Объект встрепенулся. А я подумал о том, что неплохо было бы проверить родственную связь бабушки с третьим номером. Засыпаемость практически та же. А родственникам у нас крупные скидки на обслуживание.

— Вы кого-нибудь подозреваете?

Я вскочил со стола, громыхнув орденами и медалями, резким движением подскочил к Объекту и уставился широко раскрытыми командирскими глазами прямо в переносицу потерпевшей.

Потерпевшая охнула и попыталась скрыться с места опроса свидетелей. Но то ли годы были не те, то ли автозахваты сработали вовремя, но данная попытка успехом не увенчалась. Объект назвала меня рыбным именем «касатик» и четыре раза ткнула в ордена и медали, щедро развешанные по всему парадному комбинезону.

Тщательно проанализировав ситуацию, я пришел к выводу, что Объект причастен к происшествию лишь номинально. Поэтому подозреваемых неплохо бы поискать среди окружения.

Горящий и суровый командирский взор тяжелой очередью пробежался по лицам присутствующих. Очередь сопровождалась красноречивым передерживанием затвора личного пистолета.

У киношников моментально заела лазерная пленка. У осветителей перегорели все фонари. У журналистов закончилась паста в вечных ручках, и перегорели ядерофоны, ядероушники и просто обычные провода. Народ, потупив честные глаза, занялся исправлением неполадок.

— Тогда последний вопрос, — я убрал оружие и облокотился на стол. Фонари загорелись, ручки записали, обычные провода самовостановились. Работа закипела с новым энтузиазмом. — А не бросить ли вам этот город ко всем таким-то нехорошим? У меня на примете есть чудесный деревенский домик. Пятиэтажная сараюшка и десять квадратов пахотных земель. Клубничка там, цветочки. Лесокомбинат рядом, гидроядеростанция тихо спускает теплые воды. Ласковый песок из песчаного карьера неподалеку. Будете жить, радоваться. И всего за чисто символическую цену. А квартирку вашу хрущербную даже вскрывать не станем.

Объект в категоричной форме отказался от моего заманчивого предложения. Оказывается, магнитный кошелек потерпевшая тоже забыла дома. А без оплаты, при всем моем командирском уважении, никакого домика и никакого лесокомбината.

— Будем вскрывать, — вздохнул я. По журналистским рядам пролетел вздох восхищения, и вечные ручки торопливо заскрипели на вечной бумаге, оставляя для потомков отважные слова отважного человека.

— Командир! Второй номер просит сеанса связи. Разведчик проник на территорию квартиры. Магнитные ключи обнаружены висящими на стене. На приспособлении номер два.

Приспособление номер два, это старинный способ крепления магнитных ключей к стене. Длинный тонкий штырь, с небольшим уплотнением на одном конце и с лазерной заточкой на другом, втискивается в пластик стены на глубину достаточную, чтобы выдержать вес, в десятки раз превышающий его собственный. Как такое возможно, не может понять ни один научно исследовательский институт. Говорят, что за раскрытие этой очень древней теоремы обещана годовая подписка еженедельника «Тайны черного рынка», издательства одной граничащей с Россией страны.

— Вот видите! — я театрально развел руками, как бы открывая всего себя журналистам и киношникам. — Есть уже первые результаты. Сейчас мы проведем окончательное уточнение данным и приступим непосредственно к открытию дверного шлюза.

Окончательное уточнение данных заключалось в переворачивание наизнанку самоочищающихся дверных ковриков. Некоторые честные налогоплательщики частенько оставляют магнитные ключи под самоочищающимися дверными ковриками. Исключать ничего нельзя. Вдруг Объект забыл с утра прилепить чуть ниже поясницы противослерозный пластырь?

Но сколько мы с американцем не трясли половичок, сколько не выбивали у него признание, но настырный аппарат упорно молчал, не желая выдавать спрятанные в нем тайны.

Уткнувшись лбами, сидели у дверных шлюзов два лучших спасателя страны и размышляли, каким образом можно открыть эти самые дверные шлюзы.

— Никаких экскаваторов, второй номер. Представляешь, что напишут о нас утренние газеты? «Спасатели, взламывающие двери честных налогоплательщиков грубой механической силой!» «Кому мы доверяем спокойствие наших шлюзовых дверей!» И все в таком же роде. Нет, брат. Здесь нужен очень умный, я сказал бы, неординарный ход. Такой ход, чтобы все ахнули.

Американец преданно смотрел в глаза, но ничего путного не предлагал. А предлагал одну ерунду:

— А если через форточку?

— Представляю заднюю часть твоих штанов, торчащую из форточки. Не смеши.

— Спалить квартирную электронную коробку. Сеть замкнется, шлюз откроется.

— Квартирная электронная коробка стоит столько же, сколько десять спецмашин. Не пойдет.

— Разбудить Герасима.

— Рано. До начала сериала пятнадцать минут. А надо успеть ровно к началу показа.

Больше глупых мыслей у янкеля не имелось, и он выдал умную:

— Пригласить специалиста широкого профиля.

— Вот! — я задрал указательный палец, как признание умственных достоинств второго номера. — Так мы и поступим. Милашка! Командир на линии. Прием!

— Спецмашина подразделения 000 за номером тринадцать слушает! — громко протявкали динамики в связь-бейсболке. А потом чуть тише: — Командор, тут ко мне Директор собственной персоной приперся. Инкогнито. Замаскировывался под почтальона. Но я его раскусила.

— Как? — тоже шепотом поинтересовался я. Инспекционная проверка на проф пригодность, не меньше.

— А он пингвина своего глупого притащил, — доложилась Милашка. — Сейчас роются в грузовом отсеке. Но кроме трех заначек второго номера ничего не нашли.

Боб даже не вздохнул, что позволяло предположить, что заначек на борту спецмашины имелось куда больше трех. У меня у самого в укромном месте были припрятаны пара незарегистрированных велосипедов, изъятых в свое время у нарушителей, превысивших скорость дорожного движения.

— Пусть роются, — разрешил я. — У тебя связь круглосуточно работает?

— Днем по двойному тарифу, — призналась честная спецмашина. — А что?

— У нас тут полный аншлаг. Завал, то есть. Спасательная операция зашла в тупик. Предпринимать кардинальные шаги нельзя. Журналисты, телевизионщики, Директор с пингвином.

— От меня-то что требуется, — динамики совсем перешли на хрип. Надо бы потом проверить контакты.

— Срочно соедини меня с Министром Внутреннего Порядка. Он сейчас где-то в Европе опытом работы с тамошними Министрами делится. Они ж без нашего опыта не могут. Давай, выполняй.

Пока спецмашина разыскивала Министра, мы с Бобом немного прибрались на площадке. А то как-то неудобно увидеть себя в новостях на фоне грязных стен.

Пока американец восторгался умелыми руками русских подростков, непонятно каким образом сумевших нацарапать на супер прочных стенах различные художественные словосочетания, я вытряс ковры, переставил мебель, перевесил картины, пересадил цветы, протер жалюзи, покрасил плинтуса, собрал большой комок б.у. жвачки, привел в чувство вахтера. После чего мы с янкелем на пару, предварительно занеся наиболее перспективные выражения в записную книжку американца, затерли порочащие современную молодежь надписи.

— Министр Внутреннего Порядка на связи, командор, — на ушко доложила Милашка. — Очень просил говорить покороче. Он там на коронации очередного короля.

— Все никак от пережитков не могут освободиться. Европа, чтоб ее в Азию. Соединяй, постараюсь покороче.

В ушах зашумела нестабильная космическая связь, и через спутниковые помехи донесся голос Министра.

— Слышу… Слышу тебя хорошо! — обрадовался я. Не часто с Европой можно без помех поговорить. Они ж все жмотятся скинуться на нормальный спутник. Нашими за умеренную цену пользуются. — Да! Сергеев это! Ну, дык… Не! День рождения у меня не скоро. Да я знаю, что завязал. Печень, почки, сердце. Поэтому заранее и не приглашаю.

Я смахнул со щеки скупую мужскую слезу. Будь на моем месте какой-нибудь опытный журналист, он бы непременно написал, что я скинул с околоносного образования жадную самцовую глазную жидкость. Но я обыкновенный спасатель и выражаюсь так, как в жизни. Повторюсь, смахнул скупую мужскую слезу.