Он продолжал его бить, пытаясь разжать руку, но все было бесполезно.

— Я… — Део, сам того не ожидая, вдруг сказал это вслух. — Я пришел, чтобы убить его.

Тиль сразу затих. Он мгновенно побледнел, но уже не пытался высвободиться. Мальчик смотрел на шхуна, пытаясь понять, а не ослышался ли он.

— Что… Что ты сказал?

Део ничего не ответил. Но он был уверен, что Тиль услышал его правильно. Спустя некоторое время, он опустился на колени и стал собирать, рассыпанные на полу монеты. Тогда Део не ожидал, что оттолкнет их от себя с такой силой. Просто сама мысль о том, что мальчик желал заплатить ему за помощь своей сестре, была невыносима. Део никогда не принял бы этих денег. Но он поможет его сестре. Обязательно. И не только ей, всей этой деревне.

Део вложил деньги обратно ему в руки и еще раз помотал головой. Он также указал на свой кошелек с медяками, надеясь, что это убедит мальчика в том, что они ему ни к чему. Тиль все еще выглядел ошарашенным.

— Ты и правда?.. — проговорил он. — Ты и правда сможешь это сделать?

Део кивнул. Пытаясь хоть как-то доказать свои слова, он воспользовался силой камня, что лежал внутри его поясной сумки, и начертил в воздухе руну огня. Из его руки на мгновение поднялось пламя.

Тиль, громко вскрикнув, отшатнулся и чуть было не упал. Но это небольшое представление произвело на него должный эффект.

— Так ты самый настоящий белый демон! — постепенно его наполненный ужасом взгляд начал сменяться восхищением. — Значит это все правда, — его мысли вертелись в голове быстрее, чем он мог их произнести. — С ним будет покончено. И мама, наконец, согласиться уехать отсюда. Она хотела однажды, но старейшины запретили нам. И тогда Бирту пришлось… Ему пришлось, — он еще раз взглянул на Део. — Я ничего не расскажу. Никому. Я не выдам твоей тайны.

Впервые на шхуна смотрели как на героя. Даже Падре, после победы над очередным монстром, или успешным закрытием портала — он никогда не смотрел на него так. То был взгляд одобрения, уверенности, но этот мальчик, он же смотрел абсолютно иначе. Део впервые почувствовал себя таким нужным. И даже если на него полагается всего лишь один ребенок, разве он может его подвести?

Тиль вдруг насупившись спросил.

— А этот старик с тобой, он ведь тоже? Он…знает? — Део кивнул в ответ, мальчик задумчиво опустил взгляд. — Его повели к Великому Древу, чтобы договориться, так всегда бывает, перед тем как, — он запнулся и зачем-то посмотрел на свои отрубленные пальцы. — Перед тем как принести жертву. Великое Древо не станет его слушать просто так. Если сначала повели его, а не тебя, значит жертва будет и со старика тоже.

Део резко схватил его за плечи, на миг мальчишка даже испугался, но после лишь печально улыбнулся.

— А, ты не знал. Сэймон не сказал тебе. Видимо, чтобы не напугать, — он стряхнул с себя руки юноши и облокотился на стену. — Так бывает, старейшины должны были его предупредить. Если в жертву хотят принести другого человека, но ради твоего личного желания, то это нельзя сделать так просто, — мальчик слегка поежился. — Оба должны страдать.

Так значит Падре пошел сегодня в лес, зная, что его ждет? И все равно ничего не сказал?

— Ты не думай, жертва второго обычно мала, что-то вроде мизинца или пальца ноги. Разве это много по сравнению с тем, что ты можешь себе загадать? Чаще всего люди хотели именно золота, для себя, для семьи, — Тиль со злобой пнул стену у которой стоял. — Но самое мерзкое то, что чаще всего приезжали именно богатые. В своих расшитых каретах, с гербами собственного дома… Они брезгливо относились к маме, к моей сестре, они воротили нос от здешних людей и пищи, а после отрубали себе пальцы, и оставляли в дупле этого ненасытного Бога разрубленных пополам людей, — его голос был наполнен злостью и отчаянием, сколько же он навидался за свою короткую жизнь? Тиль ведь всего лишь ребенок! — Бирт сбежал как раз с одним из таких богачей, уплыл еще на рассвете, нисколько не подумав о том, что теперь будет с нами! — он с трудом переводил дыхание. — Его звали Бертольд Кейн, он был из северного Дварфа. Напыщенный индюк, каких еще поискать. Но Бирт… Он почему-то души в нем не чаял. А ведь именно из-за него мне отрубили пальцы! Хотели еще и Иргрит, но разве она что-то понимала? Я умолял их не делать этого. И тогда они попросили…они попросили отдать нашего пса, — Део замечал, что у дома стоит опустевшая будка, но животных дома не водилось, правда пес мог убежать в лес, или умереть от старости, но выходит, что… — Я не прощу его никогда. Но внутри себя я понимаю, что Бирт сделал все правильно, — Тиль посмотрел на Део, будто бы ища в его взгляде какого-то оправдания поступку своего брата. — Он всегда говорил, что я слишком мал, чтобы понять. Но я понимаю. Просто я так не могу.

Вдруг входная дверь хлопнула, видимо с рынка вернулись Иргрит с Лавель. Они сразу услышали топот ног и шум их голосов. Тиль мгновенно замолчал и направился прочь из комнаты.

— Спасибо тебе, — чуть слышно сказал он напоследок.

Део же все никак не мог прийти в себя. Он слышал, как Иргрит разбирает на кухне продукты, и, как Лавель одергивает ее от всяких сладких булочек, говоря, что все это следует оставить на вечер. Та начала капризничать за что сразу же получила легкую оплеуху от матери. К своему ужасу Део понял, что кто-то направляется к комнате. Он быстро лег на кровать и притворился будто бы что-то читает. Он взял первую попавшуюся книгу, что лежала у него неподалеку.

Раскрасневшаяся от прохлады и быстрой ходьбы Лавель, смерила юношу холодным взглядом.

— Нужна будет твоя помощь с овощами, нужно намыть их и начистить. Ты ведь умеешь, а, демон? — с вызовом спросила она, на что парень в ответ часто закивал. Део до последнего надеялся, что она не заметит охватившего его волнения.

— Вот и отлично, — Лавель усмехнулась. — А то чтению, как я вижу, ты не обучен.

Когда она закрыла за собой дверь, то юноша вдруг с осознал, что все это время в руках он держал перевернутую книгу. И как он не заметил этого? Что могла подумать Лавель? Могла ли эта женщина что-нибудь заподозрить?

Но делать ничего не оставалось, кроме того, как послушать приказа хозяйки дома. На подкашивающихся ногах, Део пошел в сторону кухни. Его одолевали разные мысли, но больше всего он переживал о том, все ли сейчас в порядке у его учителя.

Позже, когда они все сидели за ужином, в дом вошел Падре. Он отряхнул свой капюшон от капель, и пожелав всем приятного аппетита, прошел в свою комнату. Он сказал, что не голоден и немного устал. Лавель предложила отнести ему ужин позже, от чего он также вежливо отказался.

У Део же кусок в горло не лез. Он ковырял остывшую картошку, пытаясь вести себя абсолютно спокойно.

— У Сэймона кровь шла! — вдруг сказала девочка, весело дрыгая под столом ногами.

— Молчи и ешь! — приказала ей мать, немного встревоженно взглянув на Део.

— А что такого? — Иргрит явно не понимала, за что на нее кричат. — Его же водили к алтарю!

— Иргрит! Раз наелась, то марш в свою комнату! И вы оба, — прикрикнула она на мальчиков. — Вы тут вечно собрались сидеть?! Или доедайте или же мойте за собой тарелки и чтоб я вас не видела сегодня! Знаю я это, сейчас не хотим, зато перед сном клянчить начинаете!

— Все из-за тебя Иргрит, — Тиль зло посмотрел на сестру, казалось, что она вот-вот сейчас заплачет.

— Да как будто я одна это видела! Ненавижу вас! — громко топая ногами, она встала из-за стола и ушла к себе. Лавель что-то пробурчала себе под нос по поводу ее воспитания.

Не взирая на небольшую перепалку, Део и Тиль все же опустошили свои тарелки под конец ужина.

— Ну так бы сразу, — Лавель с удовольствием похлопала себя по животу. — На сытый желудок и спится легче.

Никто с ней спорить не стал. Впрочем, мысли Део были заняты совсем не жареной картошкой и мягкой постелью. Войдя в комнату, он обнаружил, что Падре, как ни в чем не бывало, сидит и пишет какое-то письмо. Склонившись над столом, его худощавая фигура, казалось бы, уменьшилась вдвое. Завидев своего ученика, он улыбнулся.