– Я же сказал уже тебе, – отмахнулся парень. – Не фига тебе там делать, ясно? Я по делам еду в город. С родственниками знакомиться, дела после папочки усопшего принимать… А ты чего там мешаться под ногами будешь?
– Я тоже с родственниками познакомлюсь… – Никита посмотрел на нее с откровенной насмешкой, но ничего не сказал, только глубоко затянулся, облокотившись на капот моей машины. Девушка покраснела и торопливо затараторила. – Ну, а не хочешь, так я вообще ничего делать там не буду, только то, что ты скажешь… Я просто поддержать тебя хочу морально, ну, и вообще… Возьми меня с собой, а Никит… пожалуйста. Я ведь чувствую, что ты теперь долго не вернешься обратно в лесничество, скучать я буду…
– Ладно, валяй, собирайся. – Великодушно кивнул он. – Да особо не торопись, побольше шмоток в дорогу бери, вдруг, и правда надолго задержаться придется.
Оксана радостно улыбнулась, чмокнула парня в щеку и чуть не на крыльях понеслась в сторону собственного дома. Никита следил за ней глазами, пока ее фигурка не скрылась за поворотом, потом резко бросил сигарету и уселся на сиденье рядом со мной.
– Поехали, чего ты ждешь? – Хмуро буркнул он, не глядя на меня. – Давай уже что ли трогайся быстрее, пока эта шалопутная девчонка не принеслась со своими чемоданами и котомками. – Я пожала плечами и нажала на газ.
– Не стыдно? – Поинтересовалась я, когда ворота лесничества остались у нас за спиной. – За что ты с ней так?
– Стыдно. – Честно отозвался он, откидываясь на сиденье. – А ты что предлагаешь вернуться и взять ее с собой?
– Я ничего не предлагаю. Мне просто не понятно, зачем было вести себя именно так? Она же человек, в конце концов, а не кукла бесчувственная.
– Вообще-то это дело не твое, мамочка. – Усмехнулся Никита. – Мы с Оксаной сами уж как?нибудь разберемся в своих отношениях, тебе в них лезть совершенно не обязательно, ты в своих сначала разберись, а потом уж других поучай. – Он замолчал, хмуро рассматривая пейзаж, поносящийся за окном нашей девятки. – А если честно, наворотил я вчера лишнего… Я сам не пойму, как все получилось. В меня как будто черт вселился. А тут Оксанка, как на зло, под руку попалась. На душе хреновей некуда, а она все подливает и подливает, потом водка кончилась, она меня в гости к себе затащила… Ну, и закрутилось все…
– Можешь не оправдываться. – Я старалась говорить спокойно и по возможности равнодушно, хотя душа буквально дрожала от обиды и разочарования. – Мне все это настолько знакомо и понятно, что аж зубы сводит от обыденности. Твой отец, к сведению, поступал в подобных ситуациях абсолютно так же. Пил и кутил с девками. Ничего нового.
– Во-первых, Оксана не девка. – Во взгляде Никиты, когда он коротко глянул на меня, появилось какое-то не совсем понятное выражение. – И потом, я и не думал оправдываться. Я просто объяснить тебе хотел, чтобы не напридумывала чего лишнего. Мы ведь родственники теперь так сказать, так что твое мнение мне вроде как не безразлично должно быть…
Следующие минут тридцать в салоне нашего автомобиля не раздалось ни одного слова. Я молчала, стараясь перебороть обиду и раздражение, охватившие меня после наглой и нелепой выходки «пасынка». Никита тоже не произнес ни звука. Наконец, я снова услышала его голос. Теперь он звучал вполне трезво и почти спокойно.
– Так и будешь дуться?
– Я не дуюсь, просто дорога сложная…. – Так же спокойно отозвалась я. – Будем считать все то, что между нами произошло, нелепым недоразумением, в котором виноваты нервы, ну, и алкоголь, конечно…
– Да, я слегка перебрал… с эмоциями не справился… – В голосе Никиты скользнуло смущение.
– Я же сказала, забудем. – Повторила я. – Ты правильно сказал, теперь нам поневоле придется общаться довольно долго и часто, так что давай сделаем вид, что ничего между нами особенного не произошло. – Я мельком глянула в его сторону и снова сосредоточилась на дороге. – Мы расставили все точки над и, разобрались в отношениях и теперь можем, наконец, отбросив ненужные эмоции, заняться более важными и неотложными делами. А личную жизнь трогать не будем. Идет?
– Как у тебя все просто. – Пробормотал он. – Как будто можно вот так вот просто поговорить и вычеркнуть из души и сердца все то, что между нами было…
– Можно. – Усмехнулась я. – Уж ты мне поверь. Иногда пары неосторожных слов достаточно, чтобы все эти отношения романтические увидеть со?о?всем в другом свете…
– Неужели ты настолько продуманная и рациональная женщина? – Кит посмотрел на меня с явным недоверием.
– А что ты хотел? Ведь ты же сам сказал, что понял это, как только узнал, что я вышла замуж за твоего отца. Не делай такое лицо, не стоит снова выяснять отношения и извиняться. Скажу сразу, ты прав. Я холодная, расчетливая женщина, которая точно знает, что ей нужно в жизни. Ну и как этого добиться само собой тоже догадывается. Ну, уж теперь то у нас точно не осталось никаких недоговоренностей. Можно спокойно общаться и честно смотреть друг другу в глаза.
– Как скажешь. – Отозвался Никита, делая вид, что полностью сосредоточен на сигарете и своих собственных далеких от моей персоны мыслях. – Послушай, Полина. – Спустя минут пять, оторвавшись от своих размышлений, неожиданно попросил он. – Расскажи мне немного об отце. О его семье, о бабушке с дедом. О том, как ты с Семеном познакомилась… Должен же я хоть немного представление иметь о людях, с которыми собираюсь встретиться в самое ближайшее время.
– Не хочется говорить о Наумовых… Правда не хочется. Ты скоро сам с ними познакомишься и сможешь сделать свои собственные выводы о том, что это за люди и решишь, как к ним относиться… Вообще родственников у тебя много не появится, не бойся. Отца Семена давным?давно нет в живых, детей, кроме тебя, тоже я лично не знаю… Есть Ирина Матвеевна, его мать и я – его жена… Теперь уже, правда, вдова. Вот и все. Давай я лучше тебе то, что касается твоего появления на свет расскажу, о знакомстве Семена и твоей матери, о том, что произошло в их не слишком долгих отношениях, и кто во всем этом виноват…
– Было бы любопытно послушать. – Слегка сдавленный голос Никиты выдавал его волнение, которое он всеми силами старался скрыть от моих глаз.
– Я, конечно, не претендую на истину в последней инстанции, перескажу только то, что сам Сема рассказывал мне по этому поводу, может он что слегка приукрасил, сгладил, но в целом, наверное, все было именно так… История в принципе простая, банальная даже, но влияние она оказала пагубное на всех, кто так или иначе в ней замешан. А Семену, я думаю, она и вовсе сломала жизнь. Именно после разлада с твоей матерью начался его путь вниз… Маша и Семен познакомились, когда им не было еще и восемнадцати. Именно из?за этой любви он не поехал учиться за границу, как упорно настаивал его отец, а поступил в местный университет, где должна была учиться и Маша Глухова, правда она провалила экзамен, но обратно домой так и не уехала, так как их с Семой к тому времени связывало уже довольно сильное взаимное чувство. Маша написала матери, что поступила в университет, получила стипендию и общежитие, а на самом деле твой отец снял ей квартиру и давал денег, сколько мог. Сам поселиться вместе с ней он не мог, так как оба были еще несовершеннолетними, и парень очень сильно зависел от отца с матерью. Познакомившись поближе с Ириной Матвеевной, ты сам поймешь, почему Сема боялся свою мать, как огня, и предпринимал все мыслимые и немыслимые предосторожности, лишь бы она, не дай бог, не узнала о его отношениях с девушкой по имени Маша. С отцом он еще как?то мог бы объясниться, но тот был полностью под каблуком жены, и рано или поздно все неминуемо стало бы известно Ирине Матвеевне. Так что влюбленные существовали в условиях полнейшей конспирации, что, кстати говоря, только подогревало и обостряло их и без того глубокие чувства друг к другу. Они ждали, когда обоим исполнится по восемнадцать, чтобы оформить, наконец, брак и жить, как полагается нормальным молодоженам. Правда, пошло все не совсем так, как они рассчитывали. Буквально через неделю после дня рождения Семену пришла повестка в армию. Он попрощался с любимой, та обещала верно и терпеливо ждать. Не желая сидеть у Семена на шее, Маша уже давно нашла себе работу, устроившись продавщицей в студенческий кафетерий, параллельно она готовилась снова сдавать экзамены в университет, так что девушке было чем заняться, пока ее жених отдавал долг Родине. Два года не такой уж и большой срок для тех, кто любит друг друга по настоящему. Я уверена, у твоих родителей все сложилось бы самым наилучшим образом, и впереди вас всех троих ждала бы долгая и счастливая жизнь, не случись двух непредвиденных обстоятельств. Первое, в общем приятное, открытие ожидало Машу спустя пару месяцев после того, как ее возлюбленный отправился в ряды вооруженных сил. Она обнаружила, что ждет от Семена ребенка. Сначала она растерялась и даже испугалась, не зная как поступить в этой ситуации. Она ведь только что поступила на первый курс университета, Семен был далеко, родители вообще не имели понятия о том, как и чем на самом деле живет их дочь последние два года. А ведь ей тогда еще и восемнадцати не исполнилось. Она обратилась за советом к лучшей задушевной подружке, а та посчитала вполне естественным связаться с матерью будущего счастливого отца. Маша ни в какую не хотела разговаривать с Ириной Матвеевной, так как боялась ее как огня. Она тянула время, пытаясь посоветоваться с Семеном. Ответ на посланное ему письмо, как на зло, все не приходил и не приходил, скорее всего, ее послание просто?напросто потерялось на бескрайних просторах нашей Родины, по крайней мере известия о том, что он в скором времени станет отцом, Сема тогда так и не получил. Время шло, Маша не знала, что и подумать о молчании любимого, подружки со всех сторон накручивали ее и так издерганные нервы… В общем, сама она так и не рискнула открыть предполагаемой свекрови тайну своих отношений с ее сыном, но за нее это поспешила сделать сердобольная подружка. Эффект от этого разговора вышел как раз диаметрально противоположный тому, которого ожидала девушка. Вместо помощи и поддержки от матери своего возлюбленного Маша получила только оскорбления и угрозы. Ирина Матвеевна недовольная тем, что ее сынок, подающий огромные надежды и имеющий великолепные перспективы на будущее, связался с деревенской девчонкой из общежития, без денег, обеспеченных родителей и даже не обладающая при этом какими-то выдающимися внешними данными. К тому же она еще и забеременеть умудрилась от Семена, вознамерившись совсем уж поломать его и без того покалеченную ею жизнь. «Еще нужно посмотреть, что за ребеночка ты вынашиваешь, милочка! – с брезгливой гримасой на красивом лице бросила она прямо в глаза растерявшейся девушке. – И кто на самом деле отец этого несчастного малыша!» Маша плакала, а Ирина Матвеевна, переходя от лицемерного участия к уговорам и угрозам, методично внушала девушке мысль о том, что от ребенка непременно нужно избавиться. Причем в самые ближайшие сроки, пока не стало слишком поздно… « Любая порядочная девушка на твоем месте сама без лишних слов и уговоров поняла бы, что единственный выход из сложившейся ситуации это аборт. Я помогу тебе устроить все так, чтобы никто не узнал о том, что натворили вы с Семеном. Иначе не только у тебя, но и у него будут из?за этого огромные неприятности. Ты ведь, милочка, еще несовершеннолетняя. Представь, сколько стыда будет, когда о ваших с Семеном шалостях узнают в университете, а родители твои, что скажут?» Семен так и не узнал, как его матери удалось заставить Машу написать ему то глупое и ужасно жестокое письмо, которое он получил спустя пару недель после того, как Ирина Матвеевна узнала о его предполагаемом отцовстве. В нем девушка в довольно резких выражениях сообщила о том, что встретила другого и больше не желает иметь с ним, Семеном, ничего общего. Для чего было написано это послание мы теперь уже, наверное, никогда не узнаем, так как после этого Маша, устав бороться с Ириной Матвеевной и оправдываться перед ней попросту исчезла из общежития в неизвестном направлении. Возможно, она опасалась, что в силу мягкости характера не сможет противостоять властной и жестокой женщине, и та с той же легкостью, как заставила написать глупое абсурдное письмо, принудит ее избавиться от уже желанного и горячо любимого ребенка. Свой адрес она оставила только подруге, попросив пересылать ей письма Семена, если он все же ответит ей. Она надеялась объяснить ему все, что произошло… Реакция твоего отца оказалась довольно своеобразной. Ему было всего восемнадцать, но уже тогда он отличался эксцентричностью, тягой к необдуманным поступкам и театральным эффектам. Отставка любимой поразила его в самое сердце. Он сам мне рассказывал, что когда прочел строки написанные рукой горячо любимой женщины, в которых она самым циничным образом объясняла, что разрывает всякие отношения с ним ради другого, то почувствовал будто кто-то неожиданно и коварно ударил его со всего размаха по голове совковой лопатой. Два дня он не ел, не спал, ходил чернее тучи и даже умудрился подраться с сержантом. Хорошая взбучка слегка встряхнула его, Он собрал по казарме штук десять фотографий симпатичных девушек, пишущих его товарищам трогательные послания из разных уголков нашей необъятной родины, сложил их в конверт с адресом Маши и отнес на почту, снабдив веселой легкомысленной запиской. «Привет, Мария! Я рад, что ты, наконец, разобралась в своих чувствах и нашла человека, с которым ты будешь действительно счастлива многие и многие годы. Поздравляю, надеюсь, если успею вернуться, пригласишь по старой памяти на свадьбу. И еще, если не трудно, у меня к тебе маленькая просьба. Не могла бы ты выбрать свою фотографию из этой пачки, которую я тебе посылаю. Мне ужасно стыдно, но тут в армии голова постоянно забита кучей всевозможных проблем, так что нет ничего страшного, что я даже девчонок, с которыми переписываюсь, путать начал. Сейчас минут пятнадцать думал, какая из них твоя, а потом плюнул и решил попросить о помощи тебя. Ты свою возьми, может, пригодится еще, подаришь новому парню, а остальные пришли обратно, мне они еще пригодятся. Служить то долго, а скука тут смертная. Ну, вот вроде и все. Желаю счастья. Семен.»
