— Зачем ты так, Эри? Дети — это дар Небес…

— Которого у тебя, по счастью, никогда не будет.

— Эри…

— Эйринн!

— Эйринн, это жестоко. И я в этом не виновата…

— Да кто бы ни был в том виноват — так тебе и надо! И это более чем справедливо, что ты так и сгинешь, не оставишь после себя никого и ничего!

— Ты не имеешь никакого права попрекать меня этим! — мой голос предательски дрогнул. Эри била в самое больное место…

— Я имею право на многое из того, что тебе и не снилось! А вот ты на допросах в тайной страже тоже набралась наглости и осмелилась наговорить много такого, о чем должна была молчать до гробовой доски! Например, зачем сказала о том, что с меня на тебя делали переклад болезни? Одно доброе дело сделала, и о том надо было тайной страже доложить! Все Вояру выложила, ничего не утаила! Стерва!

Так, и эта туда же! Может, в чем-то она и права… Мое посещение дома князя Эри никак не может считать радостным событием. Все же я поступила с ней не очень красиво — с этим не поспоришь, как бы я не оправдывала это теми или иными вынужденными обстоятельствами!.. Но, тем не менее, я не узнавала свою двоюродную сестру. Как с чужим человеком разговариваю! Да похоже, так оно и есть…

— Насчет тетушки… Вот за нее я прощения не прошу. Она виновата…

— Конечно, виновата! — зло усмехнулась Эри. — Тут я не спорю. Дело надо доделывать до конца. Это она не от великого ума оставила батта в деревне, не позаботившись о том, что с ним будет дальше! На "авось" понадеялась! Кто ж такие дела на самотек пускает? Надо было после смерти твоей мамаши увезти тебя от людей подальше, куда-нибудь в лесную глухомань, где зима десять месяцев в году, чтоб жила ты там в какой охотничьей избушке, с мужиком-бирюком на пару, носа из леса не высовывая. Да еще надо было бы приказать ему, чтоб на цепи тебя держал, да работой загружал до упора… А до мамашиной головы такое простое решение не дошло… Вот и результат — сама в застенке, мы — в опале. Одна ты хорошая, дрянь… Ну, мамаша пусть теперь сама выкручивается, как может! На мою помощь ей рассчитывать не стоит! Она виновата чуть ли не больше всех!..

— Эри…

— Эйринн! Ты что, совсем безмозглая?! Не можешь запомнить самых простых вещей! Оттого и не могла себе найти хорошего мужика! Тебя даже плохой бросил… Впрочем, что я говорю: кому нужен эрбат? Пусть даже о том, что ты эрбат, никто и не догадывался! А все одно никому была не нужна! Вот именно из-за того ты и хотела разрушить мою судьбу. Признайся хоть сейчас: же всю жизнь мне завидовала, начиная с юности. Моей красоте, удачливости, тому, что меня все любят, а тебя лишь терпят!

— Не говори ерунды.

— Нет, это правда. А уж тому, что я вышла замуж так удачно, что тебе и не снилось — о, от этого ты, думаю, ночами не спала! Зубами от злости скрипела да на желчь исходила…

— Ночами я не спала оттого, что с девяти лет весь дом, и все хозяйство легло на мои плечи. И спать мне просто не давали, работать заставляли…

— У меня сейчас слезы от жалости потекут.

— Ты, мне кажется, догадывалась, что со мной что-то не то… Ходить к нам перестала…

— А что мне у вас было делать? Бабкино ворчанье слушать? Или стоны твоей больной мамаши? А, может, бесконечный скулеж вечно всем недовольной Даи? И ты постоянно снуешь по дому, со своей скорбной физиономией… А насчет того, догадывалась я о чем, или нет — так это отношения к делу не имеет!

— Кстати, ты помнишь Гайлиндера? Своего бывшего жениха?

— Ах, так вот, в чем дело! — протянула Эри. Несколько секунд она молчала, а затем у нее зло вырвалось! — Та — ак! Теперь все понятно!..

— Что тебе понятно?

— Скажите, какое постоянство! Надо же, не ожидала! А впрочем… Ну, если тебе больше не о чем думать, то только и остается, как вспоминать несостоявшуюся любовь, обмусоливая ее, как старую заплесневелую конфету. Думаешь, я не видела, как ты на него, на Гайлиндера, смотришь? Как голодная кошка на кусок мяса! Неужели ты считаешь, что никто не видел, с какой тоской ты провожаешь его взглядом, или с какой завистью смотришь на нас, когда мы вдвоем попадались тебе навстречу? Ты ж готова была, как приблудная собака, хвостом от счастья махать, стоило лишь ему тебе улыбнуться! Я тогда неплохо позабавилась, наблюдая за тобой… Уж не считаешь ли ты, что была нужна ему? Ничего более глупого и нелепого я в жизни не слышала! Он любил только меня, меня, меня одну! Бедный парень даже не посмотрел в твою сторону, когда я вышла замуж за князя. Бросился за мной в столицу… Дурачок, решил, что меня насильно выдали замуж…

Эри замолчала. Может, жалела, что, разгорячившись, снова сказала лишнее, или же просто не хотела вспоминать о своем бывшем женихе. А может, тут было нечто иное, о чем никому знать не положено… Но тут не выдержала уже я. Гайлиндер, моя первая несостоявшаяся любовь… Странная вещь: меня Эри может бранить и оскорблять сколько угодно, и я промолчу — все же кое в чем она права, и я заслуживаю такого отношения к себе, но Гайлиндер!.. Говорить так об этом погибшем парне, о моих светлых чувствах к нему — это все равно, что грязными сапогами ступать по чистому снегу…

— А что было дальше? Он тебя нашел?

— Не твое дело — отрезала Эри. — Главное, что ты ему и даром была не нужна.

— Так вы с ним в Стольграде виделись, или нет?

— Ох, как тебя любопытство разбирает!.. Так вот: это не твоего ума дело!

— Ты знаешь, что он погиб?

— Представь — знаю.

— Твой муж имеет к этому отношение? — я и не поняла, как у меня вырвались эти слова.

— А может, тебя еще что интересует? Более интимное. Давай, спрашивай, не стесняйся! Ну, что умолкла? А, неужто я задела тебя за самое сокровенное? Интересно, все старые девы такие? Или у эрбатов в этом смысле существует особый сдвиг?

— Погоди! — теперь уже и я повысила голос. — Я спрашиваю не о том! Ты не думаешь, что он мог погибнуть из-за тебя?

— Не понимаю твоего вопроса — холодно сказала Эри. — Он погиб по собственной глупости. И при чем тут мой муж? А если даже я, как ты говоришь, была тому виной… Неужели такая женщина, как я, того не стоит? Мужчины ради меня готовы на что угодно. А вот ты никому из них не нужна, как бы ни старалась… Зато Гайлиндер… В общем, ни тебе, ни какой другой нахалке он не достался.

— Что?! — я думала, что ослышалась.

— Ты прекрасно поняла, что я имею в виду. Он погиб, любя только меня одну. Что, неприятно такое слушать?

— Эри, ты же все еще его любишь!..

— Да что ты заладила невесть что? Бубнишь одно и то же! Лучше подумай о себе На мой взгляд это куда интересней. Оставайся с мыслью, что ради тебя никто даже пальцем не пошевелит. Думаешь, в Ханлонгре помогут? Ага, уже разбежались! У принца Домниона и без тебя проблем на родине выше крыши: тут и на глазах худеющая казна, и постоянные набеги на границах, и вечно недовольное дворянство… Ему только еще тебя для полного счастья не хватает!.. Доверять клятвам и обещаниям королей могут только такие деревенские валенки, как ты! Впрочем, так тебе и надо — в итоге оказаться у разбитого горшка!.. Ну, все, я пробыла у тебя достаточно времени, чтоб мой визит сюда не сочли отмашкой от приказа Правителя. Увы, мне еще любимую мамочку посетить нужно, высказать ей свою дочернюю любовь… К сожалению, мою бесценную мамулю поместили в другом месте, так что мне еще раз придется спускаться в очередной грязный хлев… Очень надеюсь, что ты сдохнешь куда раньше того времени, что тебе был отмерен по желанию моей мамаши. Жаль, что не смогу лично присутствовать при этом очень радостном для меня событии. Ничего, я верю, что вернусь в столицу через год — другой. Князь все сделает, чтоб приблизить это время. Связи у него хорошие… Я скоро вернусь в Стольград, муж постарается, чтоб мы не задержались в этой дыре, куда нас ссылают… Впрочем, тебе этого не понять.

— Вот я слушаю тебя, и мне кажется, что ты не любишь князя. Ты уважаешь его ум, оборотистость, положение, титул… Тебе с ним удобно. Думаю, вы даже живете неплохо, тем более, если учесть, как он тебя любит. Но вот любви, тех чувств, что были к Гайлиндеру, с твоей стороны и близко нет…