— Рабам не положено.

Ну, конечно. Он ведь чистенький, холеный. Обычный житель. Пусть не член клана, не воин, но уже и не простой раб или чернорабочий. Зажиточный крестьянин.

Господи, как же покурить хочется! Не курил с самого своего попаданства.

— Никто не видит. Я только затянусь пару раз — и все.

— А ты в обмен что-нибудь интересное расскажешь?

— Что, например?

— Расскажи хайку*. Тогда дам покурить.

Благо, Марк смотрел всякие японские фильмы. И знал, что за зверь такой. Немного подумав, он выдал первый бред, который пришел ему в голову:

Гейша под сакэ

Сакуре своей не сегун

Помни о том, самурай.

Мужик так заржал, что трубка чуть не выпала у него изо рта. Он одобрительно похлопал Марка по спине и протянул ему кисеро.

— Докуривай, ты заслужил! Потом отдашь моему рабу.

С этими словами он поплелся к своему дому, все еще посмеиваясь.

Марк с наслаждением затянулся и медленно выпустил облачко дыма. Какой крепкий табак! С непривычки Марк закашлялся. Зато мысли сразу проясняются. И хоть как-то можно успокоиться.

Весь день Марк был как на иголках. Даже другие рабы заметили, что он мрачнее, чем обычно.

Завтра начинался тот самый турнир. Первый тур. Слава богу, в первом туре нельзя убивать противника. Но можно покалечить. Всех участников разобьют на пары. Достанется противник, близкий к твоему уровню мастерства.

Марк горько усмехнулся. Близко к его уровню военного мастерства разве что младенец. Даже самый слабый воин из клана Журавлей порвет его в первую же секунду боя.

Главная задача — просто обезоружить противника. Кто первым это сделает, проходит во второй тур. Говорят, дальше будет еще жестче. И все равно Марк очень хотел пройти хотя бы первую ступень. Ведь тогда он перестанет быть рабом. Ему это порядком поднадоело.

Но если побьют так, что и подняться нельзя? Уф, он еще помнит страшную пытку. Вдруг придется испытать нечто подобное? Да еще к тому же проиграет и навсегда останется рабом в этом клятом мире.

Шлеп-шлеп-шлеп.

После недавнего дождя оставались лужи. И кто-то громко хлюпал маленькими ножками.

Обернувшись, Марк увидел молоденькую девушку из минка гейш. Одна из учениц. Ей только предстоит стать полноценной гейшей. А до тех пор — она практически служанка у своих наставниц.

Марк уже замечал ее прежде. Какое милое, красивое личико. Не то, чтобы он фанат азиатской внешности, но она очень хороша.

Госпожа Марико — тоже баба что надо. Но она совсем другая. Взрослая, уверенная, дерзкая. И фигура у нее как у спасательницы Малибу. Этакая мама лучшего друга.

А эта девочка совсем другая. Нежная, юная. Ее хочется оберегать, носить на руках. Ну просто котенок! Но при этом весьма секазный котенок. “Боготворить и оберегать” прекрасно сочетается с “оттрахать и отшлепать”, когда речь идет о таких красотках.

Было уже темно, и Марк с трудом разглядел, что девушка тащит большую, тяжелую коробку. Видимо, наставницы отправили ее за тканями или чем-то еще.

Как истинный рыцарь, Марк поспешил на помощь.

— Давай помогу.

Девушка испуганно вскрикнула, когда Марк неожиданно выхватил коробку из ее рук. Он спокойно зашагал по грязной дороге к минка гейш. Юная красотка вся покраснела, но не стала возражать. Она пошла следом за ним, искоса бросая на него любопытные взгляды.

— Ты готовишься стать гейшей? — прямо спросил Марк.

Девушка притворно засмущалась. Но Марк успел заметить, как лукаво блеснули ее глазки.

— Да, — едва слышно выдохнула она.

Такая красавица, да еще и обученная любви. Ну просто джекпот!

Марк вдруг вспомнил о том, что завтра его могут сделать инвалидом или вовсе прибить, несмотря на запрет. Кто он такой? Всего лишь раб. Самый низ клановой пищевой цепи.

Было бы неплохо переспать с такой девушкой перед смертью. Десять минут назад он мечтал только о сигарете. А теперь вдруг понял, что чертовски хочет секса.

Как истинный романтик и опытный ухажер, Марк выдал:

— Может переспишь со мной?

И тут же получил веером по морде.

Коробку вырвали у него из рук, носик гордо подняли к звездам.

Шлеп-шлеп-шлеп.

Они были уже рядом с домом. Из минка выглядывали любопытные головки. Эти девчонки когда-нибудь перестают хихикать и подглядывать за всеми?

— Подожди! Я не хотел тебя обидеть.

Марк засеменил следом. Чувствуя себя как навязчивый нищий, просящий милостыню. Подайте на “потрахаться”.

Девушка со вздохом остановилась возле калитки и снова повернулась к нему.

— Я гейша, это профессия. И за нее платят. А у рабов денег нет. Гейши не ходят к рабам.

Каждое слово как еще одна пощечина веером. Марк невольно сжал кулаки от ярости. Да сколько же можно окунать его в дерьмо!

Он уже хотел развернуться и уйти. И больше никогда даже не смотреть в сторону этой мерзавки. Но тут она добавила:

— Но я могу подарить тебе невинность при одном условии.

Интересно. Слушаем-с.

— Если ты победишь завтра, хотя бы в одном туре, ты перестанешь быть рабом. У тебя появятся деньги и положение. И тогда я…я отдамся тебе.

Она снова включила режим “девичья стыдливость” и рванула к дому. Судя по ее резвому бегу, коробка оказалась для нее не такой тяжелой, как она делала вид.

А эти их приемчики работают… Марк вдруг понял, что его давно окучивали, как наивного ребенка. Эта егоза положила на него глаз, а теперь все подстроила. Она хочет, чтобы он ее купил. Именно он.

И он купит, черт возьми! Завтра он порвет своего соперника, перестанет быть рабом и трахнет эту девчонку. Вот что он сделает! А потом найдет способ свалить из этого долбанутого мира.

С такими бодрыми мыслями он отправился обратно в свое жилище. Но не чтобы поспать. А чтобы тренироваться до тех пор, пока не свалится от усталости.

А хитрая кокетка спряталась в доме, где ее тут же окружили подружки.

— Ты что, пообещала ему мидзуагэ**?

— Еще ведь никто не предлагал свою цену!

— Как ты могла!

— Он же простой раб!

Девушка густо покраснела.

— Просто он такой… — замялась она, — Я так хотела, чтобы он стал первым. Мне никто больше в деревне не нравится.

— За тебя же собирался торговаться Кичиро. Он убьет вас обоих!

— Не хочу я Кичиро! — капризно воскликнула девушка, — Он такой мерзкий! Уродливый и старый.

— Какой же он старый? Ему даже тридцати нет.

— Нет, старый! А этот юноша такой молодой и красивый.

Гейша постарше, которая уже давно перешла на следующий “уровень”, презрительно усмехнулась:

— О чем вообще разговор. Завтра его убьют на турнире. Либо с позором выгонят из деревни. Вот и конец вашей любовной истории. А потом Кичиро отвалит нашему дому кучу денег, и ты ляжешь с ним.

Глаза молоденькой девушки наполнились слезами при этих жестоких словах. Она с гневом пнула коробку и убежала к себе.

Турнир начался рано утром. По такому случаю даже рабам дали выходной, чтобы каждый мог полюбоваться сражениями.

Перед домом Марико расчистили большую, огражденную площадку. Там же расположили высокую трибуну с судьями — престарелыми воинами. Госпожа Марико сидела во главе всех.

Она как обычно вальяжно раскуривала кисеро, изредка бросая на площадку взгляды из-под соломенной шляпы. Рядом сидел Кичиро, весьма довольный собой. Они не общались, но были вынуждены сидеть на равных.

Толпа рабов, обычных жителей и воинов, не участвовавших в соревновании, напирала со всех сторон на ограждение. И судьи тщетно призывали всех не наваливаться на металлическую сетку.

Все участники находились напротив трибуны, за специальным забором. Словно скот на убой.

Марк бросал тревожные взгляды на мускулистых бугаев. Кто-то разминался, кто-то медитировал, а кто-то — проверял оружие. Были и несколько тощих и молодых.

Кто из них его соперник? А может эти щуплые как раз и были самыми искусными воинами.