– И ты считаешь, что я способен бросить женщину, беременную от меня?

Рейчел встала – лунный свет играл на ее обнаженном теле.

– Делия не стала бы лгать нашему отцу.

Ноубл тоже поднялся.

– Неужели ты так ничего и не поняла? – Он протянул к ней руки. – Выходи за меня замуж, Рейчел!

Несмотря на решимость больше никогда не прикасаться к нему, Рейчел прижалась к его широкой груди. Он нежно поцеловал ее, поглаживая по спине. Но внезапно она отстранилась и шагнула назад.

– Я не могу быть твоей женой, Ноубл. Да и ты этого не хочешь. Ты просто стараешься исправить с моей помощью то, что сделал с Делией.

– Неужели ты в самом деле так обо мне думаешь?

Рейчел с трудом сдерживала рыдания. Нужно уходить, пока она еще может контролировать свои поступки!

– Ты никогда не отрицал, что был отцом ребенка Делии.

– Я просил тебя доверять мне и не раз советовал поговорить с сестрой о том, что между нами произошло.

Рейчел покачала головой:

– Мне нужно идти.

Ноубл снова привлек ее к себе:

– Я буду ждать тебя.

Рейчел подняла взгляд. Лицо Ноубла было в тени, но она все равно видела выражение горечи и боли в его глазах.

– Мы больше не должны встречаться, Ноубл.

Он сразу опустил руки и отступил назад.

– Даже если я обещаю не прикасаться к тебе? Только позволь мне иногда разговаривать с тобой.

– Не могу.

– Черт возьми, Рейчел, как мне заставить тебя понять?.. – Он оборвал фразу, подыскивая слова. – Я готов признать, что эта ночь была ошибкой. Я не мог сдержаться, потому что слишком сильно хотел тебя. Мне следовало проявить больше сдержанности.

Рейчел чувствовала себя так, словно ей плеснули в лицо холодной водой. Сердце пронзила мучительная боль.

– Я понимаю больше, чем ты думаешь, Ноубл.

– Нет, Зеленые Глаза, ты не понимаешь. Покуда твоя сестра стоит между нами, я не имел права… – Он снова умолк.

Рейчел казалось, что Ноубл физически отдалился от нее, погасив свои чувства, как гасят свечу. Быть может, Делия тоже однажды ощутила в нем такую же холодность?.. Слезы обжигали ей веки. Рейчел вытерла щеку, надеясь, что Ноубл этого не заметит.

– Я должна идти.

Они быстро оделись, не глядя друг на друга, а потом Ноубл снова встал перед Рейчел, не касаясь ее. В его красивых темных глазах застыла глубокая печаль.

– Обещай мне, Рейчел, что, если тебе что-нибудь понадобится, ты обратишься ко мне.

Но Рейчел не могла ему этого обещать. Стоило ей взглянуть на него, она видела свою сестру в его объятиях.

– Прощай, Ноубл.

– Между нами не может быть никакого «прощай». Я буду ждать, пока ты не придешь ко мне.

– Значит, тебе придется ждать очень долго.

– Я знаю, что сюда ты больше не придешь, и буду ждать дня, когда ты явишься ко мне в Каса дель Соль.

Рейчел пожала плечами, не понимая, что он имеет в виду. Сев на лошадь, она поехала через реку. Брасос разделяла их земли, как пропасть, которая выросла между ними.

Сможет ли она когда-нибудь пересечь ее снова?..

Ночью Рейчел преследовали кошмары. Ей снилось, что Ноубл обнимает и целует ее, но внезапно ее лицо превращалось в лицо Делии, и она стонала, как от боли.

– Нет, нет!

Рейчел села в кровати, дрожа всем телом и ощущая пустоту внутри. Обхватив руками колени, она опустила на них голову, стараясь унять сердцебиение. Внезапная мысль поразила ее: она любила Ноубла куда сильнее, чем когда-то ненавидела его. Но любил ли он ее? Иногда ей казалось, что по какой-то известной лишь ему причине он нуждался не в ее любви, а в ее прощении.

Но даровать прощение труднее, чем любовь. Прощать можно только по желанию, а любовь приходит сама собой.

Рейчел не жалела о том, что произошло между ней и Ноублом. Воспоминание об этом сохранится у нее до конца дней, хотя она больше никогда не позволит ему прикоснуться к ней.

Ноубл просил ее доверять ему. Но если бы она подчинилась, ей пришлось бы признать, что ее сестра лгала их отцу и эта ложь стала причиной его смерти. Подобная мысль была слишком мучительной, чтобы она могла ее допустить.

Рейчел было ясно одно: кто-то из них лгал ей. Но кто бы это ни был – Ноубл или Делия, – правда все равно разбила бы ей сердце.

Рейчел смотрела на розово-голубое небо в надежде увидеть дождевые облака, но ни одно из них не маячило на горизонте. Сняв кожаные перчатки, она сунула их за пояс, потом расстегнула верхнюю пуговицу блузки и засучила рукава. Было необычайно жарко для октября.

Остановив лошадь, Рейчел сдвинула шляпу на затылок, глядя на коров, которых загоняли в кораль для клеймения. Сегодня это происходило в последний раз, и ее сердце сжалось. Коров было так мало!

Тэннер подъехал ней:

– Всего сто сорок голов, мисс Рейчел.

Его слова подтвердили ее худшие опасения.

– Мы потеряли слишком много из-за засухи. Всех остальных придется продать, Тэннер. – Открыв флягу, Рейчел глотнула воды и побрызгала на лицо. – Травы недостаточно, чтобы накормить всех, а Зеб говорит, что не видел такого низкого уровня воды в реке последние тридцать лет.

– Нам не удастся выручить больше трех долларов за голову. – Тэннер внимательно посмотрел на Рейчел. – Конечно, янки могут дать и четыре…

Рейчел упрямо вскинула голову.

– Я скорее потеряю все, чем продам коров янки! – Она с тоской взглянула на ковбоев, клеймящих скот. – Если бы у нас было достаточно большое стадо, чтобы погнать его в Канзас-Сити… Там дают сорок долларов за голову.

– Сейчас слишком сухо, мисс Рейчел. Коровы бы этого не выдержали. А с таким маленьким стадом овчинка выделки не стоит.

– Знаю. – Она закрыла глаза, помолчала и наконец решилась: – Хорошо, продадим коров янки.

Тэннер кивнул:

– Я знаю, что это против ваших убеждений, мэм, но ничего не поделаешь.

– Сколько у нас ковбоев, Тэннер?

– Семнадцать, не считая Зеба и меня.

– Мне придется уволить по меньшей мере десять. Не хочу этого делать, но я не в состоянии им платить.

– Вы могли бы попросить их работать за меньшее жалованье.

– Это было бы несправедливо. Тридцать долларов, которые они получают в месяц, и так слишком мало.

– Я все им объясню, мисс Рейчел.

Она кивнула, понимая, что Тэннер сумеет решить, кого из ковбоев следует оставить.

– Только не увольняй тех, кто должен содержать семью.

Тэннер вздохнул, зная, как ей трудно увольнять преданных работников.

– Я все устрою. Они понимают, что сейчас тяжелое время.

Наблюдая, как клеймят последнюю корову, Рейчел думала о ковбоях, с которыми придется расстаться. Двое или трое из них были обычными бродягами, которые не задерживались на одном месте, – о них не стоило беспокоиться. Но другое дело те, кто работал здесь еще при жизни ее отца. Увольнять их было мучительно.

Рейчел повернула лошадь в сторону реки. Подъехав к Брасос, она устремила невидящий взгляд на пересохшее русло. Плечи ее поникли, опустив голову на шею кобылы, Рейчел перестала сдерживать слезы. Ее тело сотрясалось от беззвучных рыданий. Она плакала из-за ковбоев, которым придется покинуть ранчо, из-за Делии – и из-за страстного желания увидеть Ноубла.

Кроме всего прочего, в последнее время Рейчел начал преследовать страх потерять «Сломанную шпору». Самой неотложной проблемой были налоги. Многие соседи считали, что янки специально их повышают, таким образом наказывая Техас за его роль в войне. Двое фермеров в округе Мадрагон уже лишились своих ранчо. Кто станет следующим?

Рейчел окинула взглядом землю, которую так любила. Привычный образ жизни исчезал на глазах. Но техасцам приходилось выдерживать и худшее – пережили же они Гражданскую войну. Господство янки они тоже выдержат.