Впрочем, мучительные раздумья героев Юрия Давыдова, их устремления, их мытарства и при все том могли бы, возможно, показаться кому-нибудь из нынешних читателей лишь запечатленными преданиями навсегда минувшего времени или — того хуже — отвлеченными психологическими экзерсисами, призванными разве что придать веса событийно-героическим описаниям. Могли, если бы только вопросы благоденствия и вседозволенности, насилия и мира не стояла бы и теперь, в неспокойные наши дни, на всех уровнях столь насущно и остро…

Выявляя, восстанавливая связи прошлого с сегодняшним, Юрий Давыдов не устает доказывать, убеждать читателей-современников, что главные-то, коренные проблемы жизни человеческой, равно и основополагающие ее этические критерии, в основе своей остались неизменными. И, следовательно, духовный опыт наших предшественников есть неотторжимая часть нашего опыта.

Целенаправленный поиск нравственного сродства, внутреннего созвучия эпох и определяет современность исторической прозы писателя, ее пафос, ее гуманизм.

И здесь я вновь вернусь к началу, к словам о правде, которая останется, когда все минет. Это к тому, что правде надо еще помочь остаться, а иногда, не так уж, кстати, редко, воскресить ее. Результатом этого кропотливого и высокого труда являются книги Юрия Давыдова. В их ряду и повесть «Завещаю вам, братья…», сейчас прочитанная вами.

С. Николаев