Когда Хассо с непрошибаемым выражением лица заявил, что "в виду преклонного возраста и отсутствия прямых наследников" не видит смысла возлагать на себя имперские клейноды, Велнард ощутимо напрягся. Когда наш генералиссимус, добавив в голос ясно различимые покровительственные нотки, поведал, что, несмотря на отказ от императорской короны, ощущает определённую ответственность за судьбу северных королевств и потому намерен позаботиться о даровании справедливого государственного устройства всем бывшим членам Лиги, лиграндец занервничал уже по-настоящему. А уж когда ле Трайд начал тезисно излагать, как он представляет себе это самое "справедливое устройство"...
В общем, к моменту окончания маршальской речи Велнард Четвёртый больше всего напоминал глубоководного кальмара, внезапно оказавшегося на ёлке в зимнем лесу и лихорадочно пытающегося как-то приспособиться к новым обстоятельствам. Занятное зрелище, что и говорить. Жаль, лиграндец довольно быстро очухался и последующие разглагольствования Хассо, представлявшие собой слегка завуалированный вежливыми оборотами ультиматум, выслушал уже относительно спокойно. Не то смирился с поражением, не то просто впал в прострацию. Впрочем, под конец аудиенции, когда народ уже начал расходиться, его величество слегка оживилось, бегло переговорило с кем-то из своих сопровождающих, после чего изволило кинуть в мою сторону несколько настороженных взглядов, чем тут же зародило у меня некие нехорошие подозрения.
Подозрения полностью подтвердились, когда Велнард перехватил меня на выходе из ратуши. Вежливо раскланявшись, король, немного помявшись, выдавил одно единственное слово:
- Как?
Я только вздохнул. Конечно, можно было технично отморозиться, изобразив неподдельное удивление. Но ведь не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы связать кардинальный разворот политики ле Трайда с неожиданным прибытием в его ставку первого ордонанс-офицера армии. И даже если сейчас у короля Лигранда на этот счёт есть лишь ничем не подтверждённые догадки, то это ненадолго. Как только Хассо официально объявит меня своим преемником, всё станет даже слишком очевидно. Так стоит ли ломать комедию?
- Ты дал ему то, что он хотел, я - то, что ему было нужно.
Выдав эту глубокомысленную фразу, я снисходительно похлопал Велнарда по плечу и, повернувшись к нему спиной, спокойно спустился с крыльца особнячка, демонстративно не обращая на короля никакого внимания. А что? Могу себе позволить. Я вообще теперь много чего могу, так что пусть привыкают.
--------------------------------------------------------------------------------------------------
* Морд намекает на масштабные пограничные инциденты, происходившие за 15-20 лет до описываемых событий.
Интерлюдия 5
Зима на центральных землях империи слегка задерживалась, так что в последние дни уходящего года старые кварталы и предместья столичного Иннгарда вместо того, чтобы спокойно спать под мягким снежным покрывалом, продолжали зябко ёжиться от промозглой осенней сырости. Густой, как молоко, туман, смешиваясь с горьковатым дымом из многочисленных печных труб, лениво колыхался над острыми коньками черепичных крыш, высасывая из стылых стен остатки тепла и пропитывая холодной влагой одежду прохожих. Но гости, собравшиеся хмурым зимним вечером под гостеприимным кровом роскошного особняка маркграфини Ренны ле Орн, не обращали на капризы погоды ни малейшего внимания, будучи всецело поглощены куда более тревожными мыслями.
Первый из них - высокий подтянутый господин с орлиным носом, лихими кавалерийскими усами и заметной сединой на висках - командующий имперской конницы граф Реджинальд ле Бурк, сидя в мягком кресле с бокалом подогретого вина в руке, хмурясь, изучал весьма любопытный документ, украшенный подписью Рейнара Пятого и малой императорской печатью. Закончив чтение, он аккуратно отложил письмо на низкий столик и, задумчиво разгладив щёгольские усы, озвучил наиболее очевидный из теснившихся в голове вопросов:
- Откуда у вас это письмо?
Ответ пришёл от второго гостя - рослого плечистого брюнета лет тридцати-тридцати пяти с волевым подбородком и упрямым взглядом, нервно мерившего шагами комнату, ещё недавно бывшую изысканным дамским будуаром, а ныне превратившуюся в импровизированный зал для совещаний.
- Я давно слежу за этой крысой, у меня есть верные люди в имперской канцелярии... Да по большому счёту уже и не важно... главное, что это письмо сейчас здесь!
- И его содержимое выставляет нашего дорогого императора в не самом лучшем свете...
- Не в лучшем свете?!
Собеседник ле Бурка буквально взорвался.
- Наш богоизбранный монарх, сожри его кройги, натравливает орков на своих собственный подданных! Орков!!! Причём делает это тайно, через своё доверенное лицо! И это в то время, когда эльфы угрожают нам с запада, а проклятые наёмники продолжают оккупировать север страны! Да половины от перечисленного достаточно, чтобы лишиться короны вместе с головой!!!
Первый конник империи, досадливо поморщившись на это излишне экспрессивное, по его мнению, выступление, бросил ещё один задумчивый взгляд на злополучное письмо. В своём послании Рейнар требовал от маркграфа Эйбера ле Вольда, считавшегося в империи главным специалистом по связям с клыкастыми, организовать силами орочьих отрядов массированный набег на восточные земли империи. На первый взгляд нелогично, но определённая логика тут всё же была и Реджинальд отлично её понимал.
Восток империи мало походил на центральные провинции, являвшиеся главной опорой нынешней династии. В результате нашествия орды во времена предыдущей Великой войны эти территории, и без того не слишком многолюдные, подверглись наиболее сильному опустошению, практически лишившись коренного населения. Их повторное заселение происходило медленно, и в настоящее время они продолжали оставаться самым слабо развитым регионом империи. Урбанизация почти не затронула так называемый Восточный предел. Города были невелики и, в отличие от мегаполисов севера, юга, запада и центра страны, не пользовались правами самоуправления. На малолюдных и не шибко зажиточных землях Востока безраздельно властвовала старая аристократия.
Неудивительно, что маркграф Делвин - главный смутьян империи и последовательный поборник дворянских вольностей, пользовался наибольшей поддержкой именно на востоке. Там он родился и вырос, там же располагались его родовые владения. И именно там формировалась его нелегальная "армия графств". Так что логику Рейнара Пятого, решившего под шумок, да ещё и чужими руками решить одну из своих наболевших проблем, ле Бурк прекрасно понимал. Благо за последний год, постоянно вращаясь в высшем свете, бывший провинциальный барон, а ныне граф империи немного поднаторел в хитросплетениях государственной политики.
Но и возмущение лорда Делвина, сыпавшего обвинениями и проклятиями в адрес собственного суверена, главному кавалеристу империи было близко и понятно. Ведь он и сам был уроженцем Востока...
- Я понимаю ваше недовольство и даже разделяю его, но то, к чему вы призываете, во все времена называлось мятежом и каралось соответственно...
При этих словах ле Бурка Делвин прекратил своё броуновское движение по залу и, резко затормозив, развернулся к собеседнику.
- Граф, давайте на чистоту. Рейнар заигрался. Он влез в большую войну без единого союзника и умудрился её проиграть. Теперь он мечется из стороны в сторону, пытаясь интригами натравить одних на других, а самому остаться в стороне. При этом готов идти на поклон к кому угодно, лишь бы его задница и дальше оставалась на троне. Так не может продолжаться вечно! Империя гибнет, а каждый день промедления только ухудшает ситуацию. И дело тут не только во внешних угрозах.
