимым.

— У меня нет выбора, принц Ли. И когда я просил Шиа Омсворда пойти со мной на поиски Меча Шаннары, а Вила — к Источнику Огненной Крови, у меня тоже не было выбора. Только в Омсвордах течет кровь Ярла Шаннары. Только у них сохранилась эльфийская магия. Я, как и ты, предпочел бы, чтоб все было иначе. Но ночь остается ночью, как бы нам ни хотелось, чтобы она стала днем. Заклятием владеет только Брин, и пришло время применить его всерьез.

— Брин, послушай меня. — Рон повернулся к девушке. — Я не хотел тебе рассказывать. Знаешь, что говорят об этих Мордах, что они делают с людьми? Вырванные языки и глаза, какая-то странная сила, которая опустошает сознание, высасывает жизнь, волшебный огонь, сжигающий до самых костей. Я и сам раньше думал, что все это полный бред, страшилки для детей, но теперь… после разговора с друидом… Тебе нельзя идти с ним. Нельзя.

— Да, это не просто слухи, — тихо проговорил Алланон. — И все это действительно очень опасно. Ты даже можешь погибнуть. — Он помедлил. — Но что нас ждет, если ты не пойдешь? А ты сама? Будешь прятаться здесь и надеяться, что Морды про тебя забудут? Или ты думаешь, дворфы вас защитят? А что потом, когда их всех уничтожат? Морды, они не останутся в Восточной Земле. Как и Чародей-Владыка, они пойдут дальше. Сюда. Зло затопит всю землю, и вскоре уже не останется никого, кто смог бы его остановить.

Джайр схватил сестру за руку:

— Брин, если ты решишься идти, мы пойдем вместе…

— Ну уж нет! — раздраженно оборвала его Брин. — В любом случае ты остаешься здесь!

— Мы все остаемся здесь. — Рон решительно смотрел в лицо друида. — Никто никуда не пойдет — никто. Придется тебе поискать другой способ добраться до Идальч.

Алланон покачал головой:

— Я не могу, принц Ли. Нет другого способа. Только этот.

Все долго молчали. Брин сжалась на своем стуле, смущенная и испуганная. Она чувствовала себя как-то странно, словно попалась в ловушку. Друид вызвал в ней ощущение необходимости решения. И она почему-то уже не могла выбраться из этих сетей. Его слова боролись в сознании Брин с ее собственными мыслями, и одна мысль приходила чаще других. Брин повторяла про себя снова и снова: песнь желаний всего лишь забава. Магия, да, — но все-таки это просто забава! Совершенно безобидная! И уж никак не оружие против злой силы, перед которой отступил сам Алланон! Отец всегда опасался магии. Да что там — боялся ее. И детям своим говорил, что не стоит играть с волшебством. Да и сама Брин давно собиралась серьезно поговорить с Джайром и постараться убедить его перестать развлекаться с песнью желаний…

— Алланон, — напряженно проговорила она. — Я ведь никогда всерьез не использовала заклятие, разве лишь для того чтобы изменить цвет листьев или заставить распуститься цветы. Это же такая малость. И даже этого я не делала уже много месяцев. А ты хочешь, чтобы я заколдовала чудовищный лес, охраняющий Идальч. Да я не сумею.

Алланон на мгновение заколебался.

— Я научу тебя.

Она медленно кивнула:

— Папе не нравится, когда мы прибегаем к магии. Он нам всегда советовал не доверяться ей, потому что однажды он вызвал магическую силу и она изменила всю его жизнь. Если бы он был сейчас здесь, то дал бы мне совет никуда не ходить с тобой, Алланон. Совершенно как Рон. Да какой там совет, Он просто запретил бы мне идти, и все.

На суровом лице друида появилось какое-то усталое выражение.

— Я знаю, девочка.

— Когда папа вернулся из Западной Земли, он спрятал эльфийские камни подальше и поклялся никогда больше не прикасаться к ним, — продолжала Брин, стараясь преодолеть смущение и не сбиться с мысли. — Он говорил, что еще тогда понял: эльфийская магия что-то в нем изменила, хотя он и не знал в точности, что и как.

— И это я тоже знаю.

— И все-таки просишь меня пойти с тобой?

— Да.

— Даже не посоветовавшись с папой? Не дождавшись его? Ничего не объяснив? Ей показалось, что друид рассердился.

— Сейчас тебе все станет ясно, Брин Омсворд. Твой отец никогда не одобрит того, что я прошу тебя сделать. Это вообще выходит за рамки допустимого, потому что я прошу у тебя, чтобы ты пошла со мной рискуя всем. Даже жизнью. И лишь потому, что я сказал: так нужно. Я прошу тебя доверять мне. Я прошу тебя сделать все это и ничего не обещаю взамен. Ничего. — Алланон приподнялся со стула и наклонился вперед, его лицо стало вдруг мрачным и даже зловещим. — Но я скажу тебе одну вещь: если ты подумаешь обо всем как следует, ты и сама увидишь, что тебе нужно отправиться со мной!

Даже Рон на этот раз не решился возразить ему. На мгновение друид застыл, опираясь на стол, — черный плащ распахнулся, подобно черному крылу, — потом медленно сел на место. Он снова выглядел усталым, какое-то невыразимое отчаяние появилось во взгляде. Это было так не похоже на Алланона, не таким описывал его Вил Омсворд. Брин даже слегка испугалась.

— Хорошо, я подумаю, — почти шепотом проговорила она. — Но дай мне хотя бы одну ночь. Я должна разобраться… в своих чувствах.

Алланон как будто заколебался, но потом кивнул:

— Утром мы снова поговорим об этом. Подумай как следует, Брин Омсворд.

Он собрался было встать, но Джайр вдруг подлетел к нему. Лицо юноши просто пылало от возмущения.

— А как же я? О моих чувствах хоть кто-нибудь подумал? Если Брин пойдет, то и я пойду тоже! Я не намерен сидеть здесь…

— Джайр, ты что!.. — попыталась протестовать Брин, но, заметив взгляд Алланона, тут же умолкла. Друид встал и, обойдя стол, приблизился к юноше.

— А ты смелый, — сказал он и положил широкую ладонь на плечо долинца. — Но на этот раз твоя магия мне не нужна. Твоя магия — это иллюзия. Мы должны пройти через Мельморд, иллюзия окажется там бесполезной.

— Но, может быть, ты ошибаешься, — стоял на своем Джайр. — Мне бы так хотелось помочь тебе. Алланон кивнул:

— Что ж, и поможешь. Пока нас с Брин не будет, ты должен позаботиться о безопасности ваших родителей. Ты должен сделать все, чтобы Морды не нашли их раньше, чем я уничтожу Идальч. И если темные твари заявятся в Дол, ты применишь заклятие против них. Сделаешь?

Брин даже не обратила внимания на то, что Алланон говорит так, будто бы все уже решено: они с друидом идут в Восточную Землю, а Джайр остается здесь да еще в случае чего должен использовать свою магию как оружие. А если и обратила, то спорить не стала.

— Если нужно, то сделаю, — с некоторой неохотой ответил Джайр. — Но лучше бы мне пойти с вами.

Алланон убрал руку с его плеча:

— Как-нибудь в другой раз, Джайр.

— Тогда, может быть, и мне как-нибудь в другой раз? — многозначительно заметила Брин, — Я еще ничего не решила, друид.

— Для тебя, Брин, другого раза уже не будет. Твое время — сейчас. Тебе нужно пойти со мной. И к утру ты сама все поймешь.

Кивнув всем на прощание, Алланон направился к выходу, по пути поплотнее запахивая свой черный плащ.

— Ты куда, Алланон? — окликнула его Брин.

— Я буду здесь рядом, — ответил он не останавливаясь. Через мгновение его уже не было. Брин, Джайр и Рон Ли еще долго смотрели на закрывшуюся дверь.

Первым заговорил Рон:

— Ну и что теперь?

Брин как-то странно посмотрела на него.

— А теперь все пойдем спать. — Она поднялась из-за стола.

— Спать?! — ошарашенно переспросил горец. — И после всего этого ты еще сможешь спать? — Он указал рукой на дверь, за которой скрылся друид.

Брин откинула за спину длинные волосы и грустно улыбнулась:

— А что мне еще остается делать, Рон? Я устала. Я ничего не понимаю. И мне страшно. Я хочу отдохнуть.

Она подошла к горцу и ласково чмокнула его в лоб.

— Оставайся сегодня у нас. — Потом она обняла Джайра и тоже поцеловала его. — Живо спать, оба!