- Как хорошо, что ты пришел, бо И-Вань! – Лицо Хуана Бохая просто лучилось симпатией и гостеприимством, причем, судя по эмоциям – посол действительно был рад его видеть, хотя и не так сильно, как показывал. Он даже встал со своего места и сделал приглашающий жест.

Лудильщиков постарался в китайской манере поклон изобразить, исполнив его ниже чем равному (всё таки представитель самой императрицы), но не сильно.

- Ах, оставь эти церемонии! – замахал руками китайский сановник. – Расскажи лучше, как ты здесь устроился? Насколько я помню, когда ты нас покинул, особыми богатствами хвастаться не приходилось…

Беседа с подчеркнуто радушным послом длилась минут десять, в основном обсуждали самого Ваню да еще Пекинские события. И тут Хуан Бохай вдруг объявил, что очень сожалеет, что из-за намеченных дел не может сегодня уделить своему другу больше внимания, но надеется на дальнейшие тёплые отношения. И крохотную, разрисованную драконами шкатулку Ивану вручил. Подарок. Если бы Лудильщиков сам перед началом беседы не преподнес послу целительский и даже чуточку омолаживающий амулет собственной работы, с вплетенным в него вампумом, можно было бы испытать неловкость. Правда, насчет собственного подарка были и кое-какие сомнения (как раз из-за вампума), как отреагирует посол, но тот принял подношение вполне благосклонно.

- До свидания, дорогой друг! – попрощался китаец, совершенно неожиданно по-европейски пожав Ивану руку. – Ожидаю увидеть тебя через неделю в нашем посольстве на церемонии по случаю вручения Рассейскому императору моих верительных грамот.

Как оказалось, той шкатулкой подарки от китайского посла не исчерпывались. Вечером очередной китаец принес парадное церемониальное одеяние бо империи Цин. А в шкатулке оказался всего лишь небольшой листочек тончайшей рисовой бумаги с нанесенным на него рецептом волшебной краски для нанесения татуировок. Очень дорогой подарок – рецепт секретный! Только вот где взять время для его освоения? А может – детям поручить татуаж осваивать? И, глядишь, в арсенале его готового вот-вот народиться клана появится еще одна экзотическая специализация! Да и ещё с китайской поездки у Вани в голове всё время одна мысль крутилась. Что если артефакты циньские не на бумаге рисовать, а попробовать прямо на коже вытатуировать? Каков эффект будет? Вот теперь будет возможность проверить…

А вот подаренное церемониальное одеяние нашего графа изрядно напрягло. Как бы с ним в дипломатический скандал не влететь?! С одной стороны, он в составе рассейской делегации и не должен выделяться из общих рядов. С другой – очень недвусмысленный подарок, показывающий, в каком виде ожидается официальное прибытие Бо Лудильщикова в посольство Поднебесной. Решил посоветоваться с приставленным к нему волей Изместьева наставником.

- М-да, дилемма получается! - Евстахий Порфирьевич, выслушав Ивана, тоже призадумался. – Пожалуй, стоит положиться на мнение его высокопревосходительства в этом вопросе. Чую, неспроста этот костюмчик вам подарили, ваше сиятельство. Вы на этот счет не волнуйтесь, время еще есть, докладную по этому вопросу я вот прямо сейчас составлю и на стол к Изместьеву положу. А пока давайте-ка пройдемся по членам нашей делегации. Стариков с подагрой я из нее по вашему совету удалил.

- Вяземский Владимир Ильич, – Иван сразу заинтересовался знакомой фамилией. – Это ведь родственник Татьяны Вяземской?

- Владимир Ильич-то? – проявил свою осведомленность Евстахий Порфирьевич и в этом вопросе. – Если я правильно понял, о какой Татьяне идет речь (просто в роду их несколько), то это её дядя. Вяземские вообще очень востребованы из-за своего семейного дара во всех государственных структурах.

- Конечно, - согласно закивал Лудильщиков, - кто же откажется от лишней порции удачи!

- Именно! Именно!

А вечером в дом к Лудильщикову посыльный с пакетом из МИДа прибыл. В пакете же указание со ссылкой на самого Изместьева, что на дипломатический прием, который в четверг в резиденции китайского посла запланирован, граф Иван Лудильщиков должен в обязательном порядке явиться в китайском одеянии, но непременно с приколотым к этому наряду Орденом Святого Георгия Победоносца. Впрочем, сам статут Георгиевских наград предусматривал их обязательное ношение с любым видом одежды, так что это больше как напоминание на случай внезапной забывчивости было.

Четверг. Совершенно неожиданно у Ивана организовался почти полностью свободный день. Обычно по четвергам Лудильщиков с самого раннего утра присутствовал на лекциях и семинарах в университете. Законы Рассейской империи, экономика всякая…, а тут вдруг перед самым началом лекции профессор Спиридонов, который и должен был ее начитывать, вдруг объявил:

- Граф Лудильщиков, вас сию минуту в своем кабинете ожидает Вениамин Яковлевич Трусов, наш проректор по работе с курсантами.

Пришлось идти.

Проректор вызывал Ивана не по собственному капризу, накануне им пришла бумага с Певческого Моста, в которой сам министр иностранных дел Рассейской Империи затребовал некоего курсанта, графа Лудильщикова к себе в министерство на внеочередную практику. Хоть Изместьев и не прямой начальник для администрации университета, но фрондировать, идя ему наперекор из пустой прихоти, конечно же, проректор не собирался. А потому уже через час Лудильщиков сгружал у себя дома книги из списка литературы, составленного ему для самостоятельного изучения предметов. Проректор отпустил его с наказом проходить практику в таком важном заведении ответственно, на экзамены по окончанию курсов являться не забывать и в случае вопросов по дисциплинам смело обращаться к преподавателям и профессорам в частном порядке. В принципе, Иван в результате этого решения власть предержащих по знаниям не так уж и проиграет (у остального курса и так практика вскоре должна была начаться ближе к концу года), зато время свое он сможет использовать более оптимально.

Что ж, раз уж давешняя договоренность с Изместьевым именно сейчас его от лекций освободила, надо с детьми время провести… ну, и обдумать как следует, как из машины Тимурова брата – близнеца вызволять, если он так с ней сросся.

Дети, разумеется, по постелям не разлёживались, вскоре после того, как пришел, в коридоре, мимо кабинета Ивана в подземном комплексе зазвучали их быстрые шаги. Что-то опять эти проказники затеяли?

Впрочем, когда Иван решил последовать за ними, то обнаружил ребят в столовой, где все было чинно и благонравно. Те, кто о двух ногах - за высоким столом (как и Иван) расположились, а четверолапые да мохнатые за своими низенькими столиками неподалеку. Между детьми ходил Игорь, раскладывал, приготовленную им же кашу.

Ваня решил и сам отведать, чем же тут некроконструкт кормит? Пожелал всем приятного аппетита и принялся за манную кашу с изюмом и черносливом, запивая ее какао.

- Господи, до чего вкусно! – с трудом оторвался от тарелки Иван и доверительно кивнул слуге, на что тот склонил голову в знаки признательности.

Дети тоже завтракали с удовольствием, а Тая так увлеклась вылизыванием тарелки, что на пол ее уронила.

Лисичку пожурил, Ксюшу погладил и решил домой наведаться – ещё сдобы у кухарки раздобыть… И, главное - вовремя заявился, тут же гость на пороге неожиданный да желанный!

- Создатель! Меня отправил к вам старейшина Александр! Два месяца из Бадайбо добирался! – как Иван не вглядывался, не находил в стоящем парне ни следа раскосости и скуластости.

- Старейшина Александр? – переспросил Лудильщиков, делая упор на имени.

- Мы решили, что наше прошлое, когда мы были чукчами, осталось в прошлой жизни. Теперь мы живем среди рассеян, значит должны выглядеть, как они и носить их имена, чтобы ничем не выделяться среди окружения.

- А тебя как зовут?

- Савва. Савва Бажов, Создатель. – В тоне посланца не было заискивания, но благоговение присутствовало в немалом количестве.

- Он что-нибудь поручил передать мне?